Страница 37 из 54
Другое дело, что в официальной статистике отражается лишь малая часть дохода России. Основной поток доходов оказался приватизированным в руках 3-5% наиболее богатого населения. Сегодня в сфере теневого и криминального секторов экономики находится от 35 до 45% ВВП. Огромным остается объем нелегально вывозимого из России капитала. Только за период 1993-1994 годов потери в сфере внешнеэкономической деятельности составили, по данным платежного баланса, около
90 млрд долларов. В теневой экономике (не учитываемой официальной статистикой) создается и реализуется товаров на десятки и сотни миллиардов долларов в год. Через разветвленную сеть посредников все эти доходы проходят мимо государственной казны. В результате богатейшая страна формально выглядит банкротом.
Небезынтересно в связи с этим выяснить, какой реальный вклад сегодня делают в ВВП основные факторы производства. Оказывается, вклад труда составляет всего 5 — 7%. Мы наблюдаем, что в целом ряде секторов, и прежде всего в сельском хозяйстве, вклад этого фактора отрицательный. Это значит, чем больше мы будем стараться занять население, тем хуже будет положение с позиции чисто экономической, подчеркиваю, с чисто экономической точки зрения. Вклад капитала — 7 — 10%, 80 — 85% суммарного дохода России — это ее природноресурсный потенциал. Ничего другого в России сегодня нет. Вот какова реальная структура формирования совокупного дохода страны. Но с позиции формальной статистики все выглядит иначе. На долю
то как можно собрать налоги с доходов, которых на самом деле нет? Поэтому в рамках нынешней налоговой системы у нас просто нет выхода. Страна обречена на стагнацию и кризис. Но ведь на самом деле это не так. То, что мы называем налоговой системой, выстроено для частного присвоения основной части национального богатства страны. Поэтому дело не в том, чтобы уменьшить или увеличить размеры тех или иных налогов, а в том, чтобы принципиально изменить саму суть действующей плановой системы. Стране нужна, просто необходима новая налоговая система, соответствующая реальному вкладу факторов производства.
Но для перехода к новой, преимущественно рентной системе налогов нужно решать уже упоминавшуюся нами выше проблему собственности.
Не решив ее, неправомерно и безнравственно говорить о роли земельных отношений в нашей экономике.
Теперь хотел бы остановиться непосредственно на вопросах земельных отношений в сельском хозяйстве. В последние годы был принят целый ряд законов и нормативных актов, направленных на повышение эффективности использования земли, переводящих дискуссию о частной собственности на землю в конструктивное русло. Хочу подчеркнуть, что, вообще говоря, разговор о частной собственности на землю не является принципиальным для жизнедеятельности села
для повышения эффективности сельского хозяйства. Важна не сама по себе частная или иная форма собственности. Важно, чтобы весь спектр прав собственности, включая, разумеется, и право частного владения землей, получил характер свободного рыночного оборота. Сегодня представляется возможным подобрать такую процедуру оборота прав собственности, которая, по существу, стирает формальные различия между ними, например, между частной собственностью и бессрочной арендой земли. Это лишний раз подчеркивает, что различия между частной или иными формами землепользования в значительной степени носят не содержательный, а популистский характер. Они, в частности, вуалируют главную и определяющую причину истинных различий в формах собственности: присвоение рентного дохода, который не является результатом вклада ни одного из факторов производства, кроме природных ресурсов. Последние, как известно, достались от Бога, а поэтому и закономерно должны принадлежать всем. Это залог социального мира и ликвидации криминализации экономики, создания равных условий для всех.
Думаю, что нет и не может быть возражений против частной собственности, но при одном непременном условии: чтобы собственник выплачивал рентный доход.
Хочу в связи с этим остановиться на весьма важной стороне проблемы земельных отношений, которая своими корнями уходит в общинный принцип землепользования. Что на самом деле стоит за столь развитым в общественном сознании представлении о роли коллективистских начал среди сельского населении? Прежде всего, это
попытка защиты коллективных интересов сельских тружеников от внешней агрессивной среды, то есть от власти чиновников и бюрократов.
Сегодня весь мир стоит перед решением глобальной проблемы. Ее можно сформулировать так: проблема 20 на 80. Это значит, что для обеспечения современного индустриального уровня сельскохозяйственного производства достаточно иметь примерно 20% сельских тружеников, то есть примерно 6 млн человек. А что делать с остальными 80%? Не трудно представить ожидающие нас в этом случае социальные последствия. Промышленность, которая в настоящее время находится в глубочайшем кризисе, не способна адсорбировать эту огромную часть излишнего крестьянского населения. Город также не может предоставить столь масштабное количество дополнительных рабочих мест. Инфраструктура многих регионов чрезвычайно слаба. Таким образом, “лишние люди” на селе как бы предоставляются самим себе. Они будут пополнять криминальное дно, создавать конфликтную ситуацию с теми, кто будет занят эффективным трудом в сельском хозяйстве на новой индустриальной основе. Решение этой проблемы выходит за рамки чисто экономической целесообразности. Это вопрос государственной политики. Вот что сегодня является главным и определяющим в решении проблемы рационального землепользования. Мы же пока не задумываемся над этими проблемами. Мы должны уже сейчас рассмотреть предложения ученых отделения экономики РАН о переходе к рентной системе налогообложения и системе национального имущества.
Нужно сделать так, чтобы рентная составляющая, рентный доход стали определяющими в России. И последнее, что я хочу сказать в связи с этим: очень важно принципиально изменить систему финансов. Мы все время бьемся над бюджетом, все время что-то меняем в нашем налоговом законодательстве. Давайте один раз соберемся с законодателями и предварительно все подготовим.