Страница 164 из 178
________
Думаю о Вас и боюсь, что в жизни я Вам буду вредна: мое дело — срывать все личины, иногда при этом задевая кожу, а иногда и мясо. Людей Вы через меня любить не научитесь, всё, кроме людей — ДА! Но живут «с людьми»…
У меня нет даже этого утешения: Вашего опыта со мной. Мой случай слишком редок (не читайте: ценен), чтобы когда-либо в чем-либо Вам служить.
________
1-го августа.
Я давно не слышала Вашего голоса, и мне уже немножко пусто без Вас. Молчание мне враждебно, я молчу только, когда это нужно другому. Голос — между нами — единственная достоверность. Когда я долго Вас не слышу, Вы перестаете быть.
________
О разминовении взглядов и пр.
Пока я буду говорить: «Нет, не так, так не надо, тáк — надо» — все хорошо, ибо за всеми этими нет — одно сплошное ДА. Когда же начнется: «да, да, правильно, совершенно верно» — ВСЁ поздно: ибо за всеми этими да — одно сплошное НЕТ.
________
(В первом — сосредоточенное внимание, страстная жажда правды, своей и чужой, исхищреннейшее и напряженнейшее проникновение в другого: ЧУДО доверия, все взятые барьеры розни.
Во втором: снисхождение, высокомерие, усталость, равнодушие, бездушие.
В первом: tout à gagner.[1345]
Во втором: rien à perdre!)[1346]
________
Присылайте мне вырезки всех Ваших статей: газетами брезгую, но Вас (сущность) чту. Вы для меня не газета, а книга, распахнутая на первой странице. Бытия.
Мне это важно, как встреча с Вами вне Вас и меня, как Вы — и мир. Много ли Вы в газетах лжете? (Иного они и не заслуживают.) — Прочувствовать Вас сквозь ложь. —
________
Стихи сбываются. Поэтому — не все пишу.
________
Перечтите, если не лень, в «Ремесле» — Сугробы.
Писано было в полный разгар дружбы, все шло к другому, — а ведь вышло! сбылóсь! В час разминовения я бы иначе не написала.
Я знаю это мимовольное наколдовыванье (почти всегда — бед! Но, слава богам — себе!) Я не себя боюсь, я своих стихов боюсь.
________
Как странно, что пространство — стена, в которую ломишься!
________
2-го августа.
Когда люди, сталкиваясь со мной на час, ужасаются теми размерами чувств, которые во мне возбуждают, они делают тройную ошибку: не они — не во мне — не размеры. Просто безмерность, встающая на пути. И они, м. б., правы в одном только: в чувстве ужаса.
________
4-го августа.
Просьба: не относитесь ко мне, как к человеку. Ну — как к дереву, которое шумит Вам навстречу. Вы же дерево не будете упрекать в «избытке чувств», Вы только услышите, как «уста глаголют». Если Вы меня заставите с Вами быть человеком, т. е. считать, я замкнусь, п. ч. считать я не умею.
________
В молчании — чтó? Занятость? Небрежность? Расчет? «Привычка»? Преувеличенно-исполненная просьба? Теряюсь. Через несколько дней (10, примерно) привыкнув и отказавшись, успокоюсь. Но пока мне эти дни тяжелы.
Чувствуете ли Вы то, что я? В письме узнаю. Если нет — Schwamm drüber,[1348] как говорят немцы.
________
3-го августа (перепутала записи)
Дружочек, пишу Вам на той же горе и, кажется, в тот же день. Вышло нечаянно. Но тогда была туча, сейчас ее нет, сплошь-туча: небо без событий. И те же лиственницы, только беспомощные, п. ч. без солнца.[1349]
Сейчас, когда я, всходя по тропинке, раздвигала маленькие нежные колкие елочки, у меня было чувство, что это всё — Вы, Ваша душа, а мысли были такие: «Держал пари с Хчем: „Окручу в три письма“. Хч: „Нет, в пять“. — „Три. Пари“. — „Пари!“» (Дружочек, что Вы выиграли?)
Руки, гладившие елочки, думали одно, голова другое. Потом я уже перестала гладить елочки, легла на спину и стала глядеть в небо. Постепенно все уплылó.
________
5-го августа.
Мне некому о Вас сказать. Аля, с 2-х лет до 9-ти бывшая моим «в горах — отзывом», сейчас играет в куклы и глубоко-равнодушна ко мне. Вы моя тайна, сначала радостная, потом болевая. О, Бог действительно хочет сделать меня большим поэтом, иначе бы Он так не отнимал у меня всё!
________
Наблюдаю боль (в который раз!) Те же физические законы болезни: дни до, взрыв, постепенность, кризис. До смерти у меня никогда не доходило, т. е. чтобы душа умерла!
Боль для меня сейчас уже колея, с трудом — но ввыкаюсь.
________
Я поняла: Вы не мой родной сын, а приемыш, о котором иногда тоскуешь: почему не мой?
________
6-го августа.
Болезнь? Любовь? Обида? Сознание вины? Разочарование? Страх? Оставляя болезнь: любовь, — но чем Ваша любовь к кому-нибудь может помешать Вашей ко мне дружбе? Обида — да, поводов много: просьба не писать, отзыв о Хче, отзыв о его жене, упрек в эстетстве… Но только по шерсти — разве это не превращаться (Вам) в кошку? Сознание вины? Т. е. содеянное предательство. — Но разве у меня есть виноватые? Разочарование: «слишком сразу отозвалась». Друг, я не обещала Вам быть глухой! Страх: вовлечься. Я не вовлекаю и не завлекаю, я извлекаю: из жизни, из меня — в Жизнь!
И, последнее, просто небрежность. Не верю в такую простоту. Небрежность — следствие.
________
Мне уже не так больно (7-ое, 10-ый день) еще 10 дней — и пройдет, перегорит, переболит. У меня уже любопытство (враждебное скорей себе, чем Вам) уже усмешка (опять-таки над собой!) Горечь — это скорей холод, чем жар. Вроде ожога льда.
________
8-го, на горе.
Нет, мне еще очень больно. Но я безмерно-терпелива. Сегодня утром — письмо, смотрю — не Ваш почерк, все равно чей, раз не Ваш. Завтра 2 недели, как я получила Ваше последнее письмо. Что я теряю в Вас? Да временное русло своей души, общий знаменатель дел и дней, упор свой. — Опять разливаться! —
1345
Все получить! (фр.)
1346
Нечего терять! (фр.)
1347
Из стихотворения «Не здесь, где связано…» цикла «Сугробы», посвященного Эренбургу.
1348
Хватит! Довольно! (нем., разг.)
1349
Все это относится к моему посл письму, которого Вы не получили (примеч. М. Цветаевой).