Страница 44 из 68
Глава 18
И вот вокзал, перрон, вагон. Стучат колеса в направлении Московской области.
Романтично? Трогательно? Хрена там!
Хотя, конечно, несомненно, боженьку я вспоминал в эти дни часто. Потому что только по стечению обстоятельств или по его удивительной воле, меня и еще пятерых пацанов действительно отправили в другую часть. Хотя, конечно, события к этому приведшие, назвать провидением сложно.
Помнится, был у меня один товарищ. В нормальной, естественно, жизни. Из "конторских". Хороший человек. Всегда предупреждал, если надо было поумерить свои аппетиты и на некоторое время отказаться от любых экономически выгодных просьб о помощи от людей со стороны.
Вот он упорно считал меня фартовым. Так и говорил в глаза.
— Ну, ты Стасик, фартозадый, конечно. Сколько твоих коллег уже сидит? А ты, вон как. Держишься.
Да потому что, каждый раз, когда этот товарищ намекал, мол, кореш, поживи-ка месяцок на зарплате, я к этому намеку прислушивался, как к единственной на свете истине. Что бы мне не предлагали, какие суммы бы не писали на маленьких листочках бумаги или в сообщениях мессенджеров. Нет!
После всего, что произошло в Чучково, пожалуй, я не мог с ним не согласиться. Такое чувство, будто Соколова вселенная тянула в глубокую задницу, а моя счастливая звезда его оттуда вытаскивала. Иначе не объяснить все это.
Удивила внезапная армейская конспирация, будь она неладна. Я так и не добился ни у кого, в какую часть мы направляемся. Более того, случился один очень странный момент. Я бы сказал, даже безумный. Хотя, в моей ситуации сложно измерять происходящее подобными критериями, потому что сама эта ситуация доне́льзя абсурдная. Но тем не менее.
Вернувшись от комроты, я нашел Исаева. Сообщил ему новость о своем переводе. Он, кстати, сразу загрустил.
Поделился, мол, не говорят, суки, куда поеду. Капитану Жуку я, в принципе, верил. Не похож он на трепло и гниду. Но, так-то, капитан все же далеко не самый главный человек. Есть кое-кто посерьёзнее.
— Конечно, не говорят. Кто же тебе скажет? Мы и сюда ехали, это информация не обсуждалась. — Исаев пожал плечами, будто сказал нечто обыденное.
Я подумал в этот момент, что все-таки крыша у него потекла.
— Слушай, как не обсуждалась? Мне на пересыльном сразу сказали.
— Кто? — Исаев посмотрел с таким выражением лица на меня, будто из нас двоих это я псих на самом деле, а не он.
— Ну…капитан. Да и парни знали. Нам еще когда форму выдали…
— Где? На пересыльном? — Исаев засмеялся. — Ну, ты даешь. А парни какие? Ты же здесь с первого дня ни с кем не общался. Я почему на тебя внимание обратил. Ты какой-то странный. Вроде бы глядишь на человека, а сам где-то в другом месте. И еще, такое чувство было, что ты не от мира сего.
Я смотрел на Исаева молча. Долго. Думаю, две — три минуты точно прошло. Это прикол? Человек, чуть не прибывший сержанта, говорит мне, ровно то, что я думал о нем.
— Знаешь, что? Иди ты в жопу, Олег, — Сказал я с чувством и пошел искать кого-то более адекватного. Это уже был вопрос принципа. Зачем он из меня шизофреника делает?
Трое товарищей, которым задавал один и тот же вопрос, ответили совершенно одинаково. Четвёртый очень быстро убежал, со словами, мол, ему очень надо совершенно в другую сторону. Наверное, уже предупредили, что Соколов ходит по части и задает тупые вопросы. После случая с сержантом Лимоновым, похоже, народ стал опасаться любых странностей. Но предыдущие трое сказали одно и то же.
— Какая форма, Соколов? Мы ее тут, в части получали. Сначала в баню отправили. Потом уже вручили одежду. И да, не говорили, куда везут.
Честно сказать, это было очень, очень странно. В итоге выходило следующее. Мои воспоминания о дне на пересыльном очень сильно отличались от того, что рассказывали остальные.
А потом я вдруг понял еще одну вещь. И, если честно, офигел. Ни капитана, который забрал меня в честь, ни парней, которые были со мной из одного города, я больше не видел. Но главное, сообразил это только сейчас. Спустя больше, чем месяц. Бред вообще какой-то…
Через час упорных попыток выяснить, кто из нас ненормальный, я плюнул на это дело и решил, ну, и хрен с ним. После того, как начал жить в чужом теле и в чужом времени , я еще удивляюсь подобной фигне? Хотя, конечно, па́рила она меня достаточно сильно. Просто ненавижу, когда вот такие непонятки. А это даже не непонятки. Это просто откровенный бред.
В общем, из части я отбыл следующим утром невыспавшийся, ну, это привычно, и злой, потому что, среди людей, отправившихся со мной на вокзал, был…Исаев! Как, сука, неожиданно… Видимо, комроты решил следовать заветам Ли́са из "Маленького принца". Мы в ответе за тех, кого приручили. Хотя, сомневаюсь, что капитан Жук читал Антуана де Сент-Экзюпери. Наверное, командир роты рассудил, раз я в эту ситуацию вмешался, мне крест и тащить.
Исаев был рад. Я — вообще нет.
Насколько понял, у Олега с капитаном тоже приключился разговор. Потому что в расположении он появился только вечером. А вызвали его к командиру еще днем. Почти сразу после меня. Но от данного факта не легче. Надо было отправить этого товарища домой. Вот тебе и Жук. Оправдал свою фамилию. Я, говорит, подумаю, что делать с Исаевым. Охренительно подумал. А мне, подозреваю, не сказал, чтоб я от великой радости с ума не сошел.
Как бы то ни было, ближайшее будущее мое было снова неизвестно.
Сильно интересовал род войск, куда мы направлялись. С одной стороны, я думал, что хуже, наверное, уже некуда. После Чучково чем меня еще удивит армия? А с другой — понимал, границам армейской тупости и феноменальной внезапности нет предела. Можно ожидать, все что угодно. Это и была самая тревожная мысль в моей голове. А факт наличия Исаева делал ее еще более тревожной.
Учитывая ситуацию, что я вообще хрен пойми, как сюда попал, меня это настораживало очень сильно.
Вообще, после ситуации с сержантом Лимоновым, был уверен, функция моя в отношении блаженного Олега выполнена. По крайней мере, это казалось логичным. Нет, ни хрена. Он снова рядом.
Понервничал, рассуждая о том, какая лярва эта жизнь, правда, сам с собой, а потом успокоился.
Кому я делаю хуже? Пора брать себя в руки. Буду смотреть, что вылезет дальше. Парни, которые ехали вместе со мной, выглядели не менее растерянными и тоже ни черта не знали. Я даже не стал задавать им никаких вопросов. Все равно никто мне ничего не ответит, а слушать предположения и гадания на кофейной гуще не охота. Это я и сам могу себя накрутить.
Сопровождали нас прибывшие с места предстоящей службы старлей и сержант. Первый представился Маликовым. Второй — Раздольевым. Опять, не фамилии, а песня. Сержант Раздольев…Многообещающе.
Исаев несколько раз пытался заговорить со мной, но его я игнорировал. Вообще для себя решил, пошли все к черту. Хватит. Ни с кем больше не буду общаться, никому не буду помогать. Один черт, толку нет. Я хочу домой. Мне надо сообразить, как это сделать. Не верю, что останусь Соколовым навсегда. Просто не верю.
Честно говоря, когда вернулся от капитана и после отбоя заснул, надеялся, что проснусь самом собой. Если мне надо было спасти сержанта Лиманова и помочь Исаеву, то, все. Задача выполнена. Прям с очень большой надеждой заснул. Но проснулся снова в Чучково, под крик дневального "Рота, подъем".
А судя по тому, что мы сейчас трясемся в поезде, в неизвестном направлении, неподалеку сидит и смотрит в окно Исаев, видимо, миссия моя еще не окончена. Сука… Кроме факта, что это где-то в Московской области, больше сведений никаких. И то, выяснил лишь потому, что сложно не понять, когда ты едешь на поезде, в какую сторону этот поезд идет.