"АКВАНАВТЫ"

«ДЕЙТЕРИЙ 10/10»

Стрела крана под натяжкой стальных тросов прогнулась дугой, подымая над грузовыми стальными опорами и палубой судна построенную из облегченного титана глубоководную лодку. Ярко раскрашенный полосатый батискаф. С иллюминаторами в нижней части своего пузатого с рулями и пропеллерами цилиндрического корпуса. С верхней покрашенной красным цветом краской маленькой с входным люком надстройкой.

Его проверили судовые техники и заправили топливом. Затем, поставили около левого откидного борта узкую посадочную площадку для своего экипажа, который ждал уже команды к посадке и погружению.

- Пора – произнес вслух Соболев Игорь и посмотрел на Свена Бола. Тот качнул ему своей кучерявой головой.

Они как-то сразу нашли общий язык. Это может показаться странным, но они быстро сошлись в характерах, Хотя были совершенно разными людьми по натуре и внешности. Даже в физической форме, Свен Бол был крепче Игоря Соболева и выше ростом. Но, посидев за стойкой бара в столовой «Кинг Вайкинг Скай», и поговорив друг с другом, стали уже хорошими товарищами. И это было крайне необходимо там, на глубине под огромной толщей океанской воды. И теперь, казалось, ничто им не сможет преградить дорогу внизу на скальном океаническом шельфе, на одной высокой макушке горного хребта и глубине в полтора километра.

Они враз повернули головы в сторону говорящего им Леон Дуковски.

- Сегодня утром Экар Дюмон всплыл один – произнес им Дуковски - О судьбе его напарника ничего неизвестно. Установить связь со станцией так и не удалось.

Он подошел к каждому акванавту и пожал обоим руку.

- До встречи – он произнес двум акванавтам глубоководникам – Я рассчитываю на вас двоих.

Первым полез в открытый люк батискафа Свен Бол. Он глянул на поедающую взглядом Соболева Игоря бортврача и медиколога судна здесь же стоящую с несколькими техниками и рабочими корабля Элен Тенет. Было видно, Элен влюбилась в русского акванавта. Ее глаза говорили об этом. Их знакомство возможно пошло бы дальше, но времени на общение только не было у них двоих. Ждала экстренная работа под водой, и время не ждало. Леону Дуковски нужны были все ответы, и материк требовал тех тоже ответов. Материку нужен был Дейтерий.

Раньше Свен подмигивал Элен, чисто по дружески. Но теперь он, молча и уже не глядя на нее, спустился в открытый круглый люк батискафа и исчез внутри подводной полосатой ярко окрашенной глубоководной лодки. За ним последовал и сам Игорь. Перед тем как спуститься он увидел взгляд Элен Тенет и еще раз вспомнил ее медицинский осмотр в медицинском отсеке судна. Это, пожалуй, единственное место, где им пришлось немного и поближе между собой пообщаться.

Элен была американкой и из Нью-Йорка. И была весьма квалифицированным врачом с тремя высшими образованиями. Здесь на судне, главным медицинским врачом и исследователем. Командовала не только медперсоналом судна, но и биологами, так как была еще и биологом по морской флоре и фауне океанов.

Они там, в медотсеке поговорили, и Элен ему тоже приглянулась. Она отдаленно напоминала ему его Лоту Керром. Только была брюнеткой, но во всем остальном была похожа на погибшую любимую. И она смотрела на Игоря Соболева, стоя внизу площадки на палубе «Кинг Вайкинг Скай» среди рабочего персонала корабля и в ее глазах было что-то. Что-то такое, тревожное и напряженное. Там была грусть и печаль. Было видно, океан разлучал их, но она этого не хотела. Сильно не хотела. В е глазах была такая тревога, что Игорь почувствовал это и запомнил ее взгляд. Взгляд карих Элен широко открытых глаз, которые ему говорили: «-Вернись, я буду тебя ждать, любимый». И в этих глазах было тоже самое, что и при расставании с Лотой Керром. Словно они не увидятся больше никогда.

Игорь отбросил эти тревожные ощущения и быстро спустился в круглый открытый люк батискафа. Гидравлика, включенная Свеном Болом на пульте управления лодкой, сама закрыла толстый стальной люк, плотно прижимая его к резиновым таким же толстым уплотнителям. Свен уже сидел в левом кресле первого пилота лодки и ощупывал руками рычаги и рули батискафа.

Игорь сел быстро в правое кресло, мягкое из плотной берилиевой ткани. Черной и гладкой. Напоминающей, чем-то кожу и одновременно резину. Но очень мягкую и эластичную. Игорь просто утонул спиной в спинке кресла. Он уставился на приборы на приборной доске перед собой и мигающие лампочки. Здесь были тоже рукоятки и рули лодки. Он был вторым пилотом на иностранной лодке.

- Ну что поехали – произнес Свен Бол, глянув, широко улыбаясь белозубой улыбкой своему товарищу Игорю Соболеву.

- Поехали – ответил ему, тоже улыбаясь, Игорь.

Свен по радиорации произнес, что они готовы к спуску и лодку подняли над площадкой. Тросы кранов, натянутые до предела вынесли батискаф за открытый левый борт судна и опустили в воду. Батискаф мягко приводнился и закачался на волнах. Это было ощутимо даже сидя в Бериллиевом кресле.

Когда поступила на борт лодки команда, что лодка свободна от тросов и кранов, Свен нажал рычаг на погружение. И батискаф начал забор воды в балластные цистерны и уходить под воду.

- Вы должны разобраться Свен - произнес по рации в напутствии своему акванавту Леон Дуковски – Если что произошло на станции. Разыскать Пашича, живого или мертвого. Возобновить работу добывающих агрегатов. Станция должна добывать дейтерий при любых обстоятельствах. Запомните, при любых Энергоснабжение Западного материка во многом зависит от этой станции и теперь от вас двоих. Запомните, это. Найти, разыскать и добывать. Станция должна работать по добыче дейтерия.

***

Тем временем лодка уходила все глубже и глубже. Уже на приборной панели и приборах была глубина 500м, и глубина росла, стрелка уходила к отметке 550м.

- Включился автоматически видеосканер и ночное видение и отчетливо стал, виден подводный хребет, над которым они теперь находились. Игорь посмотрел в иллюминаторы, но там была только темнота, и ничего не было видно. Зато на включенной подвижной электронной карте, четко вырисовывался горный протяженный срединный океанический хребет. И они были в северной его части. Глубина была уже за километр. И они были, буквально уже над ним. Местами он обрывался и становился ниже на несколько сот метров и глубина варьировалась до двух тысяч. Хребет был достаточно узким и обрывался к ложу дна длинными разветвленными скалистыми склонами. Буквально уходя на, еще несколько километров, вниз, туда, где жила лишь погибель всем, кто отважился бы оказаться здесь по чистой случайности или в силу смелости. Здесь на этой глубине кристалл горит отчетливым красным предупреждающим светом. И дно покрыто грязным толстым осадочным топким вязким илом. И даже здесь есть жизнь. На этой чудовищной гибельной глубине. Под скалистыми каменными обрывами склонов горного хребта и на многие километры в округе. Жизнь в полной черной вечной темноте и под чудовищным глубинным давлением самой толщи воды.