Страница 53 из 99
Глава 4
— Паразиты играю огромную роль не только в природных экосистемах, но и в искусственных. Без данной формы симбиоза невозможен сосуществование особей и биотический круговорот веществ. Паразитизм имеет большое значение для множества наук. Медицина, конечно же, преобладает. На долю зоопаразитов приходится меньшая часть, рыбы-паразиты составляют 2 % от общего числа. На сегодняшней конференции я хочу рассмотреть вопрос выращивания рыб-паразитов в условиях искусственной экосистемы. Все исследования проводились в береговой лаборатории «Рибос-Местор» с использованием новых технологий. Давайте взглянем на диаграмму роста численности рода Нейродергстен-Рейкелен. Вы можете увидеть, что за последние десять лет численность данного вида резко сократилась. На то есть несколько причин. Одна из них — изменение жизненного цикла, произошедшего в процессе эволюции. Раньше данный вид паразитических рыб использовали при создании лекарств и некоторых промышленных продуктов. Сейчас вид находится под угрозой исчезновения и Научным Советом Океанологов было принято решение начать программу для восстановления данного вида. На протяжении трех месяцев в искусственной экосистеме мы выращивали род Нейродергстен-Рейкелен. В процессе исследования участвовали отделы береговой лаборатории, чтобы приблизить искусственную экосистему к природным условиям. Наши первые попытки были обречены на неудачу из-за некоторых ошибок, но вскоре нам удалось добиться желаемого результата. Так как данный вид является паразитическим, то в качестве «хозяина» выступал вид Лэнрэнтес. Мы пристально следили за здоровьем каждого вида и никаких отклонений в процессе исследований не было обнаружено. «Хозяин» не осознает, что в его организм попадает паразит, так как вид имеет форму и окраску, похожую на плавающую водоросль. Съедая «водоросль», рыба-паразит локализуется в пищеварительном тракте. Рыбы-паразиты истощают организм «хозяина», в частности это сказывается на недостатке витаминов. Сейчас вид Лэнрэнтес выступает для паразитов лишь промежуточным хозяином, однако именно на этом этапе развития они больше всего подходят для лечения. Под нашим пристальным контролем данные паразиты не служат источником болезней и инфекций, что исключает шансы заражения как рыб «хозяев», так и пациентов клиник в будущем. Если у вас возникли какие-то вопросы, то я могу с радостью ответить на них, — я поправила микрофон, оглядывая огромный зал.
У некоторых коллег по ремеслу возникли уточняющие вопросов по поводу непосредственного применения рыб-паразитов и ошибках, которые мы совершили в начале исследования. Я довольно подробно ответила на каждый из вопросов. Я была очень довольна ходом конференции — исследователи и ученые представляли очень интересные темы и освещали некоторые актуальные проблемы. Выступающих было много и каждому отводилось не более трех-четырех минут. В свое время я уложилась с лихвой и, заняв свое место, внимательно слушала выступающих. На сегодняшнюю конференцию пришли если не все, то очень многие — почти весь научно-исследовательский центр был приглашен. Правда, посещение конференции было по желанию. Я довольно ревностно относилась к посещению подобных мероприятий, а потому наказала своему отделу явиться в обязательном порядке. Главная задача исследователя — осуществлять непрерывное обучение, самообразование. Конференция — отличный способ освежить вес имеющиеся знания и приобрести новые.
Однако моем внимание было приковано не только к выступающим, я также весьма заинтересовано оглядывала всех пришедших. Я точно знала, что Сариэль без иллюзии где-то здесь сейчас. В душе от этого было приятное волнение — вдруг мы видим друг друга, но даже не осознаем этого?
Когда основная часть мероприятия подошла к своему логическому завершению, нам предлагалось пройтись по океанографическому музею, который подготовили к сегодняшнему дню. Из всех стран привезли редкие экспонаты и приборы, которые использовались еще в прошлых тысячелетиях. Это был уникальный шанс, ведь уже сегодня вечером все они отправятся на свою родину.
Выходя из конференц-зала, я зашла в туалет для того, чтобы переодеться. Иллюзия иллюзией, но свою одежду я всегда также меняю. Не думаю, что у Сариэля настолько фотографическая память, что он мог запомнить то, в чем я выступала. Однако будет странно, если кто-то другой увидит незнакомую девушку в моей одежде. Во избежание недоразумения я захватила с собой сменный наряд. Сняв строгую блузку и брюки, я переоделась в белое платье с аккуратными рукавами. Также я не забыла о подарке для Сариэля. Плед как-то очень уж практично упаковали, а потому коробка с ним идеально помещалась в моей сумке.
Встреча была назначена у пальмы фойе. Так как все направились либо в музей, либо в буфет, то на первом этаже практически никого не было. Мужчина в белом костюме и голубом галстуке задумчиво ходил вокруг одной единственной пальмы в центре. Я видела его лишь со спины, но тут не нужно было быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что это Сариэль.
— Тари! — радостно воскликнул он, как только я подошла ближе. — Я умираю от любопытства, нам с тобой нужно столько всего обсудить, — одухотворенно заговорил он, подставляя мне локоть.
— Полностью с тобой согласна. Давай пойдем в музей и обсудим все по пути? Меня очень интересует один экспонат, привезенный из Шаганефса — счетчик Вейгера. Слышал о таком? — тут же переключилась я на обсуждение насущных вещей.
— Разумеется, как бы я мог не знать? Счетчик Вейгера — устройство, придуманное во время столетней войны. Чудесная вещица, позволяющая определять глубину водоемов. Сейчас этим никого не увидеть, но для того времени это действительно поразительное изобретения. Увидеть нечто подобное собственными глазами — подарок судьбы.
— Кстати, — я прищелкнула пальцами, как раз вспоминая о подарке. — У меня кое-что для тебя есть, — я раскрыла сумку для того, чтобы отдать Сариэлю плед. — Я держу свои обещания. Как и ты, я не стала спрашивать что-либо у тебя для того, чтобы произвести наибольшее впечатление. Возможно, это не совсем то, что ты ожидал увидеть, но готова поспорить, что тебе понравится, — я улыбнулась, протягивая ему коробочку, обязанную нежно синей лентой. — Ты можешь открыть сейчас или же чуть позже.
— Огромное спасибо, мне очень приятно, что ты не забыла о подобной мелочи, — расплылся в широкой улыбке Сариэль, принимая коробочку. — Можем присесть? — он указал на ближайшую скамеечку и пояснил. — Очень уж я хочу посмотреть прямо сейчас.
Я не возражала. Реакция Сариэля была мне интересна не меньше, чем его содержимое подарка. Внутри было приятное волнение, которое иногда посещали помимо радостных и пессимистичные мысли — а вдруг не понравится? Однако плед Сариэлю пришелся по душе. Он сказал, что будет хранить плед на подоконнике. В процессе некоторых расспросов выяснилось, что Сариэль, словно герой книжного романа, любит читать книги вечерами на подоконнике, рассматривая город. Невольно мы переключились на предпочтения в литературе. На мой взгляд, они мало чем отличались от предпочтений в фильмах, но мы все-таки решили закрыть данную тему сейчас, раз уж нам выпал такой случай. Я честно призналась, что обожаю научную фантастику, детективы. Лучшая детективная история та, что написана про безумных ученых, для меня это — идеальное комбо. Что насчет Сариэля, то он отдавал свой выбор в пользу той же научной фантастики, но уже с элементами романтики. Оказалось, что Сариэль совершенно не признает ужасы, зато ценит такие возвышенные жанры, как трагедию. Это было интересно.
Пока мы обсуждали подобные мелочи, то и не заметили, как дошли до музея океанологии. Мы тут же переключили наши темы обсуждения. Я и до этого неоднократно была здесь, но сегодня выставка, конечно, довольно сильно преобразилась и претерпела некоторые изменения. В главном зале под самым потолком висел двухголовый необыкновенных размеров осьминог, щупальца которого оплетали каждую из многочисленных колон. Подобная экспозиция с самого порога погружала нас в особую атмосферу морских исследований. В первом зале были представлены лишь небольшие коллекции некоторых рыб и морских растений. В следующих помещениях были выставлены скелеты один из самых крупных морских жителей. Их кости и скелеты стоили если и не целое состояние, то по крайней мере их стоимость медленно, но верно стремилась к бесконечности. Подобные вещи — бесценны, как и любые предметы искусства.