Страница 36 из 82
6
— Хорошо, — встаю с кровати и начинаю потирать руки. — Сейчас я промассажирую все ваши щели.
— Эээ… я так не играю. Какие еще щели?
— Я имела в виду ваши дырочки.
— Не думал, что это скажу, но, синнабон мой ненаглядный, ты меня пугаешь. У меня аж в яйцах закололо.
— Так, может, к урологу вместо массажа?
— Нарываешься.
— Всего лишь делаю все, чтобы не садиться на вас. Я сделаю вам массаж. Такой, от которого вам будет хорошо и приятно, честно. Но такой, который я хочу. Можно?
— Мои щели и дырки закрыты.
— Я их раскрою и сделаю вам аурикулярный массаж.
— Бля, мне реально страшно.
— На пол.
— Чего?
— На пол!
— Тебе только плетки не хватает. Я так не играю. Понежнее можно?
— Хорошо. Подходи ко мне дружок и садись на пирожок. Нормально?
— Я сейчас малость в ахере. Пирожок?
— Подходи ко мне скорей, доставай свой…, — блин, что я несу?
— Эгегей, — усмехнувшись, бросает Кротов. — Слушай, ну я думал, я ебанутый, но ты, мать, еще больше.
— Да сядьте уже на пол! На задницу и ноги выпрямите. Я просто не помню, какие там были слова в детском стишке дальше.
— В детском?
— На пол! Сядь…те!
Глава 23
Глава 23
Сажусь на край кровати и указываю взглядом на пол рядом с собой. Наконец, поняв, что я от него хочу, Кротов усаживается на задницу, вытянув вперед ноги. А затем тут же снимает с себя футболку.
— Аурикулярный — это массаж ушей. Футболку можно было не снимать.
— Начнем с ушей, кончим всем остальным. Если что, гондоны у меня с собой, — и хотела бы сказать, что он шутит, так ведь нет же, достает из кармана презерватив. Чего он добивается?
— А давайте без шуток расставим все точки над i. Если у вас появилась цель завалить меня в койку для какой-то личной галочки или для того, чтобы просто развеять скуку, вы теряете время.
— Я просто хочу массаж спины.
— Учитывая, что вы еще недавно хотели от меня другого, не думаю, что массаж спины хорошая идея. Я не буду с вами спать ни при каких условиях. Так что хорошо бы вернуться к моменту, когда вы смотрели на меня с предрвотным лицом.
— Когда это у меня было такое лицо?
— Все время. А поменялось оно у вас перед тем, как я вас перекрестила на пляже. Вы на меня тогда посмотрели впервые как на женщину, а не на нечто, к чему испытываешь брезгливость. Вот и давайте вернемся к этому формату.
— Ой, да успокойся ты. Я вчера был реально чуток пьян и принял тебя за свою умершую собаку. Накатило воспоминаниями.
— За собаку? Вы зоофил?
— Нет. Ты просто напомнила мне ее. Она тоже была лохматенькая, длинноволосая. Любила меня постоянно облизывать. Ну вот по инерции потянулся, чтобы она меня лизнула. Ну то есть ты.
— И на каком этапе вы поняли, что перед вами не умершая собака?
— Когда у меня остро встал вопрос.
— Какой вопрос?
— Да уж, Алиска моя была посмекалистее. У меня встал остро вопрос с яично-колбасной фермой, — вот же придурок. — Как я мог принять мою умнейшую собаку за тебя?
— Думаю, никак, ибо попахивает кое-чем.
— Чем?
— Пиздежом, — не сдерживаюсь я, совершенно не волнуясь за последствия. Кротов поворачивается ко мне и задирает голову. Я совершенно не могу понять этого мужика. Я грубо нарушаю озвученное им с первого дня правило, но при этом он не зол. У него во взгляде веселье. — Штрафуйте, гулять так гулять.
— Когда у человека есть деньги, у него появляется уверенность в себе и отсутствуют рычаги давления. Так что я не буду помогать тебе продавать комнаты, а то еще, гляди, услышу весь твой матерный запас. Фу, Снежана, фу.
— Я не ваша умершая собака, так что не фукайте на меня.
— Апорт, Снежана.
— Апорт? И что я должна вам принести?
— Принести?
— Вы сказали апорт. Насколько я помню, это команда, когда собака должна подобрать брошенную дрессировщиком вещь и принести ее.
— Да? — задумчиво бросает Кротов, не отводя от меня взгляда. — А я думал, эта команда означает что-то типа угомонись.
— Очень странно. Это как же собачник может не знать таких элементарных команд?
— Мне было без надобности, — вполне серьезно произносит этот гад, отворачиваясь. Воспользовавшись моментом, наконец, прикладываю пальцы к его ушам. — Алиска была безногая, — вдруг произносит он и я прям чувствую, что в этот момент он улыбается.
— Безногая, лохматая и длинноволосая. Ну это просто вылитая я, — не скрывая сарказма выдаю я.
— Ну, справедливости ради, у нее было две рабочих ноги, поэтому я и перепутал ее с тобой, — вот же сукин сын. — О, неожиданно приятненько, — заключает Кротов, когда я принимаюсь массажировать его уши. — Только не молчи, говори со мной.
— Раз, два, три, четыре, пять, ушки мы найдем сейчас. Взяли ушки за краюшку, потянули капелюшку. Мы помяли, пощипали, ушки чуть не оторвали. Потянули, пощипали и к шэн-мэн мы прискакали.
— Это еще что такое?
— Точка от многих болезней. Избавляет от головной боли, стресса. Укрепляет нервную систему. Вам явно последнее надо.
Кротов определенно что-то хочет сказать, но на удивление замолкает. Правда, спустя несколько минут начинает издавать странные звуки, больше напоминающие мычание. И лучше бы дальше мычал.
— Для полноты картины, ответь мне на один вопрос про Савицкого максимально честно, — руки моментально замирают, стоит услышать эту ненавистную фамилию. — Не останавливайся. Продолжай массажировать. Сначала я подумал, что у него на твой счет что-то личное и неприличное, а теперь я в сомнениях. У меня есть информация о том, что Игоречек тщательно интересуется тобой. Он, ясное дело, и раньше тобой интересовался, от того ты сменила фамилию и не продавала свои комнаты в коммуналке. Странно, конечно, что этот долбоеб тебя не пробил, учитывая, что ты официально училась в колледже. Но, возможно, за время, когда ты бомжевала, а потом отсиживалась до колледжа у подружки, его уже отпустило. А сейчас снова всколыхнуло. Нежнее, Снежана Викторовна, — опускаю взгляд на свои руки и понимаю, что мои ладони на плечах Кротова. И, судя по тому, что они красные, весь его монолог я активно их наминала. — А теперь, собственно, вопрос, может, личное и неприличное — это не только желание тебя трахнуть, а куда более простое. Ты ничего не крала у Савицкого?
— Нет, — не раздумывая бросаю я.
— Точно?
— Точно.
— То есть он ищет с тобой встречи исключительно, чтобы трахнуть и мне не надо опасаться за то, что у тебя в закромах какой-нибудь весомый компромат на его мамашу и их проституточные делишки. Так?
— Ну, пусть будет так, — намеренно больно сжимаю пальцы на его коже. Вот зачем он о нем говорит? Сволочь. А, впрочем, раз интересуется, ну так пусть знает больше. — Ну, возможно, еще он немного обижен на меня за то, что я продырявила ему ножом брюхо, перед тем как сбежала.
Тишина. Я продолжаю массировать плечи по-прежнему больно надавливая пальцами, а затем Кротов начинает смеяться.
— Да ты опаснее, чем я себе представлял. Утоли мое любопытство, как тебе удалось столько времени избегать участи детдомовской проститутки? Сбежала ты незадолго до семнадцати, ну прям не поверю, что к шестнадцати у тебя не выросли верхние и нижние девяносто. Плюс смазливое личико. А учитывая, что средний возраст девочек, попадающих в такой замес, шестнадцать, как-то странно выходит. Ты то ли мне набрехала, что не трахалась с Игорем или он тебя, то ли… даже не знаю.
Одергиваю ладони с его плеч. Да когда же это прекратится? Нормально же все было. И снова это ощущение мерзких и липких рук!
— А вам и не надо знать, — резко встаю с кровати. — Даже если я перетрахалась со всем Питером, это не ваше дело, — Кротов тут же приподнимается с пола, возвышаясь надо мной. Вот что ему надо?! — Докопаться не до кого? Так у вас же есть дети, вот и уделите им свое драгоценное внимание, а не выносите мозг посторонним людям.