Двойная звезда

И тут пошел снег. Ветер поменялся на западный и сразу потеплело. Успели.

— Так, слушать все меня! Ночь отдыхаем. Все. Завтра готовимся к празднику, как-как, все скажу, что делать. А послезавтра праздник в городе назначаю. Новый год! Три дня гуляем и отдыхаем. Я вас научу... что?

— Герцогство любить, ваша светлость!

— Молодцы! Поехали.

Я готовился к празднику заранее, так как хотел сделать и без привязки к мосту, но тут совпало. Снег засыпал все снежным покровом, немного, но как раз присыпал всю грязь и черноту. На городской площади поставили елку, украсили ее цветной бумагой и цветными ленточками, городские скоморохи пели разученную песню про елочку, горели камельки, нагревая вино, разогревая орешки и засушенные фрукты, которые обмакивали в мед. С начала все были зажатыми, но после взятия снежной крепости, когда объединенные силы дружины и горожан взяли штурмом гвардейцев, всех отпустило. Свою лепту внесли детишки, которым раздавали мягкие игрушки, зайчиков, поросят, лошадок, маленьких куколок, одетых в маленькие же, но настоящие платьица, которые, не покладая рук днем и ночью, нашили мои швеи. Дети, впервые увидев праздник, поев сладостей, с игрушками в обеих руках, водили хоровод вокруг елки и подпевали песню про елочку, а потом я научил их петь «У леса на опушке жила зима в избушке...». Торговцы, видя мою щедрость, тоже бесплатно вынесли эль, выпечку и прочее, у кого что было. В общем, для первого Нового года все прошло хорошо. Стемнело, площадь заполнилась народом, все стихли. Я шагнул вперед, осмотрел народ, кто-то держал свечи, кто-то небольшие факелы.

— Мои друзья, — начал я. — прошел год, весна, лето, осень и вот зима. Скоро потеплеет, мы все начнем готовиться к весне. Этот год был трудным, мы потеряли герцога Визан Поду, мы потеряли Сая Поду, погибли дружинники. Но в этом году мы смогли покарать убийц, отловить разбойников, потопить морских бандитов. Пусть все плохое останется в старом году. В новом году, — я засмеялся, прямо речь президента по телевизору, смешно, но не помню, что это, но смешно, — в новом году пусть будет только хорошее. Мы будем строить дома, мельницы, лесопилки, разводить скот, сажать поля, рожать и растить детишек. Я постараюсь быть для вас защитой и опорой, но и вы уж постарайтесь не подводить меня. Есть такое поверье, что город может стать великим и богатым только, если он стоит на обоих берегах реки. Вот и мы с вами все вместе построили мост через реку и теперь сможем строиться и на том берегу реки По. Запомните этот день. Готовы? — я обернулся к своим помощникам. — Поджигай.

Бумага стоила дорого, но я решил на этом не мелочиться. Пара десятков китайский фонариков зажглись в ночи яркими пятнами.

— С Новым годом! Отпускай!

— Ах! — вздох сотен голосов пронесся по городу, когда фонарики взмыли вверх, поднялись над площадью, над домами, над городом и полетели за реку.

Только сейчас я почувствовал, что меня крепко-крепко сжимают за руку, прямо до боли. Я повернулся, Орха прижалась ко мне всем телом и восторженно смотрела на улетающие огоньки, потом повернулась ко мне:

— Ты... ты...

— С Новым годом, моя сказка...

Вернулись в замок и поднялись на мою башню, и даже пара фонариков еще были видны вдалеке. И что говорить... целовались... как в первый раз ..., так и было в первый раз... у нее... и у меня, потому что я помнил, как, но ни с кем, ни где... как в первый раз... в первый раз...

— Расскажи сказку...

— На берегу моря в маленькой деревне в маленьком домике вместе с отцом жила маленькая девочка. Звали ее Ассоль...

Так и простояла, прижавшись ко мне спиной, и когда алые паруса показались на горизонте, и Грей поцеловал свою Ассоль, вздохнула и всхлипнула, и повернулась, спрятав лицо у меня на груди.

— Ты, ты...

Это прекрасно, когда человек может так верить в мечту, в прекрасное и в хорошее. Можно, наверно, простить все, кроме злости и бездушия, и простить все за ясные глаза и жажду светлого и доброго.

Проводил ее до ее спальни. Комнату ее тоже отделали, сделали даже лучше, чем у меня. Кровать стояла на помосте, а ванная с деревяной бадьей была с окошком, забранным цветными стеклами. А в углу сидел мягкий игрушечный медведь в половину роста человека. Поцеловал у порога:

— Спокойной ночи, мое солнышко.

— Ты...

— Тс-с-с, спи, все завтра.

Прошел к себе, подкинул дров в прогоревшую печку, зашел в ванную, смыл с себя заботы прошлого года, вытерся и сел на край бадьи. Что дальше... Люди, заботы, мысли, сражения, все завертелось в голове, вроде же не пил, от поцелуев что ли... смешно. «И в безумной чаще жизни мы играющие дети» ... это-то откуда? «Еще один день... и сколько их было... и сколько их будет... но вот этот, вот этот... зачем же так быстро...»

Все, нечего раскисать, сон, зарядка, завтрак, великие дела...

Глава 27

Охота на слонопотама.

«Нет ничего более увлекательного, чем охота на человека...»

Маньячество для чайников. Введение.

— Ваша светлость, скоро стемнеет.

— Вижу. Что вообще никаких следов?

— Да тут натоптано, как будто бы специально стадо туда-сюда прогнали.

— Плохо.

Из одной их деревень на границе с Лародой прискакал гонец. Всем старостам и им подобным было дано по... голове, они были обязаны следить за дорогами, мостами, докладывать незамедлительно о всех происшествиях, выделять деньги на помощь ветеранам герцогства и детям, оставшимся без родителей. Смертность была средневековая, а значит сумасшедшая. Травмы, болезни, скудное питание и одежда, часто и голод, невозможность нормально подлечить какие-нибудь болячки и прочее. Сплошь и рядом вымирали целыми семьями или же умирал один родитель, а второму было очень трудно вырастить детей в одиночку.

Гонец рассказал, что на деревню напали, он смог выбраться, так как и он и конь были готовыми, с этим было строго. Дежурная десятка стартанула сразу, а пока собирались основные силы, прискакали гонцы еще из двух деревень. Кто-то прошелся по границе, нехороший человек, съездим посмотрим. Во все деревни были отправлены посыльные с наказом наблюдать и бежать в случаи чего...

Выдвинулись отрядом. Лам, как всегда, с руганью, но остался в замке. Орха с еще большей руганью, но тоже. Здесь мне помогли две ее тетушки, которые приехали в замок на следующий день после нашего Нового года, не дав нам развить наши отношения. Они ошалели от замка и от принарядившейся девушки, но быстро взяли себя в руки, и плотно присели на уши виконтессе с тем, как надлежит вести себя благородной девушке. Пытались воспитывать и меня, но в очередной раз я встретил их в тюрьме с щипцами вымазанными свинячьей кровью, которая капала на пол:

— Виконтессы, очень рад был бы вас послушать, но дела...

Отстали, позже удалось заинтересовать их кухней и швейной мастерской, стало полегче, но Орха страдала.

Домчались до последней деревни, ох, моя... спина, я все надеялся, что кто-то прознал о смерти герцога и решил, что можно похулиганить, пока нет хозяина. Пограбят, но что там можно взять с крестьян... все оказалось хуже... Деревню сожгли, трупы жителей валялись по всему обозримому пространству. Скот частью сгорел, частью был угнан, запах стоял жуткий, несмотря на холодное время года.

— Искать следы, искать живых, кто-то должен быть выжить.