Страница 82 из 90
Акицу немного расслабляется, приникая ко мне своим телом. Тогда я быстрым движением стряхиваю длинные рукава ее тонкого халатика на плечи, обнажая тонкие ручки. Так и есть. Они также покрыты свежими синяками. Чувствую, как ярость толчками поднимается изнутри, но почуявшая это Секирей, в прямом смысле охлаждает меня, воспользовавшись своей удивительной способностью. Прохлада ее рук и в самом деле успокаивает.
А когда я пытаюсь наощупь найти ее губы, происходит странное. Акицу вдруг прячет лицо, бормоча:
— Не поможет, я отверженная. Меня уже не окрылить. Не нужно даже пытаться…
— И все же я попробую! — говорю. Упрямо подхватывая девушку за подбородок. Поцелуй, легкий, холодный… И высасывающий из меня Силу! Чувствую, как организм Акицу требует энергетической подпитки! Это похоже на то чувство, когда я лечил Чихо — я словно в никуда переливаю по каплям свою Силу, ощущая, как они растворяются внутри девушки, наполняя ее как гелий воздушный шарик! Получается, Акицу была больна⁈
Внезапно, девушка раскидывает руки по сторонам, озаряясь красивым белым светом. Неведомая сила буквально вырывает ее из моих рук, приподнимая над землей. Свет сияет все сильнее, ослепляя всех, кроме меня. Я же отчетливо вижу, как из ниоткуда появляются снежинки, превращающиеся в таинственную незнакомку, на руках которой покоится тело Акицу. Снежная дама огромна и величественна, но смотрит на меня с легкой улыбкой. Она улыбается. Чувствую, как будто кошачьи лапки легко касаются моих виско, а внутри черепа раздается Ее голос:
«Спасибо, благословленный, за то, что спас одну из моих дочерей! Прошу, позаботься о ней. Ей и так досталось от неблагодарных людей. Спасибо за то, что остаешься на Пути…»
— Постой! — кричу вслух. — Ты сказала «благословленный»⁈ «Путь»? Что это значит⁈ Кто я на самом деле⁈
«Прости, Ричард!» — все так же мягко улыбаясь, отвечает она, не открывая рта. — «Но я Юки-онна, ледяной дух, всего лишь один из многих низших, а потому не имею права вести тебя по Пути! Но не печалься, всему свое время! Прошу только — не сходи с Пути!»
Я пытаюсь спросить еще что-нибудь, но ее облик бледнеет, растворяясь в воздухе. Только тогда обнаруживаю, что все вокруг замерло, словно само время остановилось. Акицу делает глубокий вдох и все вновь становится на свои места. Из спины девушки вырываются огромные морозные крылья в форме снежинок…
— А я думала, не сработает! — удивленно восклицает кто-то.
Сама Акицу недоуменно смотрит на нас, и лишь потом поворачивает голову, с изумлением, недоверием и восторгом смотря на собственные крылья.
— Н-но как⁈ — спрашивает саму себя она. — Ведь… Ведь я сломана! Меня отвергли! Неужели… неужели я?..
Девушка вновь падает на колени, всхлипывая от счастья. Слезы бегут по ее щекам, на лету превращаясь в крохотные льдинки. Она поднимает голову, встречаясь со мной взглядом, и с радостными криком бросается в мои объятия.
— Ашикаби! — восклицает она пополам с всхлипами. — Мой ашикаби! Единственный! Мой! Дорогой ашикаби! Получилось!
Все вокруг улыбаются, глядя на ее маленькое счастье. Наконец, Акицу затихает, но не разжимает рук.
— Эй! — не выдерживает другая девушка, обладательница огромного молота. — Дай уже другим место!
— Внатуре! — поддерживает девушка с кнутом. — Не задерживай очередь.
Она тут же обращается ко мне, извиняющимся тоном:
— Вы это, ашикаби-сама, не злитесь на то, что я хотела вас наказать?
— Я? О, нет, совсем не злюсь! — насквозь фальшивым тоном отвечаю я. Поднимая упирающуюся Акицу, передавая ее в заботливые руки Карасубы и протягиваю ладонь навстречу этой нахалке. Та колеблется, но все же дает руку. Мгновенно перехватываю ее, укладывая попкой кверху к себе на колени. Пара быстрых и ловких движений — и вот ее голенький тыл полностью открыт!
И р-раз!
— Это за нахальство! — говорю, игнорируя истошный визг девушки.
И два-а!
— Это за лизоблюдство! — подтверждаю второй удар. Третьего не последовало. Сдерживался, чтоб не ранить, но все равно было весьма чувствительно. Натягиваю ей обратно трусики и ставлю перед собой.
— У-у-уй! Больно! — всхлипывает та, держась за задницу. Я же встаю перед ней, ожидая, когда у той высохнут слезы.
— Пусть эти удары были единственными, которые ты испытала от моей руки, — говорю, глядя в ее широко раскрытые глаза. — Теперь ты будешь в моем отряде среди друзей и подруг. За каждый удар, причиненный тебе другими, я отплачу вдвойне собственной кровью!
Блондинка становится серьезнее.
— Я, Мицуха, Секирей номер тридцать восемь, Быстрый хлыст, признаю тебя своим хозяином, мой Ашикаби, — говорит она дрожащим от напряжения голосом. — Прошу, позаботься обо мне…
Вслед за ней окрыляю девушку с огромным молотом. Как раз вовремя! Лежащая без чувств на земле Секирей, с которой сражалась Карасуба, вздыхает и открывает глаза, с ужасом глядя на склонившуюся над ней Карающую…
Глава 46
Схватка с самой природой
— Не ходите дети в Африку гулять! В А-а-африке акулы, в Африке гориллы! В Африке большие кро-ко-ди-лы!..
— Ашикаби! Но тут нет никаких акул и, тем более, горилл!..
— … В Африке разбойник Бар-ма-лей!
— Да нет тут никаких разбойников! — возмущается свежеокрыленная Секирей, ловко обрубая тянущиеся к нам лианы отремонтированной косой. Ёми, Секирей номер сорок три, Шинигами смерти, внешне похожа на обыкновенную ничем не примечательную девушку, за исключением экстравагантного костюма и натыканных повсюду красных лент. Она мастерски владеет своим неудобным и громоздким оружием. У меня закрадывается интересная мысль — а как вообще Секирей получают именное оружие? Кто им его выдавал? Почему, например, Мусуби предпочитает ближний бой, а Карасуба — катану? Надо будет потом ее расспросить…
Когда девушка очнулась и поняла, что окружающие ее Секирей уже не подчиняются пацану, то не стала барагозить, а быстро перешла на мою сторону, с удовольствием приняв новые силы. Несмотря на то, что у нее, как и у остальных чесались руки отомстить мелкому за его издевательства, я не дал им прикончить его. Где-то еще оставались окрыленные им Секирей, которые со смертью ашикаби также приняли бы мучительную смерть.
Когда в мою сторону вторично шагнул Муцу, признаться, я хотел врубить ускорение и смыться, чтобы не делать выбор между природой натурала и гомика. Но, как ни странно, меня удержала Карасуба, шепнув, что «такой силой, какой владеет Муцу, так просто нельзя разбрасываться». Тогда, призвав на волю все свое мужество, я сделал шаг навстречу парню, уговаривая себя «потерпеть пару секунд», но все решилось совсем по-другому…
Мечник застыл передо мной, поклонился и протянул ладонь для рукопожатия. В тот момент я искренне желал поскорее закончить с отвратительной процедурой окрыления мужика, и с теми же мыслями схватился за его крепкую мозолистую ладонь…
Буря, искра, безумие!
Вокруг тут же образовался вихрь, полностью скрывший как зрителей от нас, так и нас от остальных. Я почувствовал, как из меня выделяется капля Силы, точно при исцелении больного, перетекая в тело Муцу. Наши руки были словно охвачены огнем. По вискам мечника бежали крупные капли пота, хотя на его лице не дрогнул ни один мускул. Через пару секунд все кончилось, а мы все стояли, не разжимая рук, словно проверяли друг друга на прочность. Вихрь рассеялся, и тут же раздался единодушный женский вздох изумления. Только тогда я заметил огромные черные крылья, развернувшиеся позади Муцу.