Страница 101 из 104
Эпилог Сослагательное наклонение
— Да, мама, слушаю… — отвечаю чуть рассеянно, переключив телефон на громкую связь и сверяясь с данными на мониторе.
— Да, да… — а здесь, кажется, ошибка в данных, надо бы перепроверить.
— Опять ты меня не слушаешь, Моше, опять весь в работе, — вздохнула мама, и я суеверно покосился на телефон — я что, камеру включил ненароком?
— Да слушаю, слушаю, мам, — оправдываюсь по давней, детской ещё привычке, — Краем глаза заодно данные сверяю. Рутина. Если что, глаз сам цепляется за неточности.
— Ну конечно, — снова вздохнула она, и я вздохнул тоже… но беззвучно, потому что ворчание это беззлобное, часть семейной, и можно даже сказать, национальной традиции. И выедание мозга десертной ложечкой — тоже. Любя, разумеется, с самыми благими намерениями.
— … тётю Свету не забудь поздравить, у неё сегодня день Рождения, — наставляет мама.
Агакаю, а потом, чуть опомнившись, перебиваю, уточняя — какую именно? Этих тёть Свет и прочих тёть с дядями какое-то несчётное количество, и кто с кем поссорился, женился или вышел замуж, сменил фамилию или имя по какой-то иной причине, мой мозг запоминать отказывается.
Казалось бы, степень доктора физики, занимаюсь проблемами пространства и времени, на подходе вторая докторская, две степени магистра в несмежных областях… а на семейных отношениях, кто там с кем взаимно опылился и перекрестился, каждый раз коротит.
— Ну вот, — снова вздыхает мама, объясняя, какая именно из тёть Свет должна получить открытку — непременно музыкальную, потому что вкус у человека такой, и не нам её осуждать, и голосовое хотя бы на десяток слов.
— Да, сына, — голос мамы построжел, — мне Лия сказала, что ты опять на свою работу ускакал ни свет, ни заря, и естественно, не позавтракав! Снова!
— Ма-ам… — выдыхаю обречённо, — ну хватит! Ты ж знаешь, я не завтракаю, мне на пустой желудок лучше работается! И самое продуктивное время у меня с семи утра, даже раньше, и где-то до двенадцати.
— Я всё понимаю, — отозвалась мама, в голосе которой послышались нотки разворачивающей греческой трагедии, да такой, что куда там Эсхилу! — но кто бы понял материнское сердце…
Всё, разумеется, закончилось как всегда. Еврейские мальчики, даже если они давно уже не мальчики, а солидные учёные со степенями и именем, руководящие немаленькими коллективами и не боящиеся ни непосредственного руководства, ни нагловатой московской шпаны, слушаются своих мам…
… по крайней мере, в таких важных вопросах, как кушать и шарфик.
Отключив телефон, я ещё раз покосился на монитор и понял, что таки всё… надо идти кушать, и хотя пока не очень-то и хочется, да и время ещё раннее, но работать в ближайшие час-полтора, по крайней мере, плодотворно, я не смогу. Настройки сбиты.
— Дзень добри, Михаил! — издали сообщила мне Агнешка, за которой, как привязанный, двухметровым хвостиком тащится Ричард, выдавший вялое «Хай» с некоторым запозданием. Парочка они интересная, контрастная, невольно притягивающая взоры.
Он — высоченный, сутуловатый, с удлиненной физиономией породистого и где-то даже симпатичного коня, несколько инертный, можно даже сказать, ведомый — во всём, что не касается науки. Вот так сразу и не скажешь, что из аристократической семьи, с корнями, тянущимися в тысячелетнюю глубину, и не исключено, когда-нибудь он унаследует титул лорда.
Она — миниатюрная, изящная, одевается с истинно парижским шиком, и, не прилагая к этому ни малейших усилий, кажется нежной и ранимой героиней какого-то романтического аниме. Тот типаж женщин, который хочется защищать, оберегать от всего мира… но это быстро проходит.
Характер у неё бульдожий, цепкий, упёртый, присущий скорее владельцу крупной корпорации из тех, кто не родился с золотой ложкой во рту, а выгрыз всё сам, причём выгрызать начал ещё в материнской утробе.
— Добрый, — отзываюсь чуть запоздало, отставляя в сторону недоеденный куриный суп и принимаясь за фалафель.
С Агнешкой мы встречались ещё в Принстоне, это был фейерверк страстей, закончившийся шумным, скандальным разрывом, в котором она винит не свой характер, и даже не моё нежелание прогибаться под её «хочу» во всякой мелочи, а почему-то исключительно мою маму.
Несколько минут уходят на неизбежные рабочие сплетни, то бишь на разговоры о грантах, поездках на конференции и Web of Sciense[i], предоставляющим неиссякаемую тему для обсуждений в научной среде.
— Михаил, а ты… — Агнешка, как я уже говорил, отличается упёртостью, и брызги того, давнего скандала, долетают такими вот напоминаниями, что мама у меня не родная, и что я, вообще-то, русский с польскими корнями, хотя тех корней…
Ну и, разумеется, она восприняла потенциальную невестку без должного восторга не из-за тяжёлого, как трактор Т-800, характера Агнешки, а только лишь из-за того, что мама хотела видеть рядом со мной еврейку! Это же очевидно, Михаил! Неужели ты не понимаешь⁈
— Пилотная серия вышла, — перебил подругу Ричард, положив свою огромную лапищу ей на ладошку, — обязательно посмотри! Прекрасно, просто прекрасно! Ноа Джуп играет просто замечательно, а сценка, когда он очнулся в бараке, просто потрясающая!
Ангешка, покосившись на него выразительным взглядом, убирать руку, впрочем, не стала, поддержав разговор.
— Да, прекрасная игра, — согласилась она, остывая, — и сценарий, кажется, обещается быть хорошим. Ричард, пока мы смотрели, всё шмыгал носом и сморкался.
Выдав эти, по её мнению, страшные тайны, она язвительно покосилась на парня, на то тот просто пожал плечами, едва заметно улыбнувшись. Он, конечно, ведомый… но ровно до тех пор и в тех рамках, пока его это устраивает.
— Не слышал, что ли? — быстро заглянув мне в глаза, удивилась Агнешка, — Да ты что⁉ Пилотная серия все рейтинги порвала!
— Вот, смотри… — девушка, найдя в телефоне нужную информацию, сунула мне под нос выжимки из биографии Савелова, — там мало прожил, и так много успел!
— Да, да, — кивает Ричард, — степень доктора[ii] в области биохимии в двадцать один год, это уже серьёзная заявка на величие!
Согласно дёргаю плечом, не поддерживая, впрочем, разговор, который, в ином случае, может затянуться надолго. Ричард биохимик и нейробиолог, об обширном научном наследии Савелова он может говорить часами, а ещё…
… и это тайна, известная, наверное, всем, кто только хочет об этом знать: Ричард под псевдонимом написал несколько книг по «Миру Моше Савелова», получивших от читателей и критиков похвалы за высокую аутентичность и мастерское подражание стилю самого Савелова.
Он даже русский научал учить после того, как прочитал в Итоне «Прошедшее будущее» Савелова — легендарную антиутопию, вышедшую уже после смерти автора, и выдержавшую сотни переизданий на десятках языках. Подозреваю, что и в МГУ Ричард согласился приехать не только потому, что университет занял девятое место в списке лучших университетов мира, но и потому, что он хотел своими глазами увидеть места, где и разворачивались события книги.
— Кстати! — оторвалась от телефона Ангешка, — Взрослого Моше, говорят, будет играть сам Кит Харрингтон, представляете⁈ Говорят, уже ведутся переговоры.
Особо не забивая голову, ем, пока эти двое больше спорят, чем едят, апеллируя ко мне в некоторых моментах.
— Нет, нет… ты не прав! — девушка от волнения переключается на английский, — Нельзя судить по одной серии! Сериал будет раскрываться постепенно…
Но Ричард считает, что в самом названии сериала «Моше», уже есть некая пасхалка, и что такие же пасхалки есть в трейлере сериала!