Полёт совиного пёрышка

Но причины скрытничать у меня имелись. Те самые, из-за которых в документах я записана как дэйна Гертана, а не Гердерия Уинблейр, некогда эйр-Тальвен.

А обещаниям Рэя верить хотелось до дрожи.

О причинах пожара Райдер не писал, но сообщил, что антиквар Гюдо жив и его уже забрали к себе сын с невесткой. Верный Сэлвер ездил на ту улицу и тщательно, насколько позволяли условия, осматривал землю рядом со сгоревшей лавкой. И ночью ездил, продолжал искать «ключ». Они вместе искали.

В конце письма Рэй бесхитростно звал увидеться. Я читала строчку за строчкой, иногда беззвучно проговаривала отдельные слова, а сыч, бросивший угощение, наблюдал с самым пристальным вниманием. Если про хорошенькую птицу можно сказать, что она выглядела хмуро до черноты – то это тот случай. Под немигающим совиным взглядом я написала, что приду в Лордброк завтра и выпустила птичку-письмо в окно.

А вот как приду: одна, или прихватив совушкина с собой – не могла решить. Рэю следовало узнать о Рене, Рэй, возможно, и с этой проблемой мог бы помочь. Я потёрла виски и вытащила из волос тонкие заколки. Завтра решу.

В эту ночь птиц остался в спальне, не улетел охотиться в ночь, а я половину этой самой ночи промаялась без сна, не представляя, как заставить время бежать быстрее. Весь свой запас терпения я давно исчерпала.

С утра Рене ловко прятался от Айи, явившейся в положенное время помочь мне одеться и причесать. Я гасила улыбки: с утренним туалетом прекрасно справлялась сама, но девчонка очень старалась угодить, заслужить каждую монетку из своего жалованья. За работой она не молчала, но и не тараторила без умолку, её присутствие не вызывало раздражения, хотя немного неловкости было: нашу пустую болтовню невольно подслушивал Рене. Я от души похвалила Айю за удачно заплетённые волосы и девчонка, сияя радостной улыбкой, убежала. Я надавала ей кучу несложных, но исключительно важных поручений, которые надолго отвлекли бы её от возвращения в хозяйские покои. Сомнения, уходить ли в Лордброк одной или с сычиком, чтобы сразу познакомить его с Райдером заново, разрешил сам сычик. После того, как принесли поднос с завтраком, он перебрался из своего укрытия на пол возле своего кресла, пискнул – и спустя несколько секунд уже поднимался на подрагивающих ногах.

– Хорошо-то как! – со стоном Рене рухнул в кресло.

Явно врал. Весь его видок, бледный и измученный, говорил об обратном, но по его лицу блуждала почти счастливая улыбка.

Завтракали мы вместе, разве что не совсем правильно: не хватало ещё одного набора посуды и приборов, но эти мелочи не особенно вельвинда смущали. Зато он, наконец, от души высказался.

– Я и подумать не мог, что твои важные неотложные дела связаны с риском для жизни! – укоряюще говорил Рене, никак не желая успокаиваться. – Твой хлыщ лощёный был прав: тебе следовало хотя бы дождаться получения «ключа», выйти отсюда и только потом заниматься возвращением дара! Как представлю, что твоё сердце могло не выдержать нагрузки…

Я наклонилась над столом, накрыла ладонью его стиснутые в кулак пальцы.

– Всё уже закончилось, – немного виновато напомнила я. – Всё хорошо. Я очень тронута, что вы оба… что ты так тревожишься обо мне, но я не могла иначе. Я и так только и делаю, что жду и жду. Сил никаких нет. Теперь вот снова жду, когда магия начнёт слушаться.

Рене не разжимал кулак, не убирал руку. Я погладила побелевшие костяшки и сама отняла ладонь.

– Нетерпение и жажда перемен мне очень понятны, – со вздохом проговорил он. – Дэри, пока мы ещё здесь, позволь хотя бы помочь тебе. Я сейчас так себе маг, недоразумение какое-то, ходячее увечье…

– Ничего подобного!

Ответом мне была кривая улыбка на тонких губах.

– Я-то знаю разницу, – скривился сыч. – Но всё же даже с крохами прежней силы мог бы помочь тебе с упражнениями, тренировками.

– Конечно. Я буду рада любой помощи. Мне очень многое нужно наверстать.

Но прежде этого Рене задал вопрос, очевидно, мучивший его долгое время.

– Я ведь верно понимаю, что твой отъезд из Бейгор-Хейла – вопрос нескольких дней? – хмуро поинтересовался он. Скорее – утверждал.

… А весточки из далёкого Альнарда так и не было.

– Я очень на это надеюсь, – кивнула я. – Но я тебя не оставлю. Ты ведь не откажешься ехать со мной? Заклятье не снято, нужно продолжать борьбу с ним. Точнее, закончить. Я не могу оставить тебя с этой проблемой один на один.

– Приятно это слышать, – не сдержал улыбки Рене. – Поеду, если ты позовёшь. И даже догадываюсь, куда… Вы этот момент уже обсуждали?

Я судорожно схватилась за чашку и допила чай. О том, что сычик – это скованный заклятьем человек, Рэю ещё только предстояло узнать. Реакция беспокоила, но я верила, что мой маг от чужой беды не отвернётся.

Перспектива какое-то время провести в доме Райдера Рене не обрадовала, хотя никаких возражений он не озвучивал. Сцепил перед собой руки и слушал мои осторожные планы преувеличенно внимательно.

– Рэй не будет возражать, – обронила я со всей уверенностью, на какую была способна.

– Пусть так, – отозвался вельвинд после недолгой паузы, но избегал смотреть мне в глаза. Уставился на заварочный чайник немигающим взглядом. – Я не в том положении, чтобы отказываться от таких предложений. Но достучаться до Альнарда надо будет ещё раз. Возможно, дело в слабых чарах магической бумаги и нужна другая. Когда… Кхм… Когда ты к нему пойдёшь?

Я воспользовалась пером поздним вечером.

Глава 32.3

Рене к тому времени потерял человеческий облик, но наотрез отказался уходить к Райдеру со мной. Нахохлившийся, напоминающий утыканный перьями шарик, сыч следил за моими последними приготовлениями и ни звука не издавал в ответ на мои предложения переместиться в Лордброк. А едва я бросила в зеркало последний придирчивый взгляд на своё отражение, поправила на шее небрежный локон – Рене выбрался в отверстие в окошке и упорхнул в темноту. Я тяжело вздохнула. Очень хотела, чтобы вельвинд освободился и вновь начал радоваться каждому дню, первому лучу солнца, щебету птиц и бескрайнему небу. Чтобы самая лучшая девушка обратила на него внимание, подарила свою любовь и заботу, научила жить без крыльев, если уж их нельзя вернуть, научила смотреть в небо без боли и тоски. И пусть я не всё о Рене знала, но точно знала, что он достоин самого лучшего. Велейна милосердная, пусть так и будет!

Дом на Тисовой аллее казался спящим. Почти все окна были тёмными, зато ухоженный цветущий сад подсвечивался магией. Я почти не промахнулась: Райдер предлагал начать с ночной прогулки и точкой выхода указал фонтанчик с русалками, от которого разбегалось несколько дорожек. В фонтанчик я, к огромному своему облегчению, при переходе не упала. Приземлилась аккурат на устланную цветочным ковром лужайку. Мужской силуэт, сидящий на бортике фонтана, заметила сразу, едва отступил приступ тошноты и, смущённо посмеиваясь, принялась выбираться из оплетающих ноги объятий каких-то ползучих стеблей, утыканных свернувшимися на ночь бутонами, нежно-сиреневыми, кажется. Райдер расцвёл улыбкой и шагнул навстречу, поймал в объятия, поймал губами мои губы и долго-долго не отпускал. Слова не требовались. Во всяком случае, не сразу. Хмель и вино, ударная доза. Девчонкам мы шептались в пансионе, как всё это бывает, и я помнила все эти поэтические сравнения, как земля уходит из-под ног и тому подобное. Но только после встречи с лэйр-Альвентеем поняла, насколько точны были те сравнения. Опору под ногами я теряла каждый раз и хотела бы верить, что в будущем у нас будет ещё очень много таких моментов. И само будущее рядом с этим человеком – будет.