Сердце изгнанника

Этот разговор все еще вертелся у Иана в голове, когда его представили Аррану. Он увидел перед собой бесстрастного человека, начисто лишенного того обаяния, которое обычно притягивает людей и с помощью которого становится лидером.

Иан уже знал, с какой легкостью этот человек может отказаться от своих взглядов ради власти. Если ему будет выгодно, он так же легко отвернется от своих сторонников. Такому непостоянному человеку нельзя доверять.

Арран сердечно приветствовал нового лорда Гилликриста, пытаясь при этом угадать, что за человек стоял перед ним.

– Как вам Шотландия, милорд?

Стоявший рядом с Арраном Лотаринг внезапно переступил с ноги на ногу. Иан ухмыльнулся. Он понял, что Лотаринг боится, как бы он не сплоховал с ответом. Неужели он считает Иана союзником? Союзником-соседом или союзником-зятем?

– Я ее совсем не знаю, – ответил он осторожно, ловя на себе одобрительный взгляд дяди. Уж не считают ли они его за идиота?

Арран кивнул, как будто бы Иан сказал что-то важное.

– Когда вы собираетесь в Эдинбург? У вас владения там и еще в Данблейне, не так ли?

– Да, но еще много дел в Дейлиссе. Наверное, я выберусь в Эдинбург в середине лета.

– Надеюсь, что стены остальных ваших владений останутся целыми? – Это был намек на Коэ.

– Надеюсь, меня пустят в мои собственные владения, – ответил Иан не без колкости.

Сэлек и Доннчад переглянулись. Отдать Сеси этому молодому нахалу?

Иан не подал вида, что заметил, как они переглянулись. Даже если бы он мечтал заполучить Сесиль Лотаринг себе в жены, он все равно ответил Аррану точно так же.

Лицо Аррана выражало скорее удивление, чем раздражение.

– Надеюсь, что да, милорд. А если нет, я молю Бога, чтобы кому-нибудь не пришло в голову обратиться с прошением о вторжении к королевской власти.

– Ему бы дали разрешение? – прямо спросил Иан.

Сэлек охнул. Нет, молодой человек не годится в мужья его дочери. Он такой же резкий на язык, как и Сеси. Да при первой ссоре будет драка – если, конечно, Иан с таким языком доживет до этого времени.

Арран, казалось, не обиделся.

– Нет, молодой человек, не дали бы.

Внезапно Доннчад схватил Сэлека за запястье, и Сэлек услышал его приглушенный голос:

– Пресвятая Мария, Лотаринг, кто эта красавица?

Сэлек, еще не повернувшись, начал отвечать:

– Я не знаком со всеми этими благородными дамами, о… – Голос его затих, когда он последовал за взглядом Доннчада. Боже милостивый, так ведь это же Рилла! Он повернулся к остолбеневшему Доннчаду.

– Это моя дочь, жена моего сына. – Сэлек по привычке назвал ее женой. Услышав это, Доннчад изменился в лице.

– Вдова моего сына, – поправился Сэлек. Временами он не мог поверить в то, что Одвулфа не было в живых.

Доннчад сочувственно кивнул, пряча свою радость.

– Она все еще носит траур.

Ее темные бесформенные одежды красноречиво свидетельствовали об этом, но ничто не могло приглушить яркие краски прекрасного лица и скрыть мягкое сияние зеленых глаз, изящные линии ее груди и бедер.

– Прошло уже шесть месяцев с тех пор, как он погиб у Пинки Клу. Вы хотели бы поговорить с ней, милорд? – спросил Сэлек, не испытывая при этом никаких неприятных чувств. Рано или поздно Рилле надо будет снова выйти замуж. Ему нравилась его невестка, и он хотел бы видеть ее счастливой.

– Поговорить с ней? – Доннчад все еще не опомнился. – Да, я бы хотел поговорить с ней.

Извинившись перед Арраном, Сэлек, пряча улыбку, повел Доннчада за собой. Вначале, как полагалось, он представил Ниарру, жену Берингарда, затем Риллу и, наконец, Сесиль.

– С ней вы уже знакомы.

Не желая раскрывать себя, Доннчад одинаково ровно поздоровался с каждой из них, хотя всякий раз взгляд его возвращался к предмету его истинного интереса, к Рилле.

– Может быть, мы поговорим с вами попозже? – сказал он, наконец.

Рилла смутилась и быстро перевела взгляд на свекра.

– Может быть, милорд. – Она отвыкла от мужского внимания и теперь терялась от смущения.

Однако когда Доннчад удалился вместе с Сэлеком, она проводила его взглядом, почти не обращая внимания на шутливые намеки Сесиль. Мужчины подошли к Аррану, который продолжал беседовать с Ианом, а Рилла, поймав на себе любопытный взгляд Джиорсал, покраснела от мыслей, которые казались предательскими по отношению к Одвулфу. И хотя она все еще хранила память о своем муже, она не могла не восхититься прекрасной фигурой Роса Доннчада.

Какое-то время спустя Доннчад сидел рядом с Риллой Лотаринг. По огоньку в глазах Джиорсал он понял, кому этим обязан, и старался изо всех сил, чтобы угодить всей компании, сидевшей рядом с ним.

Иану повезло меньше с соседями по столу: ему пришлось парировать словесные выпады одного знатного лица из окружения Аррана, который, казалось, был полон решимости заставить его защищать англичан.

– Сомерсет – храбрый солдат, но скоро его войско обратится в бегство. – Данмар разговаривал с Ианом, но взгляд его часто останавливался на Сесиль, которая сидела напротив.

Иан, заметив, с каким интересом Данмар рассматривает Сесиль Лотаринг, не стал напоминать ему о том, что уже шесть месяцев шотландцы безуспешно пытаются добиться ее руки. Он чуть улыбнулся и ответил:

– Я думаю, все шотландцы разделяют вашу уверенность.

– А вы? – В его тоне, как и во всем его облике, был вызов.

– Меня мало волнуют дела, не относящиеся к моему наследству, и я надеюсь, что мне не придется убивать тех, кто усомнится в моем праве на него. – Он заметил почти бесстрастно, что Сесиль Лотаринг смотрит на него, не отрывая взгляда.

– Вне всяких сомнений, есть много желающих оспорить ваше право на шотландские земли, – усмехнулся Данмар.

– Конечно, – спокойно согласился Иан. – Но я хотел бы надеяться, что ни один из них не решится заявить об этом.

Сесиль слышала сдерживаемую ярость в его голосе, чувствовала ее в воздухе, окружавшем Иана, и молила Бога, чтобы этот красавец лорд Данмар больше не касался опасной темы. Он не знал, что разговаривает с человеком, доведенным обстоятельствами своей жизни до состояния, в котором мог бы пойти на убийство. Сесиль не успела подумать об этом, как увидела, что Данмар собирается продолжить разговор. Что бы он ни сказал, это было бы сейчас некстати. Зная, что поступает так же неумно, как и Данмар, она вступила в разговор:

– Даже если кто-то на это решится, никому не удастся проигнорировать власть, которая признает за вами право первородства.

Иан не мог проверить своим ушам. Эта девушка решила его защищать. Боже правый, неужели этот ребенок думает, что он не в состоянии защитить себя сам! У него дернулась челюсть, он бросил на нее взгляд и тотчас отвернулся, не удостоив ее ответом. Вместо этого он посмотрел на Данмара, готовый ответить на его вызов. Но тот молчал – то ли оттого, что понял, что привлек к себе излишнее внимание, то ли оттого, что почувствовал в Иане ярость.

Ярость, охватившая Иана, была лишь отчасти вызвана словами Данмара и тем более Сесиль. Она была связана с тем, что сказал дядя. Если найдутся желающие, как, например, лорд Данмар, оспорить его права на отцовское наследство, потребуется верный союзник, способный помочь ему защитить его собственность. Он уже понял, что Аррана можно было легко склонить на любую сторону и с успехом убедить в том, что в глубине души Иан Гилликрист навсегда останется англичанином.

И в этом есть доля правды, спокойно согласился Иан. Но в этом нет его вины, и он проклянет себя, если не удержит то, что по праву принадлежит ему. Шотландия – это его будущее, в Англии у него ничего не осталось. И он должен сохранить и умножить то, что завещал ему отец.

Он снова бросил взгляд на Сесиль, хотя был уверен, что, если ему суждено вступить на эту стезю, он поищет себе невесту где-нибудь в другом месте. Эта девушка не пришлась ему по вкусу. Сочувствие, которое он читал в ее взгляде, бесило его. Было, похоже, что она чувствует ту ярость и боль, которые терзают его изнутри.