Образ смерти

Надин поудобнее устроилась на столе.

– Не исключено, что в ее словах есть доля правды. Она заявила, что парень прекрасно говорил по-испански, но с американским акцентом. Свободно рассуждал о музыке и литературе, явно много путешествовал. Мы провели углубленное исследование и выяснили, что она была нанята для развлечения посетителей, и не она одна: среди гостей циркулировали несколько таких девушек.

– Лицензированная компаньонка? – Ева скептически поджала губы. – Он никогда не интересовался профессионалками. Не вписывается в психологический портрет.

– На таких мероприятиях лицензированные компаньонки себя не афишируют. На ней же не написано, что она проститутка! Они служат только для оживляжа.

– Ладно, допустим, он не распознал в ней профессионалку.

– Вот именно, – кивнула Надин. – И ты можешь вообразить, что было дальше. Она почуяла деньги и подыграла ему. Он предложил выйти подышать воздухом, и она с ним вышла. Потом он пригласил ее прокатиться на машине, а вот уж на это она согласиться не могла, иначе потеряла бы плату за вечер. Как бы то ни было, она утверждает, что почувствовала себя плохо: ее развезло, голова закружилась. Да, она утверждает, что не пила, хотя врет, конечно. Но я готова пари держать, что она свою меру знает и не зарывается, когда работает. Они ошиблись: она была накачана наркотой, а они решили, что она пьяна как скунс.

– Возможно, – согласилась Ева. – Да, это вполне правдоподобно.

– Когда она поняла, что он уводит ее прочь от оперного театра, она воспротивилась. Вот тут, я думаю, она приукрасила свою историю, иначе остались бы следы. Синяки, разорванная одежда… хоть что-нибудь. Я думаю, она заартачилась, завопила, он решил, ну и черт с ней. Она рванула обратно в театр. А он ускользнул.

– У тебя еще что-то есть, – догадалась Ева.

– Да, есть, – подтвердила Надин. – Третьей жертвой стала официантка. Она работала на поставщика, который обслуживал эту вечеринку. Неделю спустя ее нашли мертвой. Итак…

– Он выбирал потенциальные объекты на этой вечеринке, – заключила Ева. – Свел кандидатуры к этим двум. Первая оказалась для него непригодной, поэтому он взял вторую. Где ее видели в последний раз? – Ева повернулась к компьютеру и загрузила файл.

– Она уходила из своей квартиры за четыре дня до того, как было обнаружено тело. В тот вечер должна была выйти на работу, но позвонила и сказалась больной. Два дня ее никто не искал, потому что…

– Это она взяла с собой сумку со сменой одежды. И оделась в свой выходной костюм.

– Хорошая память, – восхитилась Надин. – Да, все верно. Решили, что она уехала с каким-то парнем. Самое смешное, что так оно и было. Лицензированная компаньонка сказала, что у Отелло был бархатный голос – мягкий и плавный. На нем были сапоги на каблуках и высокий головной убор. Компенсировал свой невысокий рост.

– Да, он коротышка, мы это знаем.

Брови Надин удивленно поползли вверх.

– Ты уже знаешь?

– Ты все узнаешь, когда мы закроем дело. Есть что-то еще?

– Она сказала, что он говорил о музыке, но с особенным трепетом об опере. Вообще-то она наговорила много чепухи. Что глаза у него светились красным огнем, что руки были как сталь, когда сомкнулись у нее на горле, и так далее, и тому подобное. Но был еще один интересный момент, похожий на правду. Она сказала, что спросила о его работе, а он ответил, что его работа – изучение жизни и смерти. Конечно, это бред, но ведь по сути дела он именно этим и занят. По крайней мере, он сам так думает.

– Отлично, – кивнула Ева. – Просто отлично.

– Стоит твоей внутренней информации? – прищурилась Надин.

Ева покачала головой.

– Если на данном этапе я дам утечку, отвечать придется головой. Можешь не ходить на пресс-конференцию. Пошли какого-нибудь идиота. Когда будет можно, ты все получишь.

– Не для протокола. Тебе удалось к нему подобраться?

– Не для протокола. Я к нему подбираюсь.

Поскольку два длинных разговора съели все время на подготовку, Ева просто сгребла вещи со стола. Ничего, она сорганизуется на ходу. Выстраивая доклад в голове, Ева вышла из кабинета. В конференц-зале теперь – слава Рорку! – есть настоящий кофе, напомнила она себе.

В коридоре ее внимание привлекли громкие голоса. Она повернулась и увидела одного из своих детективов и пару патрульных, сгрудившихся вокруг парня ростом с пищевой автомат, возле которого все они стояли.

– Я хочу видеть моего брата! – вопил великан. – Сейчас же!

Детектив Кармайкл, всегда казавшаяся Еве невозмутимой, старалась говорить тихо и спокойно.

– Билли, послушай! Мы объяснили тебе, твой брат сейчас дает показания. Как только он закончит…

– Вы бросили его за решетку! Вы его бьете!

– Нет, Билли. Джерри нам помогает. Мы должный найти человека, который ударил его босса. Ты помнишь, что кто-то ударил мистера Колбецки?

– Его забили до смерти. А теперь вы убьете Джерри. Где Джерри?

– Давай пойдем и сядем…

Билли выкрикнул имя своего брата так пронзительно, что полицейские замерли на ходу, стали оборачиваться, высыпали из-за дверей.

Ева свернула в сторону и направилась к горе неприятностей.

– Проблемы?

– Лейтенант. – Невозмутимая Кармайкл бросила на Еву взгляд, полный бессильного отчаяния. – Билли расстроен. Кто-то убил хорошего человека, на которого они с братом работали. Мы сейчас беседуем с братом Билли. Мы как раз хотели угостить Билли вкусной шипучкой, а потом и с ним тоже побеседовать. Мистер Колбецки был твоим боссом, да, Билли? Ты любил мистера Колбецки?

– Я подметаю пол и мою окна. А когда мне пить хочется, мне можно взять шипучку.

– Да, мистер Колбецки разрешает тебе брать шипучку. Это лейтенант Даллас. Она мой босс. А теперь мне надо делать свою работу. Мы все сядем и…

– Не смейте обижать моего брата! – Билли мгновенно сориентировался и решил обратиться к старшему по званию. Он сгреб Еву, оторвал ее от пола и встряхнул, как тряпичную куклу. – Ты пожалеешь, если обидишь Джерри.

Копы схватились за электрошокеры. Еву оглушили крики. Она прикинула шансы, соразмерила его лицо со своим кулаком, решила поберечь костяшки пальцев и крепко двинула ему по яйцам.

После этого она почувствовала, что летит по воздуху. Всего долю секунды. Ровно столько, чтобы подумать: «Вот дерьмо».

Она больно ударилась копчиком, ее занесло, потом ее голова стукнулась о пищевой автомат с такой силой, что автомат заорал дурным голосом:

Внимание! Внимание!

Когда Ева потянулась за своим оружием, кто-то подхватил ее под руку. Рорк сумел блокировать кулак, нацеленный ему в лицо, за миг до контакта.

– Спокойно, – сказал он. – Парень в нокдауне. А ты как?

– Он меня чуть не вырубил, черт. – Растирая рукой затылок, Ева яростно уставилась на великана. Он сидел на полу, зажимая рукой промежность, и рыдал как ребенок. – Кармайкл!

– Лейтенант? – Кармайкл подбежала, пока патрульные удерживали Билли. – Господи, Даллас, мне ужасно жаль. Вы в порядке?

– Что происходит? Какого хрена?

– Убитый был найден этим парнем и его братом сегодня утром, когда они пришли на работу. Убитому принадлежал небольшой магазинчик на Вашингтон-сквер. Похоже, на хозяина напали перед закрытием вчера вечером. Мы привели братьев сюда для дачи показаний. Ищем ночного дежурного. На данном этапе мы не верим, что братья замешаны, но они могут быть носителями ценной информации по местонахождению ночного дежурного.

Кармайкл смолкла, чтобы отдышаться.

– Этот парень, Билли… Поначалу он был спокоен. Поплакал немного по убитому. Понимаешь, он немного туповат. Джерри, его брат, сказал ему, что все нормально, что он может пойти с нами, а мы купим ему шипучки, поговорим с ним. Но, как только мы их разделили, он запсиховал. О боже, Даллас, мне и в голову не приходило, что он может напасть на тебя. Тебе нужна врачебная помощь?

– Не нужна мне врачебная помощь. – Ева оттолкнулась и вскочила на ноги. – Отведите его в зону наблюдения, пусть убедится, что никто не бьет его брата резиновой дубинкой.