Страница 45 из 62
Без кулона область груди кажется ещё более голой.
Хмурюсь и подтягиваю выше ткань лифа, пытаясь сделать декольте не таким откровенным.
Подошедшая к зеркалу Микела, держа в руке коробочку румян, сердито шипит и одёргивает мой лиф обратно вниз:
Не порти фасон!
Займись собой, Микел! обрываю её раздражённо и шагаю в сторону, освобождая пространство перед зеркалом для подруги.
И займусь, Микела тут же переключается на своё отражение, ловко работая пуховкой.
В приготовлениях к празднику время летит незаметно, и вот уже вечер.
Когда за окном стремительно темнеет, мы при полном параде выходим из комнаты.
Знала бы я, чем закончится этот вечер предпочла бы сказаться больной и остаться в постели.
16. Зимний бал
Лианда.
На Микеле алое шёлковое платье в пол. Её волосы уложены на одну сторону и скреплены блестящей заколкой в виде сердечка.
У лестницы нас дожидаются Берил и Сетмит. Жених Микелы высокий темноволосый брюнет в чёрном костюме с иголочки, каштановыми волосами до плеч и с серьёзным лицом. На Сетмите тёмно-синий элегантный камзол с белоснежным шёлковым шейным платком. Длинные светлые волосы уложены назад.
Руки парней убраны в карманы. Они стоят на расстоянии друг от друга и о чём-то лениво переговариваются в ожидании нас.
Берил спокоен и невозмутим. Он именно такой, каким его всегда описывает Микела. До сегодняшнего вечера я видела его всего пару раз.
По мере нашего приближения разговор стихает. Губы Сетмита растягиваются в плотоядной улыбке. Мне снова не по себе от его раздевающего взгляда.
Берил подносит руку Микелы к лицу, но даже не касается её губами, в то время как Сетмит жадно слюнявит мою и с придыханием произносит:
Крошка! Ты выглядишь потрясающе.
Спасибо, стараюсь не встречаться с ним взглядами.
Сказать, что мне неловко ничего не сказать, но не спасаться же бегством сейчас? Обмениваемся друг с другом приветствиями. Берил предлагает руку притихшей Микеле.
Вздыхаю и устраиваю свою руку на согнутой в локте руке Сетмита. До моих ноздрей долетает лёгкий флёр алкоголя: он что, уже выпил? Или мне кажется? Помимо этого в нос бьёт резкий запах мужских духов. Или кто-то переборщил с парфюмом, или у меня непереносимость этого парня и всего, что с ним связано.
Вслед за парой Микелы и Берила выходим на лестницу, по которой в сторону Большого зала уже тянется вереница адептов.
Веду ладонью по гладким прохладным перилам, ступая на гранитную твёрдость ступеней. Стук моих каблучков вливается в нестройное цоканье каблуков множества девушек.
Они прекрасны, одна другой краше: в персиковых, кремовых, алых платьях. Парни все как один, серьёзные и преисполненные чувства собственной важности.
Торжественность грядущего вечера я ощущаю уже сейчас.
Звук каблуков по лестнице нарушает тихий шелест разговоров.
Дёргаюсь, когда Сетмит склоняется к моему уху, но он не даёт отстраниться. Намертво держит мою руку:
Спокойно, крошка, ты чего такая колючая? нет, он точно выпил, этот запах ни с чем не спутаешь. Я всего лишь хотел сказать, что ты моя на весь вечер. Даже не вздумай танцевать с кем-то ещё. Я против, сразу тебе говорю. Ты поняла?
Ддаа, соглашаюсь, лишь бы он уже перестал дышать мне в лицо. Его голубые глаза сейчас выглядит опасными и мрачными. Я и не собиралась.
Круть, губы блондина растягиваются в насквозь фальшивой улыбке. Рад, что мы друг друга поняли.
В толпе других пар мы переступаем порог Большого зала, и я на миг забываю обо всём: настолько поражает воображение то, что я сейчас вижу!
Высокий потолок выглядит как тёмно-серое небо, с которого, кружась, падает снег, не долетая до нас. Несколько лун сияет наверху, озаряя зал приглушённым мягким светом.
В углу негромко играет оркестр. Вдоль стен столы с закусками и огромные чаши с пуншем.
Для преподавателей организованы диванчики в уютной нише. Там уже сидят Тестуда Рисус и магистр Ветус. Адепты разбредаются по залу и кучкуются по компаниям.
Берил и Микела идут налево. Мы с Сетмитом направо, к его друзьям. Сетмит представляет меня, я вежливо киваю и улыбаюсь. Некоторых я смутно помню, как, например, брюнета в очках из пекарни. В отличие от Сетмита, его друзья выбрали себе спутниц своего возраста и, как я подозреваю, окружения. Об этом ясно свидетельствуют высокомерно-снисходительные взгляды, которые на меня бросают старшекурсницы и плохо скрываемые усмешки и переглядывания между собой.
Разговор идёт о растущем числе недовольных политикой Императора и парочке раскрытых дерзких заговоров. Вздыхаю и с тоской оглядываюсь в сторону чашей с пуншем. Похоже, вечер обещает быть долгим.
Рука Сетмита смещается мне на талию, он притягивает меня ближе к себе.
Едва я успеваю подумать о том, насколько это вообще позволительно, как вдруг замираю на месте. Музыка будто глохнет.
Прирастаю к полу. Забываю дышать. Сердечко стучит где-то в ушах. Глаза сами собой расширяются, рот открывается в сиплом вдохе.
Я забываю о наглой руке Сетмита, о стервах вокруг меня, о потрясающей красоты потолке и множестве лун. Я смотрю в другой конец зала, и не могу пошевелиться и отвести глаза, полностью порабощённая тяжёлым взглядом карих глаз. Пристальным, подчиняющим, властным.
Констанца Ярвуд в кровавом атласном платье А-силуэта вьётся с ним рядом, виснет на плече, о чём-то трещит своим огромным красным ртом, попивая пунш.
А он смотрит в упор на меня, затем чуть вбок на руку Сетмита, по-хозяйски лежащую у меня… нет, уже не на талии, а на бедре!
Пока мы играли в гляделки с тёмным ректором, блондин не терял зря времени и нагло облапал меня!
Парни продолжают спорить о политике и новых законах. Сетмит, очевидно, принимает моё молчание за согласие и смещает свою ладонь мне на задницу.
Я продолжаю тупить, отчаянно соображая, как прекратить всё это, не привлекая внимания, и с ужасом замечаю, что глаза тёмного ректора чернеют ещё сильнее. Его рука сжимается в кулак, и он делает шаг в нашу сторону, сжигая меня взглядом.
Выворачиваюсь из захвата Сетмита и быстрым шагом, не оглядываясь, иду к чашам с пуншем. Не хватало ещё, чтобы меня отчитывали на глазах у других, или что там лорд Грейвуд собирается сделать?
От волнения меня потряхивает, по телу одна за другой проходят волны жара. Чувствую, как краснеют щёки и шея.
Мне страшно, и в то же время… волнительно. Слишком давно я его не видела, поэтому такая странная реакция. Да, именно поэтому.
Дрожащей рукой тянусь к железному половнику, которым предлагается черпать бордовый виноградный напиток со специями и дольками яблока.
Внезапно мою руку накрывает чужая рука, а за спиной раздаётся:
Я помогу!
Поворачиваю голову и вижу Гауфа. Чуть не стону вслух от разочарования.
Друг нервно улыбается. Одной рукой захватывает половник, другой неловко подцепляет стеклянный бокал на тонкой ножке.
Спасибо, шепчу неуверенно и, пока он занят пуншем, решаюсь оглянуться.
Тёмный ректор стоит посреди зала в окружении группы незнакомых мужчин. Эти гости явно непростые: у того, что в центре, идеально сидящий тёмно-синий камзол с серебристой вышивкой, длинные тёмные волосы, королевская осанка и надменный взгляд.
Взгляд, которым обычно смотрят сильные мира сего на нас, простых смертных.
Вокруг него кольцо охраны, которая шныряет глазами по всему залу, готовая в любой момент преградить дорогу, или чего похуже.