Страница 2 из 82
— Нет, — предельно честно ответил муж. — Скорее ты заставила меня задуматься.
— О чем ты думать?
Он улыбнулся.
Она старалась и учила язык. Еще в Исфахане начала. Но ее родным был тюркский. Поэтому флексии и все, что с ними связанное было для нее чужеродным. Так что рода, падежи, спряжения и прочее подобное от нее уплывали. Из-за чего у нее был не только немного занятный выговор, но и очень характерные ошибки. Алексей с них не раздражался. Так, максимум улыбался. Не более.
— Ты ведь отвлекла мое внимание.
— Да.
— Раньше я думал, что могу себя контролировать. Но ты умеешь вскружить голову.
Произнес Алексей и не столько услышал, сколько почувствовал, как она за его спиной улыбнулась.
— А что, если нас тоже так отвлекут? И меня, и отца, и прочих.
— Кто? Зачем? Как?
— Не знаю… Этот старый хрыч и австриец не просто ведь так короновались в Риме. Слухи ходят разные, но что конкретно они задумали мы пока не знаем. Почему бы им не поступить также, как ты? Отвлечь наше внимание, чтобы сделать свое дело.
— Им сложно делать как я.
— Почему же?
— Некрасивы.
— Разве что… — улыбнулся Алексей, поворачиваясь к молодой жене и обнимая ее…
Часть 1
Глава 1 // Треск
— Придется поверить мне на слово. Боюсь, что у вас немножко нет выбора.
— Прости, но это безграмотно. «Немножко нет выбора». Так не бывает. Выбор либо есть, либо его нет.
к/ф «Джентльмены» Гая Ричи
Глава 1
1711, март, 2. Москва — село под Рязанью
Алексей откусил свежего мягкого хлеба с маслом. Сливочным, соленым. И запил его сладким крепким черным кофе.
Контраст этих вкусов ему всегда нравился.
Особенно по утрам.
Завтрак шел своим чередом.
Царевич старался не тратить денег попусту. Да, какие-то вещи, диктуемые статусом, выполнял по возможности безукоризненно, но в целом стремился жить скромно. В силу привычек, оставшихся еще с прошлой жизни. Впрочем, был момент, на котором он никогда не экономил. Это питание. Ни тогда, ни тут. Само собой речь шла не об обжорстве. Просто он любил хороший вкус. Разный. И качество.
Именно по этой причине Алексей и организовал тут производство вкусных напитков. Вкусная и качественная еда была той слабостью, которую он ясно за собой осознавал, но никогда не стеснялся. Потому как она не переходила в безудержный жор или какое-то иное безумие. Просто он любил вкусно покушать.
И тогда. И в этой жизни…
В дверь столовой, где проходил завтрак, тихонько постучали. Щелчок. Едва различимый шелест хорошо смазанных петель. Несколько шепотков. И к царевичу подошел дежурный офицер. Сбоку. Но, еще до того, как Алексей должен был его увидеть, он спросил:
— Что-то случилось?
— Да. На стройке дворца авария. Господин Пеппельман просил тебя прийти.
— Что-то серьезное?
— Не могу знать. Гонец не в курсе.
— А сам что-то слышал?
— Шум час назад оттуда доносился. Грохот какой-то. Я сам не слышал, но наши о том сказывали.
— Герасима предупреди. Пусть людей выделит. Как закончу завтракать — выеду.
— Слушаюсь.
С этими словами дежурный офицер удалился. Так-то особой нужны прерывать завтрак и не имелось, наверное. Но Алексей не стал устанавливать какие-то лишние барьеры и наоборот всячески стимулировал подчиненных говорить.
Всех.
Люди, понятное дело, робели.
Особенно ранга низкого. Поэтому царевич завел себе манеру произвольно начинать короткие беседы с самыми разными людьми. В первую очередь случайными. Ибо он хотел знать. Просто. В целом. И опасался оказаться в изоляции от реальности. А то мало ли что ему та же Миледи сообщает… Вдруг она врет? Кто знает? Для этого он развернул несколько контуров сбора информации и предпринимал иные способы контроля. Среди прочего и вот это — борьба с зажатым ртом, когда подчиненные робеют сообщить что-то, опасаясь потревожить августейшую особу…
— Что-то случилось? — поинтересовалась Серафима.
— С дворцом что-то стряслось. Маттеус просит прибыть.
— Я не понимать, зачем такой дворец строить. — покачала она головой.
— Какой такой?
— Необычный.
— Так ни у кого такого нет.
— И как жить? Столько ступенька.
— Как жить? Со всеми удобствами. Лифт будет. И по ступенькам бегать не придется.
Серафима едва заметно поджала губы, с трудом сдержавшись от изображения классической «куриной жопки». Очередной ее заход явно натолкнулся на «глухую стену», и она решила не нагнетать. В конце концов это не лучшая стратегия. Вместо этого она произнесла:
— Хорошо. Тогда я ехать с тобой.
— Зачем?
— Я нельзя?
— Можно. Но зачем?
— Интересно.
Алексей пожал плечами.
Хочет и хочет. Почему нет? В конце концов именно она будет заведывать по обычаю дворцовым хозяйством. И было бы неплохо, чтобы и она своим глазом поглядывала. Вдруг какую-то неочевидную вещь упустили?
Покушали.
Привели себя в порядок, проведя обязательную гигиену. С зубными тут было все ОЧЕНЬ плохо, поэтому Алексей относился к чистке и общему уходу за зубами максимально трепетно.
Оделись.
Выехали.
Было недалеко, но все равно — идти пешком по ранней весне не хотелось. В первую очередь из-за жены. Она с непривычки мерзла…
На стройке творился хаос.
Кран-балку, с помощью которой поднимали грузы с земли, нормально не закрепили на новом ярусе. Она сорвалась. И совершив довольно заковыристый кульбит пробила кладку легкой стены первого яруса. Ничего особенного — просто «колодец» в полкирпича, заполненный туфом в качестве наполнителя, развалился.
Пробила и пробила.
В обычной ситуации Маттеус отработал бы все в обычном порядке. Дело то житейское, на стройке и не такое бывает. Но тут имелся нюанс — туф оказался покрыт плесенью…
— И как это понимать? — спросил Алексей строителя на немецком. Тот, несмотря на определенные усилия, все еще очень плохо говорил на русском языке.
— Не знаю, — развел он руками. — Видимо сырой был, когда засыпали. Или еще что случилось.
— Плесень… — покачал головой царевич.
— Это есть очень плохо. Никак нельзя плесень. Надо вскрывать прочие колодцы и проверять.
— Разве это спасет ситуацию?
— Нет, — после долгой паузы ответил Пеппельман.
— Как сделать так, чтобы спасло?
— Выкладывать легкие стены целиком из кирпича. Фундамент и каркас это позволяет…
В принципе, задуманные им тройные стеклопакеты, разнесенные на пару ладоней каждый, вполне должны были защищать от холода. Да и оснащение здания паровым отоплением с теплоизоляцией подводящих труб сильно ситуацию облегчало. Но… делать толстые стенки из полнотелого кирпича он не хотел. Тонкие будут промерзать. А толстые окажутся слишком тяжелыми, что просто не вписывалось в философию здания.
Поэтому решили не спешить.