Страница 27 из 60
С другой стороны, подумалось неожиданно, все просто лучше некуда. Нет, правда, теперь не будет ни душевных терзаний, ни постоянного ожидания, сопровождающего её все их свидание, что вот сейчас, в этот самый момент Соколов повернётся и скажет:" Шутка! Ты что, серьезно думала, что могла мне понравиться?". Будто она с треском провалила невероятно сложный тест, но не расстроилась, ведь и так, заранее, знала, что этот уровень ей не по зубам.
Отложив в сторону телефон, аккуратно сползла с кровати, всунув ноги в любимые тапочки с мишками, прошлепала в комнату. Одной быть не хотелось - глупые мысли настойчиво лезли в голову, будоражили, заставляли сердце трепетать словно бабочка, что бьётся в сачке, пытаясь спастись от участи быть приколотой в рамку, в чью-то коллекцию. Может, и она для Демида- всего лишь бабочка? Необычный экземпляр, которым он желает потешить самолюбие, пополнить коллекцию? Что, здорово себя считать настолько красавчиком, что ни первая красавица школы ( а о том, что Новак бегала за Соколовым год назад знали все), ни самая страшненькая девочка в ней не устояли перед его обаянием.
Мама, сидя на диване, смотрела какую-то документалку, про древний Рим, и вязала не то носки, не то - варежку. Мама вообще вязала из рук вон плохо, в чем сама с улыбкой и признавалась. Просто это помогало ей успокаивать себя. Особенно, после того, как папы не стало. В первый год она навязала столько, что они с Милой вдвоем еле дотащили три огромных мешка варежек, носков, шапок и шарфов до ближайшего благотворительного фонда, где их долго благодарил низенький полноватый сотрудник, то ли искренне восхищаясь мастерством и количеством, то ли ( что Милане показалось вернее) - мамой.
-О, Мила, проснулась уже?- мама, отложив в сторону вязание, привстала.
-Сиди, мам,- Мила быстро подошла к дивану, присев рядом с мамой- да, не спится.
-Ты не хочешь ничего? Чаю, может?- неуверенно взглянула на нее мама, Мила в ответ улыбнулась.
-Нет, мам, спасибо. Ты вяжи, я посижу рядышком просто. Узнаю, зачем Рим сожгли.
Мама, усмехнувшись, принялась за вязание. Некоторое время сидели молча- мама вязала, Милана вполуха слушала монотонне повествование про буйность Нерона. Но мысли девушки были далеко, с Демидом. Стыд прошёл, и сейчас она все бы отдала за один его звонок. Пускай наберет, спросит, как она.
-Милана, ты тут?- пощелкала мама пальцами прямо у её носа- я тебе рассказываю, рассказываю, а ты в облаках витаешь. Влюбилась?- усмехнулась мама, а затем, замерев на мгновение, широко раскрыла глаза- Да ладно? Неужели? Это тот, с которым в кино ходили? Демид?
Милана покраснела - неловко с мамой о таком говорить, но слова так и рвались наружу. К тому же, с мамой не нужно было строить из себя веселую девчонку, как с подругами. Ей вообще с мамой повезло, у других было ровно наоборот - перед родителями подростки делали вид, что всё отлично. И лишь наедине со сверстниками жаловались на жизнь.
-Он. Ну, не влюбилась- собственный голос показался жалким писком, он прокашлялась- не влюбилась, конечно. Но нравится мне.
-Стоп, так ты...- мама замялась, не решаясь спрашивать, но потом вновь отложила вязание, глядя дочери прямо в глаза- ты ради него худеть хотела, да? Это он тебе сказал, что нужно? Мила, это - не любовь, если ты ему не нравишься такой, какая есть...
-Мама, мама, подожди!- засмеялась в ответ девушка- ты уже целый детектив придумала. Не он это, наоборот. Он ничего не говорит по поводу моей внешности - тут же обдало жаром, когда вспомнила его " ты мне без косметики больше нравишься"- он хороший.
-Хмм- мама задумалась-ну, ладно. А где твой хороший сейчас, зашёл бы навестить?- когда нужно, мама могла быть очень напористой, несмотря на внешнюю мягкость. А сейчас, видно, такой случай и был. Маме захотелось во что бы то ни стало познакомиться с ухажером дочери.
-Он звонил. Писал. Я не ответила пока- засомневалась в правильности идеи Мила- да зачем ему к нам. Мы только раз в кино сходили, может, он вообще просто так...- не могла же Милана рассказать маме, как Демид спас её от издевательств. А без этого важного момента история действительно выглядела так, словно она ему нравится. Чего быть не могло. Нет, нет и нет. Просто из странной смеси вежливости и жалости решил пригласить ее, поддерживать общение. Это как человек, что спас кого-то от нападения или, не приведи Господь, смерти, потом навещает спасенного им, дружит даже. И не более.