Страница 140 из 144
— Обоих?
Я почувствовал, как под моей ладонью зашевелилось что-то мохнатое и тихо урчащее. Ощупывая теплое существо, я наткнулся на его влажный нос, и на руке возник мокрый след от языка животного. Я попытался вспомнить, что произошло, но воспоминания были размыты, как отражение в поверхности потревоженной водной глади. Помнил только огненно-острый приступ боли и то, как ударился обо что-то.
— Что случилось со мной? То есть, с нами, — спросил я, пытаясь приподняться и разглядеть своего внутреннего волчонка, каким-то образом оказавшегося снаружи. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это был именно он. Однако, ДраКоша осторожно придержал меня своим крылом, ограничивая свободу движения.
— Ты поперся взбешенным буйволом на Канцлера, и он хорошенько остудил твой пыл о ближайшее дерево. Я постарался смягчить удар своим телом, но в этой твари дури до одури. Твоя физическая оболочка была сломана словно спичка. — Его голос хоть и был спокойным, но в нём четко прозвучала нотка горечи. — Я перенёс ваше сознание сюда, чтобы защитить его, пока твоё тело кто-нибудь исцелит. Если нам всем повезет. Судя по тому, что мы тут мирно болтаем, ты, Бро, еще жив.
Мои мысли медленно плыли в разуме, словно снежинки, слетающие с верхушек деревьев. Было очень трудно сосредоточиться. Я понимал, что все еще жив, но почему-то не чувствовал облегчения. Забота ДраКоши грела, словно полная ванна горячей воды, но вдруг я осознал всю тяжесть нашей ситуации.
— И сколько времени на это потребуется? — спросил я, начиная с ужасом вспоминать подробности драки, что привела меня в это место.
— Не знаю, — с ноткой грусти признался фамильяр. — Гриша говорил, что здесь время течёт как-то иначе. Прости меня, Бро, но я не смог уберечь твою волчицу. Увидев, как поджарили Севу, она словно с ума от горя сошла. Ее никто не смог бы остановить.
— Лия… же… там… осталась… одна! — в полнейшем отчаянии выдавил я из себя, вспоминая последний взгляд на Лиану. Сердце моё сжималось при мысли о том, что ей грозит смертельная опасность, а я здесь бессильный что-либо изменить. Тревога максимально усилилась, когда к ней присоединились эмоции волчонка, который принялся отчаянно елозить в районе моего живота, словно пытаясь немедленно бежать на помощь своей паре. Смесь его горестного поскуливания, смешенного с волчьим рыком, рвала душу практически на куски. — ДраКоша, ты должен вернуть меня! Срочно! — сказал я, снова пытаясь подняться. Огромное крыло легко удержало меня на месте, не позволяя двигаться.
— Леня, Бро, я понимаю твою тревогу, — тихо произнёс ДраКоша. — Но если я отправлю тебя сейчас, твоё тело вряд ли будет способно сражаться. Ты вернёшься лишь тенью самого себя прежнего, и это может стоить тебе жизни. И не только твоей. Ты же помнишь, что фамильяры не способны существовать после смерти хозяина?
Его слова ударили в самое сердце, окатив разгоряченное сознание холодным душем безжалостной логики. Моё импульсивное стремление помочь принцессе может обернуться катастрофой для всех нас. Я закрыл глаза, чувствуя, как в груди закипает отчаяние. ДраКоша и так жертвовал слишком многим ради меня, но смогу ли я оставить все как есть, позволив Лиане столкнуться с угрозой в одиночку? Вспоминая минуты, проведённые с этой девушкой, ее мимолетную улыбку, каждое невольное прикосновение, я все сильнее убеждался в том, что ответить.
— Я должен вернуться, — твёрдо сказал я, открывая глаза и встречая его взгляд. — Я не могу оставить её вот так… Пожалуйста, братишка, помоги мне.
ДраКоша печально кивнул, но его взгляд при этом наполнился непреклонной решимостью. Я даже ощутил некие эманации гордости, исходящие от котоящера в мою сторону.
— Чтобы вернуть вас, мне придётся отдать почти все остатки своей энергии. Если я не отброшу крылья, то выпаду из твоей жизни на месяц или того больше. Это означает, что я не смогу защищать тебя или помогать тебе. Ты будешь совершенно один!
Осознание того, что ДраКоша готов пожертвовать собой ради меня, заставило моё сердце сжаться от благодарности и боли. Я буквально разрывался в противоположных желаниях. Волчонок словно клыками тянул мою душу к своей обожаемой паре, а я не мог допустить, чтобы ДраК жертвовал собой ради меня. Фамильяр протянул одно из своих кожаных крыльев и осторожно коснулся моего лица, подбирая невольно выступившую слезинку. Его прикосновение было нежным и мощным одновременно.
— Нет, ДраКоша. Нет! Я не могу позволить тебе так рисковать. Наверняка есть и другой способ. Мы просто должны найти его, — мой голос хоть и старался звучать решительно, но в глубине души я чувствовал, как отчаяние безысходности заполоняет разум.
— Бро! Мы, фамильяры, живём для того, чтобы защищать наших хозяев любой ценой. Это наш выбор и наша судьба. На той помойке я выбрал тебя не случайно. Я нутром чувствовал твою необычность и с первых минут нашей встречи знал, что от тебя будут одни сплошные проблемы! Но я был готов к ним, как и ты должен быть готов.
Я молча кивнул, не в силах больше подобрать нужные слова. Понимание того, что каждое решение несёт за собою последствия, послужило для меня некой моральной индульгенцией. ДраКоша подтолкнул меня к мысли о глубине нашей связи и о том, что действительно в этом мире имеет значение.
— Я доверяю тебе, — сказал я, наконец, глядя ему в глаза. — Если ты считаешь, что можешь сделать это без непоправимого ущерба для себя… тогда давай попробуем. Но обещай мне, что ты будешь осторожен.
— Обещаю, Леня. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть тебя в безопасности, — его голос как никогда был твердым и уверенным в своей правоте. — И вернуться сам…
Мы оба осознавали риски, но также и понимали, что некоторые моменты в жизни требуют жертв, которые выходят за рамки личных интересов. ДраКоша внезапно начал светиться, словно состоял не из оттенков ночи, а впитывал в себя все окружающие цвета. Магическая энергия начала пульсировать в воздухе, а свет его крыльев становился всё ярче, обволакивая нас обоих. Острый кончик его хвоста полоснул по чешуйкам на собственной шее, и глубокая рана мгновенно украсилась рубиновыми каплями крови фамильяра. Нетрудно было догадаться, что мне предстоит сделать. Я потянулся губами к зарождающемуся ручейку и принялся глотать ручеек, обжигающей вкусовые рецепторы, жидкости. Я чувствовал, как каждая крупинка моего сознания, каждый аспект моего бытия погружается в некий глубокий, затяжной сон. Прежде чем тьма окончательно поглотила меня, я заметил, как мордочка ДраКа оскаляется в финальных усилиях, и последнее, что я почувствовал, было его теплое мощное тело, прижимающееся ко мне, словно в прощальном жесте.
***
Первое, что я ощутил, когда очнулся, был холодный ветер, обдувающий лицо, и влажная грязь под щекой. Я полураздетый лежал в ледяной каше из мокрого снега, окружённый звуками ночного леса, нарушаемых треском пожара. В голове ещё кружились туманные образы пещеры и гнезда ДраКа, но я точно знал, что вернулся. Вернулся, чтобы защитить Лию и выполнить то, ради чего фамильяр, возможно, пожертвовал своим существованием.
Сознание медленно возвращалось, подгоняемое ноющими сигналами верхней половины тела. Все, что должно было находиться ниже, как бы эта мысль ни пугала, я совершенно не чувствовал. Приподнявшись на локте, я повернул голову и убедился, что мои ноги были на месте, хотя правая была неестественно выгнута. Мокрый хвост толстым канатиком, без намека на подвижность, словно искусственный, свисал концом в лужу подо мной. Сколько я ни пытался заставить мозг пошевелить нижними конечностями, я лишь наталкивался на глухую пустоту в ответ. Неужели, у меня сломан позвоночник? Другого объяснения абсолютного отсутствия ощущений от явно переломанной правой конечности у меня не было.