Страница 115 из 116
– Продолжаем наши-и весёлые-е конкурсы! О-о, кажется, у нашей невесты украли-и туфельку! Скидываемся на её возвращение-е! Скидываемся! Не жмотимся! Без туфли у невесты не поднимется тесто-о, а у жениха-а не поднимется, ха-ха!
Я привычно сунул руку в карман пиджака, но вспомнил, что Азриэлла настоятельно просила не брать с собой ничего взрывчатого, огнестрельного или колюще-режущего.
– Он действительно спёр у тебя туфлю?
– Дурак, что ли? Я сама дала на минуточку, может, примерить человек хочет.
– Что следующим он у тебя украдёт? Платье, чулки, бюстгальтер?!
– Шалун, ты специально меня заводишь…
Поддатые подружки невесты метались по нашим немногочисленным гостям, пока мой разомлевший шеф не насыпал в туфельку две горсти золотых монет николаевской чеканки.
Разумеется, подлинные, до подделки он никогда бы не унизился! Монет шесть-семь пританцовывающий конферансье незаметно (как он думал) распихал по карманам. Хотя как можно было надеяться совершить грех кражи имущества ближнего в компании демонов и ангелов?! Слов нет, наив запредельнейший. И пара лишних пинков в карму.
– Туфлю верни, – тихо попросил я, делая максимально дружелюбное лицо. – И выпей уже чего-нибудь.
– Правильно, выпьем за-а здоровье-е мо-ло-дых! Какая горькая водка-а! Тьфу, горькая! Намёк понят, а?
– Водка как водка, – успел пробурчать я, когда Азриэлла за шкирман подняла меня из-за стола. – Что он ко всему цепляется? Лёгкой смерти ждёт, так зря, достал уже.
– Целуй молча, – предупредила моя жена. – Будешь вырываться, прибью.
Мы стояли, как два счастливых подростка, полыхая ушами, под умилёнными взглядами присутствующих, целуясь в центре зала и от всей души пытаясь получить от всего этого незамутнённое свадебное удовольствие.
Нет, понятно, что в поцелуе, в принципе, нет ничего сложного или неприятного, даже наоборот, но если подумать, то мы реально жили в «греховном» браке почти тысячу лет. Задница Вельзевулова, вы уверены, что мы ещё не нацеловались?!
Для вас, молодые, дворцы голубые!
Для вас золотое сиянье любви!
Для вас, я уверен, откроются двери,
И парочка…
– Генацвале, чё ты там про дворцы для голубых нёс, э?! – медленно поднялся изрядно принявший на грудь Толстый. – Может, я, как человек кавказский, что не так понял, но эта пара венчалась в храме, и всяческие намёки… Не держите меня, э! Я один его зарежу!
Альберт кивнул подружкам невесты, и две молодые мамы справа-слева повисли на бычьей шее моего разгорячённого одноклассника. В принципе, он мужик отходчивый, на женские уговоры сдался быстро…
– А теперь, – вновь завёлся неугомонный гад, наловчившийся портить чужие свадьбы, – теперь гости-и и друзья дарят подарки-и мо-ло-дым. Подарки в студию!
– Кажется, начинается, – шепнула моя жена.
– Хоть что-то приятное, – подтвердил я. – Упс, тёща встала.
– Мама, – поправила она.
– Мама встала из салата, – не стал спорить я. – Зная её милый характер, она подарит тебе мультиварку, а мне мешок активированного угля.
– Убью.
– Ты мне это весь вечер обещаешь. Смысл жениться тогда?
– Ну, у меня есть маленькое чёрное платье…
Если кто когда воевал с женской логикой, тот знает, что победить в этой борьбе невозможно. Никак и ни по какому! Я сам не одно столетие пробовал, но всегда оставался в минусе, даже если по факту считался выигравшим…
– Ну что ж, – скорбно, словно на еврейских похоронах, начала мама Азриэллы, – дочь моя, царевна Будур, шучу, её зовут… да вы все знаете. Простите мать, я буду плакать, дочь у меня одна, доченька моя-а люби-ма-я-а… Кровиночка моя! Сколько ж я ночей из-за тебя недоспала, водки недопила, одна, без мужа, он скотина и… Нет, о нём не буду, не хочу портить праздник. Хотя могла бы, да, Абифасдон, зятёк любимый? Ты ж меня знаешь. Я ежели когда разойдусь, я же вообще… зверь! Нежный и ласковый зверь! Да, я такая! Так к чему это я?!
Старая демонесса на минуточку уснула стоя, и лишь пинок по почкам от моего шефа вернул её в наш мир, к действующей реальности.
– Ага-а, подарок? От родной мамы и неродной тёщи на свадьбу любимых… этих… как их… детей! Я их люблю! Люблю, поняли? И если кто хоть слово против них вякнет, я их задушу собственными руками! У меня, если что, и пулемёт ещё с Первой мировой остался, и стрелять я умею, ох как умею, промежду прочим…
Короче, если вы поняли, тост получился длинный. Да, согласен, что это тоже свадебная традиция, но тем не менее. Крашеная мымра трепала нам нервы ещё с полчаса. То есть когда в заведении не осталось никого, кто бы не желал её скоропостижной смерти и мы почти созрели на заговор с целью свержения, она наконец-то заткнулась.
К чему я вообще? К тому, что, если в мире есть мужчина, наслаждающийся свадьбой как таковой, со всеми её прелестями, – честь и хвала этому клиническому дебилу! Искренне надеюсь, что среди нас, нормальных мужиков, таких мало!
– Спасибо, мама. – Мы в четыре руки разорвали блестящую обёртку на большой коробке. Что же оказалось внутри?
Набор ветеринара для профессиональной кастрации крупного рогатого скота. Плюс открытка для Азриэллы с короткой надписью: «А внука Захарию мы и сами воспитаем, дочка! Скажем, что папа был лётчиком-испытателем».
– Мама-а, какая ты у меня добрая, заботливая…
– И с юмором, – поддержал я, борясь с искушением запустить весь набор в физиономию счастливо хохочущей тёщи. Она буквально ржала во весь голос, размахивая граблями и поясняя соседям по столу, какую замечательную шутку только что отмочила!
Потом слово взял мой шеф, но, наверное, зря. То есть «взял слово» это не значит, что сумел произнести хотя бы одну связную фразу. Ящик коньяка в одно рыло, это даже такого эпического пропойцу, как мой прямой начальник, ставит в несколько покачивающееся состояние. В любом случае речь его была краткой. Очень краткой.
– Абиф… сд… зриэлла? Я… уф… ще… на!
Распорядитель нашей свадьбы успел выдернуть у него изо рта конверт, который шеф вдруг решил съесть. Я быстренько заглянул внутрь. Конверта, конечно, а не шефа и не этого клоуна с «бабочкой».
– Оплаченный отпуск на месяц и сертификат на обналичивание в бухгалтерии ровно шестисот шестидесяти шести грешников?! – не поверила своим глазам моя жена. – Милый, мы богаты! Купим яхту!
– По пять рублей за голову оптом, – поправил я.
– Тогда маленький аквариум с пираньями. И благодари, благодари начальство, скотина эдакая, не уволили – уже спасибо!
Когда настал черёд поздравительных речей от наших свидетелей, в дверь заведения постучали. Я и возразить не успел, как этот ретивый шоумен-тамада-петрушка с лёту бросился открывать:
– Запоздалый го-ость! Вижу, вижу-у, что вы явно со стороны женишка-а, не хлебнуть ли портвешка-а? Ха-ха, штрафную-у…
Мой отец только цыкнул зубом, и пританцовывающего мужика пушинкой снесло к противоположной стенке.
В один миг все всё поняли – мамочки радостно завизжали, а ангелы выхватили неизвестно где припрятанное оружие. Зуб даю, все шесть стволов были заряжены серебром.
Кто такой мой папочка, они знали не понаслышке.
– Поговорить надо.
– Вообще-то у меня тут свадьба.
– На минутку. Выйдем?