Страница 52 из 62
Но, если вы уверены… протягивает Аэр.
Абсолютно уверен. Опросим всех, кто присутствовал: кто и что видел, слышал, заметил. Начнём с раненых. Найдём того, кто привёл сюда эту сущность, и через него узнаем её природу. До выяснения всех обстоятельств из замка никого не выпускать и никого не впускать. Соответствующее распоряжение будет издано немедленно. А здесь нужно всё прибрать, и как можно скорее.
Да, господин ректор.
Тестуда и Аэр вместе с другими магистрами направляются в больничное крыло, чтобы приступить к расспросам адептов.
Я убеждаюсь, что уборщицы занялись своим делом. Иду в сторону выхода, рассчитывая тоже посетить пострадавших.
Констанца догоняет меня:
Это ведь была тень?
Конечно, продолжаю идти, сцепив руки за спиной.
Констанца оглядывается по сторонам и понижает голос:
Но мы не дадим императорским ищейкам найти того, кто привёл её?
Конечно, нет, улыбаюсь кончиками губ. Мы найдём его первыми.
В пустом затемнённом коридоре разделяемся: Констанца решает начать расспросы с тёмных в своих группах. Я иду в больничное крыло. Нельзя допустить, чтобы Тестуда и Аэр раскопали что-то без меня.
Вдруг из-за поворота на меня буквально налетает пустоголовая подружка Лианды:
Господин ректор! Слава Стихиям, я вас нашла!
Что стряслось? спрашиваю у неё, а у самого уже холодок по спине и мерзкое предчувствие. Липкое, тревожное, дурное. Оно меня никогда не подводит, на этот раз тоже.
Лианда пропала! стонет леди Сауронд и заламывает руки.
И это не шутка: в её глазах неподдельный страх.
Как это пропала? Я велел ей идти в комнату и сидеть там!
Мне так и сказали! Я уже всех расспросила! Многие видели, как она уходила отсюда! Вот только до комнаты она так и не дошла!
18. Замок грёз
Лианда.
Выхожу из зала и прислоняюсь спиной к стене. Шероховатый камень холодит лопатки. Откидываю голову назад и закрываю глаза. Колени трясутся, так и хочется сползти вниз по стене и рыдать.
Стихии, какую же опасную тупость мы совершили! И о чём я только думала, когда слушала Гауфа?
Сдавливаю виски и стону в голос. Я себе отвратительна. Мне стыдно до ужаса от осознания, что из-за меня могли погибнуть люди, и только счастливая случайность тому помешала.
Не случайность поправляю сама себя, а лорд Грейвуд. Если бы не он…
Не хочу об этом думать, я просто сойду с ума! Отец говорил держаться от тёмных как можно дальше! Почему я его не послушала?
Надо вернуться и всё рассказать, признаться. И заодно попытаться найти кулон. Нервно кусаю ногти. Решайся, Лианда!
Отлепляюсь от стены, и делаю было шаг обратно, как вдруг дорогу мне перегораживает запыхавшийся Гауф. Его глаза странно бегают и лихорадочно блестят.
Берёт меня за руку и тянет прочь от зала:
Гауф, постой, пытаюсь сопротивляться, куда ты меня тащишь? Да стой же!
Выдёргиваю руку и гневно смотрю на него.
Лианда, шепчет он, воровато оглядываясь по сторонам, я должен вернуть тебе…
Что вернуть? хмурюсь я.
То самое, прикрывает ладонью рот, наклоняясь ко мне вплотную. Едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться от неприятного запаха у него изо рта. Давай отойдём подальше, чтобы никто не увидел.
Даю ему увести себя в дальний коридор. Сворачиваем на незнакомую лестницу. С каждым пролётом мне здесь нравится всё меньше. Слишком уж темно и тихо, не похоже, что адептам разрешено ею пользоваться.
Открываю было рот, чтобы предложить вернуться обратно, но Гауф вдруг протягивает мне руку ладонью вверх.
Закрываю рот и потрясённо ахаю: на его ладони лежит мой потерянный кулон!
Где ты его нашёл? спрашиваю тихо, касаясь тёмно-серого шероховатого конуса кончиками пальцев.
В зале на полу возле стены, слишком быстро отвечает Гауф, едва дослушав мой вопрос. В тот момент меня это не настораживает, я слишком рада, что подарок отца снова у меня.
Спасибо! Не представляешь, как я тебе благодарна!
Пустяки, улыбается Гауф, но быстро отводит глаза, встретившись со мной взглядом.
И снова я не придаю этому значения. Сегодня такой день все перенервничали и могут вести себя странно.
Прячу кулон в сумочку. Гауф толкает дверь в тускло освещённый коридор. Когда мы оказываемся в нём, осматриваюсь: хм, это соседнее с нашим крыло, здесь комнаты старшекурсников.
Идём по коридору, как вдруг дорогу нам заступает отделившийся от своей компании Сетмит Крисп:
Крошка, ты как? В порядке? в его голосе искреннее удивление. Он подступает ко мне и внимательно меня осматривает, на этот раз не задерживаясь на груди. Я так беспокоился! С ума сходил! Иди ко мне!
Я всё ещё злюсь на него за дурацкий поцелуй, но его кажущееся искренним беспокойство подкупает. Прижимает к груди, гладит меня по волосам и спине, словно ребёнка.
Мягко берёт за плечи, отстраняет и с теплом заглядывает в глаза:
Я так переживал за тебя, крошка Ли, ругал себя за то, что тебя оставил! Слава Стихиям, с тобой всё хорошо! Прости меня! Прости, что не был рядом, мне жаль. И прости за тот поцелуй, я не должен был. Расценивай это как комплимент своей неотразимости.
Я лишь беспомощно открываю рот, не зная, что сказать на этот непрекращающийся поток лести. Навалившаяся усталость даёт о себе знать мне тупо лень сейчас спорить:
Ладно, Сетмит, забыли, махаю рукой и пытаюсь обойти его, но он перехватывает моё запястье.
Касается губами тыльной стороны руки:
Если забыли, то можно я провожу тебя до комнаты? быстрый взгляд на переминающегося с ноги на ногу Гауфа. В конце концов, ты пришла со мной, где же мои манеры? Не заставляй меня презирать себя ещё больше. Прошу, крошка Ли.
И хотя меня коробит это обращение, будто к домашней болонке, его щенячьи глаза так умело просят, что я снова иду у него на поводу:
Хорошо, идём. Проводишь, выделяю это слово голосом, и ничего больше!
Клянусь! поднимает руки ладонями вверх и ослепительно улыбается, хотя его голубые глаза смотрят холодно.
Или это я после всего пережитого излишне подозрительна? Оборачиваюсь к Гауфу:
Сетмит меня проводит, Гауф, доброй ночи.
Если ты уверена, Лианда, друг поправляет запотевшие очки, переводя подозрительный взгляд с Сетмита на меня и обратно.
Девушка уверена, она же сказала, чеканит Сетмит, разом меняя свои бархатные интонации на стальные. Так что проваливай!
Не надо грубить, вступаюсь за друга.
Ну что ты, крошка, в голосе Сетмита снова сахарный сироп, грубить я ещё даже не начинал. А ты пшёл отсюда, быстро, я сказал!
Последние слова, подкреплённые резким выпадом, адресованы Гауфу.
Мой друг отпрыгивает назад с неожиданной для его комплекции ловкостью, и припускает прочь по коридору.
Ну и трус у тебя дружок, гогочет Сетмит, ему вторят дружки.
В этот момент его красивое лицо кажется мне отвратительным, о чём я ему тут же сообщаю:
Ну, ты и придурок! Не надо меня провожать, сама дойду!
Не успеваю сделать шаг, как меня грубо хватают за плечо.
Отчаянно смотрю по сторонам, готовая закричать и позвать на помощь, но вдруг с удивлением понимаю, что во всём коридоре нет никого, кроме нас и его прихвостней, с усмешками наблюдающих за тем, как я безуспешно пытаюсь выбраться из цепкого захвата рук Сетмита, но силы слишком неравны.
Мне вдруг становится страшно. Страшно от своей беспомощности и абсурдности всего происходящего. Стоило остаться живой-невредимой, чтобы на ровном месте попасть в лапы больного на голову придурка? Потому что кем ещё может быть урод, нападающий на слабых девушек?