Сердце моё

The girl

Валерия:

-Лер, ты ж к нам приезжать в гости будешь?- с надеждой тянет пухленькая Тоня, а в глазах ее стоят слезы. До этого я защищала ее от нападок жестоких сверстников, почему -то считающих, что лишний вес- повод для того, чтобы едва ли не 24/7 изводить человека, доводя его до истерики. А теперь Тоня лишается единственной преграды между собой и группой озлобленных на весь мир детей. У нас вообще не было середняков - или злые на всех вокруг за свою трагическую судьбу дети, как маленькие ощерившиеся волчата рычащие на любые попытки сближения, или добрые и наивные до невозможности, к которым относилась и Тоня. Это она украдкой прятала конфеты от спонсоров, чтобы потом " раздать малышне ", "младшегруппникам", как коротко бросала нам, боясь, что даже мы упрекнем в излишней доброте или сострадании.

-Конечно- ласково успокоила ее, а сама невольно задрожала. Кто они, мои будущие опекуны? Какие? Нет, мы уже знакомы с ними- несколько личных встреч, один раз даже гулять в парк ходили. Но среди детдомовских бытовали страшилки о том, какими плохими на самом деле оказывались опекуны, что руководствовались только жаждой денег за опеку. Было страшно. Очень страшно. Неизвестность всегда гораздо более пугающая, чем что-то, к чему можно хоть немного морально подготовиться.

-Да сейчас прям. Забудет, как и все до этого- огрызнулась Гуля, темноволосая татарочка, что с самого рождения жила здесь. Ни одна семья даже не "смотрела" её, как выражаются у нас, потому что Гуля родилась с аномалией развития. У нее была гидроцефалия. И хоть ей почти сразу поставили шунт, и она ничем совершенно не отличалась от здоровых детей, для многих это казалось чем-то из области фантастики. Инородное тело в организме. А вот я, в особенности после операции, еще больше сблизились с Гулей. Я знала, какая она на самом деле добрая и ранимая девочка. И как ей сейчас больно и обидно, что уезжает ее подруга.

-Гуль, ну ты же меня знаешь. Никогда- обняла я ее, пряча слёзы.

-Ага, а если опекуны не разрешат? А вдруг вообще переедут?- подозрительно шмыгая носом, отстранилась она.

-Нет, ты что. В первые пару лет нельзя, вроде же?- откликнулась Тоня, сосредоточено проверяя всё, что девочки планировали передать мне на память. Секретные дневники из старых тетрадок, где Гуля проговорилась, что ей нравится Фролов из третьей группы. Красивые яркие фенечки из бисера, что плела Тоня. Несколько наших фото разных лет с мероприятий или выходов в город всей группой. Пара наборов заколок, за которые, как я подозревала, мои чудесные подруги отдали все свои скудные сбережения, заработаннные дежурствами по уборке вместо тех детей, кого изредка еще навещали родные, украдкой передавая деньги.

-А ты точно уверена...ну, что хочешь?- Тоня, неловко переводя взгляд с меня на Гулю, тихо добавила- осталось же совсем немного...

Но мы все понимали- нас растили с мыслью, что семья лучше всего для ребенка. Что детский дом никогда не даст столько любви и заботы, даже чисто физически- сотрудников мало. Слишком мало. Даже для ухода и заботы, что уж говорить о ласке и внимании.Да и втайне каждый, даже самые рьяные противники устройства в семьи, мальчишки, что били себя в грудь, крича:" Вот выпущусь- деньги со счета сниму, квартиру дадут. И всё. Что надо ещё?"- и те мечтали о семье, прсто даже себе боялись в этом признаться. Боялись вновь раскрыться, полюбить кого-то - и оказаться снова брошенными.

-Я буду скучааать- вдруг навзрыд всхлипнула Тоня, а я бросилась к ее кровати, успокаивать уже её.

*****

-Лер, а как думаешь, нас тоже заберут? - этот вопрос, заданный полушепотом, ночью, застиг меня врасплох. От кого уж, а от Иры, главной нашей задиры, не ожидала услышать. Да и что я могла ответить? Совет дать? Почему-то у нас тот, кого забирали, последние несколько дней считался живым воплощением бога на земле. Все благоговейно закатывали глаза при его появлении, тайкои просили советов о том, как предстать перед кандидатами в лучшем виде, что говорить, как сидеть...

-Конечно- сглотнув вязкую слюну, вру я в который раз за день. Вру не в том, что их не заберут- откуда мне это знать, разве я- Господь Бог. Просто считаю себя обязанной поделиться своей радостью со всеми, заставить и их поверить в то, что жизнь изменится. И они ждут ровно того же самого, потому что счастливо вздохнув, Ира укладывается поудобнее:

-Ну, эт хорошо...- мечтательно тянет она.

-Дайте поспать,а- раздаётся недовольное бурчание со второго ряда кроватей.

-Да спи, спи, ё-моё...Ну прям это, блин....- беззлобно бурчит в ответ Ира, окрылённая новым всплеском надежды.