Страница 17 из 178
После тысячи недоразумений: его ложноклассического пафоса перед красноармей в будке (никто не понимал моего шепота: явления его!) и пр — зеленый с белым Потешный дворец. Ни души. После долгих звонков — мальчишка в куцавейке, докладывает. Ждем. Большая пустая белая дворянская зала: несколько стульев, рояль, велосипед. Наконец, через секретаря: видеться вовсе не нужно, пусть тщ напишет. Бумаги нет, чернил тоже. Пишу на чем-то оберточном, собственным карандашом. Доклад, ввиду краткости, слегка напоминающий декрет: бонапартовский, в Египте. Вштейн (муж Сони) через плечо подсказывает. Я злюсь. — «Соню! Соню-то!». Я: — «А чччерт! Мне Макс важней!». — «Но С Я — женщина и моя бывшая жена!». — «Но Макс тоже женщина и мой настоящий (indicatif présent[120] друг!». Пишу про всех, отдельно Судак и отдельно Кбель. Дорвалась, наконец, до Вас с Пра: «больные, одни в пустом доме»… — и вдруг иронический шип Вштейна: «Вы хотите, чтоб их уплотнили? Если так, Вы на верном пути!». Опомнившись, превращаю эти пять слов в тайнопись. Доклад кончен, уже хочу вручить мальчишке и вдруг: улыбаюсь, прежде чем осознаю! Упоительное чувство: «en présence de quelqu'un».[121] Ласковые глаза: «Вы о голодающих Крыма? Все сделаю!». Я, вдохновенным шипом: — «Вы очень добры». — «Пишите, пишите, все сделаю!». Я, в упоении: «Вы ангельски добры!». — «Имена, адреса, в чем нуждаются, ничего не забудьте — и будьте спокойны, все будет сделано!». Я, беря его обе руки, самозабвенно: «Вы цвенно добры!». Ах, забыла! На мое первое «добры» он с любопытством, верней любознательностью, спросил (осведомился): — «А Вы всегда так говорите?». И мой ответ: «Нет, только сегодня, потому что Вы позвали!». Ласков, как сибирский кот (не сибирский ли?), люблю нежно. Говорила с ним в первый раз. Ася все эти дни вела денежную кампанию, сейчас столько богатых! все торгуют. Кажется, на твою долю выпадает мн, от нас с Асей только сто т (сверх мна), я знаю, что это — ничто, это мы, чтоб устыдить наших богатых сотоварищей; нужно действовать самыми грубыми средствами: оглушать, — тогда бумажники раскрываются. Дай Бог, чтоб все дошло и чтоб это вас с Пра немножко вызволило
_________.
М. И. Ква, наконец, устроилась, — в Летучей Мыши.[122] Играет «Женщину-змею»[123] (подходит? у нее ведь змеиные глаза!). С Майей[124] вижусь редко: дружит с Акс (рыжая борода) и Бобровым,[125] с кми не дружу. Меня почему-то боится. А я вся так в С, что духу нет подымать отношения. Все, что не необходимо, — лишне. Так я к вещам и к людям. Согласен ли? Я вообще закаменела, состояние ангела и памятника, очень издалека. Единственное мое живое (болевое) место — это С. (Аля — тот же С.) Для других (а все — другие!) делаю, что могу, но безучастно. Люблю только 1911 г — и сейчас, 1920 г (тоску по С — весть — всю эпопею!). Этих 10-ти лет как не было, ни одной привязанности. Узнаешь из стихов. Любимейшие послать не решаюсь, их увез к С — Эг. Кстати, о Эге: он оказался прекрасным другом: добрым, заботливым, не словесником! Всей моей радости я обязана ему.[126] Собираюсь. Обещают. Это моя последняя ставка. Если мне еще хочется жить здесь, то из-за С и Али, я так знаю, что буду жить еще и еще. Но С мне необходимо увидеть, просто войти, чтоб видел, чтоб видела. «Вместо сына», — так я бы это назвала, иначе ничто не понятно.
О Мве. Она чудовищна. Жировой нарост, гнойник. На Арбате 54 гастр магазина: дома извергают продовольствие. Всех гастр магаз за последние три недели 850. На Тверской гастрономия «L'Estomac».[127] Клянусь! Люди такие же, как магазины: дают только за деньги. Общий закон — беспощадность. Никому ни до кого нет дела. Милый Макс, верь, я не из зависти, будь у меня миллионы, я бы все же не покупала окороков. Все это слишком пахнет кровью. Голодных много, но они где-то по норам и трущобам, видимость блистательна.
__________
Макс, а вот веселая история: в Тифлисе перед бками были схоронены на кладбище шесть гробов с монпасье. Священники пели, родные плакали. А потом бки отрыли и засадили и священников, и родных. Достоверность.
__________
О литераторах и литературе я тебе уже писала. Та же торговля. А когда не торгующие (хотя и сидящие за прилавком), как Бердяев, открывают рот, чтоб произнести слово «Бог», у меня всю внутренность сводит от скуки, не потому, что «Бог», а потому, что мертвый Бог, не растущий, не воинствующий, тот же, что, скажем, в 1903 г, — Бог литературных сборищ.
_________
Только что письмо от Эга: почтой из Берлина. Шло десять дней. Утешает, обнадеживает, С в Праге, учится, Эг обещает к нему съездить. Завтра отправляю письмо С, буду писать о тебе. Писала ли я тебе в прошлый раз (письмо с Млиным) о большой любви С к тебе и Пра: «Мои наезды в Кбель были единственной радостью всех этих лет, с Максом и Пра я совсем сроднился». Спасибо тебе. Макс, за С — за 1911 г и 1920 г!
Какова будет наша следующая встреча?
Думаю, не в России. Хочешь в Париже? На моей Rue Bonaparte?[128]
Герцыкам посылаю другие стихи, если доведется — прочти. Лучшей моей вещи ты не знаешь, «Царь-Девицы». У меня выходят две книжки: «Версты» (стихи) и «Феникс» (конец Казановы, драматическая сцена). В случае моего отъезда их перешлет тебе Ася. Ася живет очень трудно, хуже меня! Героична, совсем забыла: я. Всем настоящим эти годы во благо!
Поцелуй за меня Пра, прочти ей мое письмо, не пишу ей отдельно, потому что нет времени, поздно предупредили. Будь уверен, милый Макс, что неустанно с Асей будем измышлять всякие способы помочь Вам с Пра. Живя словом, презираю слова. Дружба — дело.
Обнимаю и целую тебя и Пра.
М.
ВОЛОШИНОЙ Е. О
Феодосия, 8-го июля 1911 г.
Дорогая Пра,
хотя Вы не любите объяснения в любви, я все-таки объяснюсь. Уезжая из Коктебеля, мне так хотелось сказать Вам что-нибудь хорошее, но ничего не вышло.
Если бы у меня было какое-нибудь большое горе, я непременно пришла бы к Вам.
Ваша шкатулочка будет со мной в вагоне и до моей смерти не сойдет у меня с письменного стола. Всего лучшего, крепко жму Вашу руку.
Марина Цветаева.
Р. S. Исполните одну мою просьбу: вспоминайте меня, когда будете доить дельфинику. И меня тоже!
Сергей Эфрон
Москва, 13-го мая 1917 г.
120
Указательное настоящее (время) (фр.).)
121
Чьего-то присутствия (фр.).
122
«Летучая мышь» — театр-кабаре Н. Ф. Балиева
123
Трагическая сказка для театра Карло Гоцци
124
М. П. Кудашевой-Кювилье.
125
Аксенов И. А. — поэт, искусствовед. Бобров С. П. — писатель, поэт, критик
126
Эренбургу удалось узнать о местопребывании С. Я. Эфрона и сообщить об этом М. Цветаевой
127
Желудок (фр.).
128
Улица Бонапарта (фр.).