Атем

— Да, аналогично, — усмехнулся он. — Ты только пришла или уже заканчиваешь?

— Заканчиваю, — коротко ответила Дэниэль, пытаясь привести дыхание в норму. — А ты?

— Что я? — скривившись от горящей в груди боли, переспросил он.

— Всегда бегаешь в костюме инопланетного захватчика?

— В чём? — поперхнулся он.

— Только пришёл? — задорно улыбнулась Дэниэль.

— Нет, где-то час назад. Я не понял, как ты меня сейчас назвала? — Его широкая бровь дугой заползла на потный лоб.

— Не тебя.

— Сути не меняет.

— Прости, но с твоей одеждой явно какая-то беда. — Не обращая внимания на его пристальный взгляд, Дэниэль самодовольно задрала нос и направилась в сторону спортивной площадки. И Штэфан, не отставая, последовал за ней.

— Вообще-то это тренировочный костюм одной футбольной команды, — попытался он оправдать себя за выбранный цвет.

— Они в курсе, что он сейчас на тебе? — рассмеялась Дэниэль.

— Рад, что, в отличие от предыдущего вечера, сегодня у тебя хорошее настроение, — посмотрел он на её влажные и от прилившей крови розовые щёки, тут же поймав себя на мысли, насколько обольстительными были черты её лица.

— Это всё подскочивший уровень серотонина, скоро пройдёт.

Дэниэль подошла к высокой спортивной лестнице и, ухватившись за одну из металлических перекладин, стала подтягивать к груди согнутые в коленях ноги.

— Хм-м, — протянул Штэфан. — А я скромно надеялся, что каким-то образом тоже смог повлиять на него. — И, подобно мельнице, принялся вращать руками, разминая мышцы плеч.

— Тогда бы речь шла о дофамине, — делая очередной рывок, натужно произнесла Дэниэль.

— Так флиртуют ботаники на факультете биохимии? — усмехнулся Штэфан.

— Вовсе нет! — Спрыгнув на сырой песок, она оказалась в нескольких сантиметрах от него, едва не коснувшись носом подбородка, где, в самом центре, меж тёмной щетины поблёскивал металлический шарик пирсинга; и, словно вынырнув из своей реальности, поразилась тому факту, что вчера даже не заметила этой крошечной детали.

— Вовсе не флиртуют, вовсе не так, вовсе не ботаники, или я ошибся в выборе факультета? — улыбнулся он.

— Что? — пропустив все слова мимо ушей, Дэниэль поспешно сделала шаг назад — слишком близкое расстояние вызывало почти физический дискомфорт. А сладкий, чуть уловимый аромат кондиционера для белья, исходивший от его одежды, вперемешку с запахом пота и горячим дыханием, врываясь в её личное пространство, заставлял отступать. Штэфан стоял неподвижно и с насмешливой ухмылкой наблюдал за ретирующейся Дэниэль.

— Что из всего этого «вовсе нет»? — Подойдя к турнику, он высоко подпрыгнул, цепко ухватился за холодный металл и принялся методично подтягиваться.

— Прости, но я не пыталась с тобой флиртовать, — растерянно ответила Дэниэль, приступив ко второму подходу.

— За что ты сейчас извиняешься? — Закончив упражнение и шумно выдыхая, он кинул на неё мимолётный взгляд.

Но Дэниэль уже всецело была сосредоточена на упражнении, отчего слова в очередной раз не достигли цели. Повторять вопрос Штэфан не стал, сочтя возможный банально-глупый ответ началом бессмысленного разговора. Повисла неловкая пауза, которую порой нарушало надрывное дыхание обоих, шелест мокрой листвы да крик ворон, повсюду разносящийся эхом.

13

Скрестив ноги, точно буддийский монах, Дэниэль разместилась на мраморном кольце старого фонтана. А рядом, низко склонившись и громко фыркая, умывался Штэфан. Похожие на громадную этажерку для фруктов три глубокие чаши-ракушки фонтана пестрели извилистыми трещинами, сквозь которые сочилась мутная дождевая вода. Неподалёку, на кованом кронштейне фонаря, чуть слышно поскрипывая на ветру, качались круглые часы. Маленькая остроконечная стрелка только-только подползала к римской цифре девять.

— Когда была ребёнком, думала, облака неподвижны, пока однажды не заметила, как быстро они могут лететь, меняя формы, — словно самой себе сказала Дэниэль, разглядывая тяжёлые тучи, мелькающие средь пока ещё зелёных крон.

— Это потому, — выпрямился Штэфан, вытирая лицо рукавом, — что дети живут на гиперскоростях, совсем не обращая внимания на происходящее вокруг. Так ты изучаешь биохимию? — вспомнился ему недавний вопрос.

— Иногда мне кажется, это она меня изучает, — тяжело выдохнула Дэниэль, не отводя взгляда от неба. — Я больше не студент. Но, раз ты спросил, моей специальностью была социология.

— Хм, интересно, — Штэфан одобрительно покачал головой.

— Только звучит! — Дэниэль широко улыбнулась и поднялась с камня.

— Там, наверху, — подойдя ближе, Штэфан указал куда-то вперёд, — есть отличное кафе. Может, если ты свободна, встретимся через… — задумался он, прикидывая, сколько времени может понадобиться ей на сборы, — час или два?

— Эм-м, — отрешённо протянула Дэниэль, закусив губу.

В мгновение вопрос стёр улыбку с её лица, и Штэфан это подметил.

— Называется «Биркенхоф», — не давая ей возможности отказать во второй раз, безапелляционно произнёс он. — В одиннадцать, договорились? А сейчас, извини, совсем забыл об одном важном деле. — Он достал телефон из кармана брюк и, тыкая по маленьким писклявым кнопкам, сделал вид, будто набирает чей-то номер. — Буду ждать тебя. — И быстро пошагал вглубь парка.

14

Часы показывали без пятнадцати одиннадцать, а Штэфан уже сидел за столиком в кафе, кончиками пальцев отстукивая ритм играющей здесь песни — «Otherside» Red Hot Chili Papers.

— Доброе утро! Что-нибудь желаете? — приветливо улыбнувшись, обратилась к нему официантка в красном платье в белый горошек.

— Стакан апельсинового сока. — Он посмотрел на входную дверь — висевший над ней колокольчик и не думал нарушать покой заведения. — Пока это всё.

— Окей. — Звонко цокая квадратными каблучками, таких же, как платье, красных туфелек, девушка удалилась к барной стойке.

— Это полный отстой! Нет! Нет! Так не пойдёт! — Ворвавшаяся группа подростков привлекла к себе внимание редких посетителей.

Выбрав отдалённое местечко у окна, компания расселась на диванах, продолжая что-то бурно обсуждать.

— Мои предки меня убьют, если узнают! — возмутилась темноволосая девчушка.

— Не узнают, если только ты сама им не расскажешь! — съязвил единственный в их компании парень.

— Доброе утро! — повторила официантка, стоящая у их столика уже несколько секунд. — Что-нибудь желаете?

Раскрыв меню, они неспешно залистали страницами. На какое-то время в зале воцарилось привычное спокойствие, и гости отвели любопытные взгляды от ребят.

Одиннадцать двадцать одна. Проверив ещё раз слишком быстро бежавшее сейчас время и попивая уже второй стакан сока, Штэфан принялся считать искусственные золотистые листья на кленовых ветках, что стояли в глиняной вазе рядом с солонкой. Шумные соседи, расправившись с заказом, вновь начали яро обсуждать, как обмануть родителей и поехать в Мюнхен на MTV Europe Music Awards, где будут выступать Tokio Hotel. А Штэфан лишь невольно усмехнулся — вот у кого проблемы, а он переживает о неудавшемся свидании.

— Штэф? — Чья-то тяжёлая рука хлопнула его по плечу.

— Хей! — удивился он, увидев приятеля.

— Музыкальный запой окончен? Решил выбраться в люди? — И, пожав друг другу руки, оба громко рассмеялись. — Ты один или кого-то ждёшь?

— Встреча. А ты чего?

— Передаю Шефера и ребят другому лейблу. Юрген! — окликнул он вошедшего в кафе высокого мужчину с синей папкой, и махнул рукой, подзывая его.

— Тут?

— Моё субботнее утро уже подпорчено дерьмовой погодой и вот этой приближающейся недовольной рожей. Так хоть, может, двойная порция молочного коктейля это как-то скрасит. Я наберу тебя на днях. — Он вновь хлопнул Штэфана по плечу и вместе со своим гостем направился вверх по винтовой лестнице.