Страница 2 из 71
— У тебя ведь должна быть группа прикрытия. Прослушка, в конце концов. Спецназ наготове. А здесь всё ещё никого нет, — глава группы всё же попытался найти контраргументы.
— Спецназ? Прослушка? Почему сразу не десяток танков на подхвате? Или звено вертолётов огневой поддержки? Мы годами работали над тем, чтобы выявить шпионов Севера, которые работают в связке с итальянской мафией и пытаются заполучить агентов влияния внутри чеболей. Ты вообще в курсе, как проворачиваются такие дела? — я щедро плеснул эмоциями, давя голосом и заставляя собеседника окончательно опустить руку с оружием.
Тяжело вздохнув, он оглядел своих сотрудников. Снова посмотрел на меня. И решил озвучить ещё один вопрос.
— А возможность подобного вмешательства вы не просчитывали? Что бы ты стал делать, не стань мы разговаривать? Вот, например, грохнем мы тебя тут и кто отыщет следы?
Вполне очевидный поворот мыслей — по мере того, как росла убеждённость в возможной верности моих слов, крепла и идея прикончить проблемный объект, разом закрыв все вопросы.
Я вновь продемонстрировал ему улыбку.
— Прямо сейчас о моём существовании известно не такому большому количеству людей. Директору Национальной разведки, главе первого департамента и ещё паре офицеров. Но моё убийство однозначно укажет на активность пособников чучхе и будет воспринято, как риск раскрытия всей операции. Убийц станут искать. И в этом вопросе разведка способна на многое. Вам ли не знать.
Те ещё раз обменялись взглядами. И, судя по выражениям лиц, вполне представляли потенциальные возможности такого расследования. В случае с обычным сотрудником Чен Групп, они мало чем рисковали. Тем более, скорее всего, меня планировалось не убить, а лишь арестовать, предоставив неопровержимые улики. А все слова по поводу того, что они получены незаконным путём и вообще не мои — пустое сотрясание воздуха. Тем более, этому можно будет противопоставить свидетельства сразу четверых сотрудников полиции.
Но вот разведка — это совсем иной уровень. Тотальная проверка городских камер и всех автомобилей, что на тот момент находились в районе. Опрос людей, чьи мобильные телефоны были в зоне покрытия ближайших вышек. В конце концов, оставался ещё таксист — судя по тому, с какой скоростью убрался отсюда водитель, ситуация его здорово нервировала. И единственный способ избежать утечки — ликвидация. Как бы он не старался скрыть своё участие, разведка всё равно его рано или поздно отыщет.
Что значило — им пришлось бы совершить ещё одно хладнокровное убийство. А члены команды тоже не каменные. Когда их шеф заговорил о моём устранении, сразу двое здорово занервничали. Вероятность того, что они проговорятся — велика. Пусть даже не сейчас, а через год или два. Разница будет невелика. Да и сама мысль о том, что придётся всю оставшуюся жизнь ходить и оглядываться, в голову их командира тоже прийти была должна.
Старший среди полицейских наконец вышел из временного ступора и хмуро поинтересовался.
— Ну и как нам проверить твои слова? Может, ты просто льёшь расплавленное золото нам в уши.
Теперь я тихо рассмеялся.
— Проверить? Если хочешь, могу дать номер телефона главы первого департамента. Но он здорово помешан на секретности, так что вашу безопасность после этой беседы я не гарантирую. Мои аргументы ты слышал и сам понимаешь, что они верны. Не бывает таких чудесных превращений за несколько дней. Разве что в старых легендах.
Тот угрюмо молчал, пытаясь понять, как теперь быть. Я же, несколько мгновений подождав, немного изменил мимику лица и сделал следующий ход.
— Мы можем поступить следующим образом. Сейчас каждый из вас подпишет документ о сотрудничестве с Национальной разведкой. Потом вы расскажете мне, кто и как вас нанял. Если приказ исходил от руководства Чен Групп, нужно понять, кто именно среди них является нужным нам объектом и манипулирует остальными. Рассказывать о сегодняшних событиях вам будет строго запрещено.
На доли секунды прервавшись, добавил.
— Даже тем, кому вы, казалось бы, верите. Даже после ящика соджу. Даже девушкам, с которыми вы спите. НИКОМУ.
Всё. Ситуация окончательно изменилась. Совсем недавно передо мной стояли четверо уверенных в себе и облёченных властью мужчин, которые намеревались разделаться с лёгкой целью. Теперь же они бросали друг на друга озадаченные взгляды и тушевались, стараясь не смотреть мне в глаза. Операция Национальной разведки, нацеленная на выявление северокорейских шпионов, это такой уровень, на котором жизни этих четверых полицейских разотрут в пыль, даже не заметив. А моё поведение, совмещённое с воздействием в режиме полного фокуса, оказалось достаточно убедительным.
Использовать такую легенду в обычной ситуации было бы не слишком разумно — окажись я на самом деле под арестом, полицейские положили бы рапорт на стол суперинтенданта, тот отчитался генеральному комиссару, а уже он связался бы с директором Национальной разведки. По вполне официальным каналам, которые для подобных ситуаций у них наверняка имелись.
Но это в случае, будь я задержан законно. В данной же ситуации, попытка выяснить всё подобным образом для них завершилась бы весьма печально. Мало того, что они и правда могли задержать агента разведки, так ещё и информация об этом прошла бы по всем инстанциям, привлекая внимание абсолютно всех начальников, вплоть до самого верха. Из-за чего команду перетряхнули бы такое количество раз, что какие-то тёмные дела точно всплыли.
Предложение подписать бумаги и поделиться информацией их окончательно сломало. Что логично — если недавняя жертва вместо того, чтобы быстрее убраться подальше, начинает требовать подписать документы и фактически тебя вербует, вероятно, это и правда агент разведки.
Возможно, будь среди них кто-то с профильным опытом и принимавший участие в подобных операциях — меня бы раскусили. Потому что о методах Национальной службы разведки Кореи я, на самом деле, знал немного. Но передо мной были лишь четверо сотрудников одного из тридцати двух полицейских участков Сеула. Которые имели дело только с криминалом в границах своего района ответственности. И были бесконечно далеки от мира специальных служб.
Потому упирались они недолго. Хотя, более правильно сказать — вовсе не упирались. Спрятав оружие, вместе со мной двинулись к их машине, где нашлось несколько листов чистой бумаги.
Конечно, полицейские попытались выяснить какие-то детали — например, каким образом северокорейские шпионы могут быть связаны с итальянской мафией и причём тут Чен Групп? Но я отделался общими фразами. Мол, это давняя операция противника, которую они проводят в режиме полной секретности, тоже используя агентов внедрения. С целью дестабилизации экономической ситуации и нагнетания обстановки. Само собой, с определённым планом действий на случай, если у них всё получится.
Когда их главный попробовал, было, надавить — мол, они же сейчас подпишут бумаги, куда будет включен и пункт о неразглашении, я парировал тем, что моих полномочий, пусть и весьма широких, тут не хватит. Но я по-прежнему готов организовать им встречу с главой первого департамента, который вполне может им всё рассказать. А гарантии их молчания пусть они обсудят с ним сами.
После этого вопросы прекратились — похоже, возможность контакта с кем-то из руководства разведывательного ведомства, которое в случае с Кореей, занималось ещё и контрразведкой, полицейских здорово пугала. Пришлось их даже чуть подбодрить — пообещал, что если их помощь окажется эффективной, то про этот инцидент я в своих докладах упоминать не стану. Вместо этого укажу их, как лиц, которые добровольно согласились на сотрудничество и оказали неоценимую помощь стране.