Вперeд впрошлоe3

Глава 13 Фредди идет за тобой

Итак, операция «Ограбление». Я взял кусок кирпича, которым подпирали дверь подвала. Сбил замок — прости, бабушка, куплю новый. Побежал к сараю со свиньями, он оказался незапертым. Взял лопату и ею принялся скидывать кур с насеста: первая пошла, вторая пошла… Да что ж вы крякаете только, а не орете? Петух, давай, ори!

Петух не стерпел, поднял ор. Раскудахтались куры на насесте, отозвались утки в загоне и свиньи. Я схватил курицу, что сослепу бросилась под ноги, перевернул вниз головой и потряс, извлекая звук — она не просто заорала, заревела. Швырнул ее в товарок, открыл загон с уткам, и они ломанулись в огород.

А сам, пригнувшись, перемахнул через забор и затаился.

Свет бабушка включать не стала, выбежала во двор в ночнушке, с, мать его, своим дробовиком, на который я рассчитывал! Черт, не учел этот момент! Потому что, где она припрятала отцовский обрез, я не знал.

Следом за ней выскочил Каюк, на ходу завязывая штаны.

— Боцман! Скотина ты бесполезная! — напустилась бабушка на Боцмана. — Воры! А ты куда смотришь!

Пока они с Каюком загоняли уток назад, я бросился в дом. Побежал в спальню, сунул руку в шкаф и выдохнул с облегчением: вот он, мой обрез, простыней замотан! А вот коробка с патронами. Повезло.

На ходу запихивая ее в рюкзак, я пошел к выходу, и уже на пороге мне наперерез выскочил Каюк. Опешил. Даже в свете фонаря было видно, как он удивлен. Фраппирован.

— Тихо! — шикнул я. — Так надо. Только не ори.

Он кивнул, оборачиваясь.

— Жду тебя за забором. Все объясню.

Он кивнул. Я перепрыгнул через забор, отбежал к гаражу, прилег на соседской скамейке. Фонарь светил в ее спинку, и меня скрывала черная тень.

— Ну что? — крикнул Каюк бабушке.

Ее слова я еле разобрал:

— Странно. Замок сбили, но ничего не взяли. Куры все на месте.

— Не успели просто, — отозвался Каюк.

— Может быть. Но меня другое волнует. — Она изменила голос, обращаясь к Боцману: — Эх ты, чертяка! Как же ты вора пропустил? И не стыдно тебе?

— Ну, так это может быть сосед. Пес его знает, вот и впустил.

— Пес его знает, — повторила бабушка.

— Не надо было дядь Толику Боцману хлеб с коньяком давать, — продолжал меня выгораживать Каюк. — Он просто проспал!

— Или так, — согласилась бабушка. — Идем спать?

— Чуть покараулю, вдруг воры вернутся.

— Мы их уже спугнули. Не вернутся.

Каюк сказал:

— И все ж подежурю. Вы идите, дверь я закрою.

Скрипнули дверные петли. Воцарилось молчание. Лишь на ультразвуке попискивала летучая мышь, ловящая мошек у фонаря, и на два голоса стрекотали сверчки.

Каюк не шел, ждал, пока бабушка уляжется. И правильно, а то был бы риск, что она подумает, будто это он воров навел.

Я подошел к забору и прошелестел:

— Юра!

Каюк услышал, шагнул ко мне. Глядя в щель между досками, я увидел, как он открыл рот, и шепнул:

— Молчи. Ни слова! Мне нужно забрать одну свою вещь. Причем втайне. Пожалуйста, никому не говори, что меня видел. Это вопрос жизни и смерти.

Юра, молодец, не стал расспрашивать, глянул в щель, кивнул и изобразил, что закрывает рот на молнию. Я показал ему «класс» и направился прочь.

Обрез я положил в рюкзак. Он влез целиком, правда, немного его деформировал. Осталось посмотреть, что за патроны я спер.

Возле пустующего дома Канальи я сел на остатки лавочки, достал коробку. Два латунных патрона, которые я украл у отца, и шесть бабушкиных, купленных в магазине, одноразовых. Два жакана на кабана, два с картечью и три с мелкой дробью. Получается, боевых патронов у меня два, ну и картечь — если она сразу не завалит, то остановит. Латунные гильзы можно переснарядить, купив в охотничьем магазине все необходимое.

Ладно, потом. Сейчас — жди меня, Леха Жуков, я иду!

Близилась полночь. Васильевка готовилась ко сну, в домах гасли окна Фонарей вдоль дороги было исчезающе мало, и я топал по обочине, сжимая в руке тетрадный листок — хоть что-то белое, что заметит водитель и не станет выезжать на обочину. Царила тишина, только сверчки стрекотали наперебой. Изредка налетал ветер, шелестел листьями. В новообретенных туфлях я ступал бесшумно, они не чувствовались на ноге.

Близились так называемые дни Гекаты, и в небе застыла тонкогубая ухмылка луны. Света от нее практически не было, но я неплохо ориентировался в сумерках, правда, то и дело ступал на острые камни, а при тонкой подошве это было больно, все равно что босиком.

По причесанному экскаваторами каньону, где проходила дорога, тянуло теплом. Боясь, что меня собьют на обочине, я погорячился с белым листком: машин ездило мало, слышно их было издали, и я отходил к ограждению, пропуская их и представляя, как странно выглядит одинокий подросток, бредущий по пустынному серпантину в горах.

Иногда я срезал путь по лесу, оскальзываясь на сыпучке.

Изредка отвлекался от мыслей на резкие звуки. Например, когда над головой пролетела огромная сова или вдалеке заверещал какой-то зверек, которому не повезло угодить в когти хищника.

Путь до Горлинки занял час. Она находилась у склона холма, и с пригорка я заметил огоньки, поспешил вниз по трассе. Я иду за тобой, Леха Жуков! Осталось выяснить, где твой дом.

На смотровой площадке я остановился. Отсюда село было, как на ладони, и особенно выделялся дом на окраине с залитым светом двором и каменным забором. Он смотрелся, как иномарка среди «запорожцев».

Кажется, объект найден. Но чтобы окончательно удостовериться, я спустился с холма, нашел почтовый ящик, похожий на улей с сотами-ячейками. Поднялся на пригорок, где он стоял, откинул крышку и начал копаться в корреспонденции.

Но не успел найти нужное: с главной дороги, которая была от первых домов метрах в пятидесяти, свернул автомобиль, и я спрятался за терновый куст, наблюдая, как мимо, тарахтя, неторопливо проехала белая «копейка». Вдалеке хлопнула дверца, залилась лаем собака и всполошила других. Видимо, возомнив себя псом, заголосил петух.

Я приступил к своему занятию, и вскоре усилия были вознаграждены: в ячейке под номером 21 обнаружилось старое письмо, пожелтевшее и в потеках, адресованное Алексею Жукову. Ясно. Леха живет в двадцать первом доме.

Я посмотрел на рядок домов. Вероятно, тот освещенный двор на окраине и есть обиталище Жукова. Отсюда деталей не разглядеть, виден лишь световой ореол.

Еще немного подождав, когда хозяин «копейки» зайдет в дом, под собачий аккомпанемент я направился в конец улицы, полный злой решимости.

Дом Жукова, обнесенный двухметровым забором, располагался на краю села. От соседа, оставившего «жульку» напротив гаража, его отделял заброшенный участок с полуразваленной хибарой, оплетенной ежевикой и ломоносом.

Поверх забора торчало битое стекло, тянулась колючая проволока. По периметру участка высились выключенные прожекторы, намекающие на новомодные штуки в виде датчиков движения. Короче, враг не пройдет, я — тем более.

Я закрыл лицо платком, я двинулся дальше, стараясь разглядеть, есть ли камеры. Похоже, нет. Ворота такие, что удар снаряда выдержат. На табличке написано: «Лесная, 21». Теперь ошибка точно исключена. Отойдя ближе к подступающему к деревне лесу, я сел на камень. Как же проникнуть в дом? Единственный способ — вырубить электричество и перемахнуть через забор. Остается вопрос, есть ли в доме бензогенератор. Если да, у меня будет несколько минут, чтобы пробраться в дом.

Как вырубить свет? Я поискал глазами столб с проводами. Палевно. Жуков увидит обрыв, поймет, что это диверсия, и окопается.