Иванов-сан

— Иванов-сан, — начал незнакомец по-японски, — хотел на вас посмотреть… Потому что мне сказали, что вы прекрасный специалист и отлично выполняете мою работу.

— Какую именно? — попытался вежливо ответить, чтобы не обострять. Тем более — в кабинете руководства.

— Защищать руководство дзайбацу.

О, так вот кого ветром попутным на нижние этажи занесло. Похоже — это те самые бравые ребята, кто должен был обеспечивать прикрытие Хасэгава-сан. Не телохранители, а безликие исполнители, кто умеет любую проблему обнаружить и ликвидировать до того, как придется баррикаду из трупов городить.

— Рад за вас. В пятницу вы прекрасно сработали.

Японца аж передернуло.

— Вы, Иванов-сан, ничего не понимаете в моих обязанностях. И этот дурной инцидент ничего не значит. Я смотрю на вас и вижу, что судьба просто по-дурацки подшутила, подарив вам возможность незаслуженно возвыситься. Жаль, что мне запретили встретиться с вами в другой обстановке. Я бы доказал, кто из нас что представляет на самом деле.

— Типа, в бане? Членами померяться?.. Боюсь, у вас все равно меньше.

Еще один бусидо укушенный. Комплекс исключительности ему против шерсти причесали, вот ядом и капает. Как бы ковер не прожег. Но мне работать надо, а тут придурки всякие под ногами путаются. Поэтому решил закончить ерундой заниматься, поклонился шефу и попытался протиснуться мимо застывшего как столб дядьки. Не дали.

— Я еще не закончил, Иванов-сан!

Да что такое…

— Во-первых, вы не представились. Во-вторых, мне с вами не о чем разговаривать. В-третьих, ехали бы к себе наверх, там цветением сакуры любовались… Или вам придется ремонт оплачивать из собственного кармана.

Не хочет к лифтам идти. Явно хочет в меня чем-нибудь потыкать. Например — кулаком. Очень уж поза характерная. Придется «лечить».

Как стоял, так и влупил от души ногой в грудь. Лапы у меня большие. Еще спасибо Лёше, пинаться неплохо научил. То он меня с матов вышибает ударом, то я его. Вот и японец — просквозил прямо через разлетевшуюся стеклянную стену до балкончика, там перекувыркнулся и вниз. В общий зал. Я прошел следом, посмотрел, как бедолага с трудом пытается руки-ноги в кучу собрать. Вроде живой. Бормочет что-то. Вернулся назад, встал у проделанной дыры:

— Прошу прощения, Лебедев-сан. Вырвалось. Сейчас с народом созвонюсь, позову мастеров, они все поправят.

— Конечно. Можете даже особо не торопиться. Я все равно наверх, в свой кабинет пойду. Руководство письмо прислало, что могут вызвать. А вы тут как раз приберете…

Взяв кружку с кофе, начальник отдела выбрался из-за стола, вышел на балкон. Через двери, не через разбитую стену. Посмотрел, как внизу рядом с японцем хлопочут двое парней из безопасников, усмехнулся:

— Водителем в пятницу подрабатывали. Понятно… Ну что же, не буду мешать.

С ремонтом все было просто. Позвонил по нужному телефону, там уточнили размеры разрушений и пообещали, что бригада мастеров будет через пять минут. Благо, не смотря на обещанную «неубиваемость» прозрачных стен, народ умудряется периодически это все расколотить. То стулом ненароком зацепят. То шкаф двигают и тот за счет набранной скорости тоже мимо балкона на головы ниже сидящих пытается прогуляться.

Решив одну головоломку, занялся второй. Я ведь не просто на работу пришел. Я в самом деле решил организовать букет. Чтобы все было честно и полностью соответствовало легенде. Поэтому спустился к лифтам, где меня уже ждал Гафаров. Хорошо, когда можешь нужного человека напрямую набрать и попросить. Без его «вездехода» меня на верхние этажи не пропустят.

— Кабинет помнишь, какой надо?

— Само собой, Марат Юсуфович. Девяносто третий этаж. Там и табличка такая золотая должна быть. В дальнем углу.

Когда секретарь сообщила о неожиданном визитере, Хасэгава Норико удивилась. Ночевала она два дня в гостинице, не могла в помеченный смертью дом вернуться. И на выходных участвовала в бесконечных совещаниях — слишком неожиданно произошла эта «ротация» второго директора. Поэтому почесала бровь и разрешила впустить гостя.

— Добрый день, Хасэгава-сан. Я к вам с подарком. И извинениями. Не хотел вас ругать в пятницу. Просто ситуация была, скажем так, непростая… Вот, от чистого сердца.

Девушка разглядывала огромный кактус в горшке и не знала, что сказать в ответ. Зеленый. Колючий. С большим цветком на верхушке. Этот бритый негодяй — издевается⁈

— Я ваши заморочки с этикетом пока плохо знаю. Но прочитал, что просто букет в Японии не дарят. Только если на кладбище. Потому что срезанные цветы — мертвые цветы. А этот — живой и здоровый. Можно особо не ухаживать. Полить раз в месяц и пусть в уголочке стоит.

Нет. Не издевается. Просто — дурак…

— Благодарю вас, Иванов-сан. В самом деле, вам надо будет добавить несколько курсов этикета. Чтобы занять свободное от работы время.

Поклонился и удрал. Вредитель. Но выглядит — куда лучше, чем два дня назад. И костюм у него новый, с блестящими запонками. Хотя — разрешение на обновку Норико лично визировала. Отдел аудита прислал запрос, прочла и подписала. Потому что в костюме Иванов выглядит симпатичнее, чем в мокрой от пота майке и спортивных штанах…

Надо же. Кактус. Кто бы мог подумать.

Блин, это я не сообразил. Кто же знал, что за принесенные извинения меня еще какими-то курсами «одарят» по итогам. Надо было сидеть внизу и не пыхтеть зря. Еще и японцу в «фанеру» прописал, снимая накопившийся стресс.

Уволят. Точно вышибут. С другой стороны — может самому уйти? Как-то я подзаколебался на этом месте. Вроде бы ничего плохого не делаю, а постоянно в какие-то неприятности влипаю. Так дело пойдет, вместо благодарностей штрафов кучу подвесят и отправят на улицу без копейки в кармане. Нет, у меня чуть-чуть на черный день припрятано. Надо будет на карту перебросить хотя бы половину. Но все равно — обидно. Взрослый дядька, а шуршу, словно бедолага Мухин.

Вернулся на четвертый. Посмотрел, как вставляют новую стеклину на место. Прошел к себе, потыкал пальцем кнопки на клавиатуре. Скрипты сразу по приходу запускал, цифры разослал, желания курсы грызть пока нет. Может в самом деле заявление подать? Понедельник — это день, когда мы пытаемся резко поменять жизнь. Или со следующей недели? Народ обещал поляну накрыть. Пивом поить будут… Ладно, решено. До следующего понедельника досижу и можно будет сворачиваться. Надо только будет Тугудаевича набрать и насчет условий труда уточнить. Перееду к нему, приму второе гражданство. Женюсь на местной. Налоги сразу станут почти вменяемыми. И тогда зарплаты будет хватать и на домик у моря, и на грядку с арбузами.

В небольшой комнате на самом верху небоскреба сидели только руководители Московского филиала. После долгих обсуждений освободившееся кресло занял третий директор. На свое место поставил заместителя, успевшего обзавестись необходимыми связями как внутри корпорации, так и в мэрии. Одновременно с этим часть управленцев поднялись на ступеньку выше.

Но оставался главный вопрос, который не могли решить.

— Что мы будем делать с этим молодым человеком? — спросил Сасаки-сан, с легкой меланхолией разглядывая окружающих. Прекрасный повод выступить третейским судьей, дав возможность высказаться другим. Заодно посмотреть, как себя поведут в нестандартной ситуации.

Высказываться начали с младших. Четвертый директор прокашлялся и заявил:

— К сожалению, способы решения проблемы были выбраны самые варварские. Мне кажется, за такое надо понизить в должности и снять социальные баллы.