Страница 14 из 98
Я просто указал на место, куда все становились, начиная тренировку.
— А я? — спросил Ян.
Первым делом все достали жвачки и положили на обертки — шутки ли, свежую и еще вкусную жувку выбрасывать! Ее по несколько дней жевали. Жевали, так сказать, на выход, чтобы все видели: вот, у меня тоже есть, могу себе позволить — а дома клали в холодильник.
Одноклассница Желткова как-то отковыряла чью-то уже негодную жвачку, прилепленную под партой, и сунула в рот, а девки это увидели и подняли ее на смех.
— У меня спортивок нет, — пожаловался Ян, глядя, как все занимают места по росту.
— И так нормально, кеды есть, и ладно. А шорты-то на резинке.
Оглядываясь на меня, Ян потрусил в конец строя и встал рядом с Борисом. Меня накрыло странное чувство.
Когнитивный диссонанс.
Вот я стою передо всеми, они в рот заглядывают, слушаются. А мне и прикольно, важным себя чувствую, и страшно, аж трясет. И, учитывая важность момента, и торжественную речь толкнуть хочется, и убежать.
Как раз когда чувства уравновесили друг друга, я просто сказал:
— Начали!
Но все остались стоять, и я понял, что начинали разминку мы по-разному. И как правильно сейчас? Да как угодно! Это ж разминка!
— Побежали! — хрипнул я и возглавил строй. — Бег с захлестом! Бег, высоко поднимая колени.
Жаль, зеркала нет, и я не вижу, как получается у меня — вдруг коряво? Вся надежда, что бегущий позади Илья мне об этом скажет. Если молчит, все нормально.
— Приставной шаг! Гусиный шаг! Теперь отошли к стене. От стены к стене — собака хвост кверху, назад — раненый боец. На месте минута в планке и — повтор.
Сам я делал то же самое, удивляясь ощущениям в теле. Оно стало сильным и послушным, и прямо кайф! Правда, из-за духоты тяжело, ну и фиг с ним! Вот бы еще магнитофон сюда взять, врубить «Металлику» или «Депешей».
— Кто последний, тот лох! — крикнул я и встал в планку, вернувшись на место.
Ваще круто будет! Как в кино.
Увлеченный, я не сразу заметил, как прибежал Рамиль.
— Меня подождите! — воскликнул он, рванул занимать место между Гаечкой и Минаевым и вдруг остановился как вкопанный.
Все продолжали бегать на руках и попой кверху от стены к стене, а обратно перемещаться ползком и не заметили странности его поведения. Только до меня дошло, что Рамилька увидел Яна и офигел.
Но как-то уж сильно офигел.
— Этот что тут делает? — воскликнул Рамиль.
Все повернули головы, продолжая стоять в планке. Ян сел на колени, пригладил челку, уперся в кулаки и набычился.
Я встал, потрусил к ним.
— Да, у нас новенький, — говорил я, но чем ближе подходил, тем четче понимал, что не так все просто.
— Пусть проваливает! — заорал Рамиль, отступая. — Это ж… живодер, да! Он кошки убивает! Крюгер! Потрошитель!
Один за другим все начали подниматься. К нам подошел Илья. Ян встал, посмотрел на меня с вызовом, мол, ты же обещал за меня в рожу дать!
— Не поняла, — проговорила Гаечка.
Остальные поднялись и встали возле нас
— Новости, однако! — удивился Илья и обратился ко мне: — Ты не знал, что ли?
Конечно, проще всего было сказать, что нет, не знал.
Снять с себя ответственность.
Но один раз я… не солгал, нет, просто скрыл неудобную правду, и вот к чему это привело. Теперь непонятно, поддержит ли меня Илья.
Я встретился с молящим взглядом Яна, где читалось: «Не бросай меня, пожалуйста, ты же обещал», и полным ненависти — Рамиля.
Больше всего мне хотелось провалиться под землю. Но хочешь не хочешь, надо разруливать.