Прочнее цепей

Глава 25

С решением Агнешки пришлось смириться. Поначалу Ася плакала, конечно, и ругаться с дочерью пыталась, и по-хорошему поговорить, Андрик грозился ремня надавать и из дома выгнать, а Ярина молила, упрашивала сестру, – но все призывы оказались тщетны. В свое привороженное счастье Агнешка вцепилась зубами, и на попытки близких отобрать его отвечала морозящей кожу злостью – порой она действительно напоминала озлобленную псину, готовую за недогрызанную кость загрызть любого, кто подойдет поближе. Глаза ее темнели в такие минуты, сама она напрягалась, щерилась, будто пытаясь стать больше и страшнее, а в голосе появлялись незнакомые доныне нотки чего-то чужого, опасного, предупреждающего.

Агафья сокрушалась:

- На ее стороне сила, и отнюдь не самая светлая ее часть. Ваша дочь поддалась соблазну – и разбудила в себе тьму. Она теперь так просто не отпустит Агнешку, не позволит ей перейти на светлую сторону и отказаться от парня.

И советовала от греха подальше в такие минуты девушке не перечить.

- Но что же нам теперь делать? – возмущались и Андрик, и Ася, не узнавая свою дочь. – Агнешка сама на себя не похожа! Что дальше будет? С ней, с Яриной, со всеми нами? Мы же не можем просто сидеть и ждать! Это же не может продолжаться вечно!

- Вечно оно и не будет продолжаться – всему приходит конец. Это только ваша дочь считает, что все ее проблемы разрешились, но на самом деле они только начинаются. Она скоро поймет, что силой любить себя не заставишь. Но пока она этого сама не поймет, вы ничего сделать не сможете. Терпите. Ждите. В конце концов, я вас еще тогда, двадцать лет назад, предупреждала, что за жизнь этой девочки вам придется расплачиваться. Вы же не послушали… Теперь расхлебывайте.

И Ася с Андриком терпели – ничего другого им не оставалось.

А вот Ярина смириться с таким раскладом не смогла.

Агафья уговаривала ее пока пожить у них с Ваней, но девушка металась, как запертая в клетке птичка. Она то соглашалась, понимая, что не сможет жить в одном доме с любимым, не замечающим ее, для которого существует сейчас одна лишь Агнешка, то подскакивала и рвалась домой, плача, что не может больше ждать, что нужно что-то делать. Сердечко с надеждой шептало, что если Марек ее увидит, то приворотные чары спадут сами собой. А если сами не спадут – то надо просто Мареку все рассказать, объяснить. Пусть сердце его глухо сейчас, но уши-то работают! Ярине казалось, что это подействует, что она сумеет достучаться до человека, который был ей не только женихом, но и другом, самым близким, с которым она провела все детство, который знает ее и чувствует как никто другой. Нельзя сидеть сложа руки и просто ждать, пока Агнешка наиграется, надо срочно что-то делать!

Но Агафья лишь качала головой и просила не торопиться, зная точно, что это не поможет и лишь больнее сделает Ярине.

- Нам остается только ждать, пока Агнешка сама откажется от Марека, - упрямо твердила знахарка, поглаживая рыжие прядки уставшей плакать девушки. – Потерпи, девочка, потерпи. Это все, что мы можем сейчас сделать.

Ну хорошо, она-то, может, и потерпит. Но Марек? Что с ним сейчас происходит? А если ему плохо? А даже если сейчас и не понимает, что его держат рядом с собой силой, если даже и не страдает пока от этого, то что будет с ним потом, когда узнает, что с ним сделали? Да и сами игры с ведьмовством еще ни для кого ничем хорошим не оборачивались.

Ярина не верила в то, что ничего нельзя сделать. Она верила себе и тому, что их с Мареком чувства окажутся сильнее колдовства. И, вопреки уговорам Агафьи, в один прекрасный день она собралась духом и все же пришла домой. Она должна была хотя бы попытаться.

Долго простояла она на крылечке родного дома – не решалась войти, зная, что там сейчас находится Марек. И вдруг дверь распахнулась, и на пороге показалась Ася – она в окно увидела дочь и тут же бросилась ей навстречу:

- Яриночка, ты решила вернуться! – обрадовалась она. – Ну наконец-то! Ну что ты стоишь? Заходи!

- Мамуль, я не уверена, что вернулась, - Яринка вошла в дом и с опаской огляделась по сторонам. – Но я хочу все-таки с Мареком попробовать поговорить – он же здесь, да?

Ася поникла сразу, и от Яринкиных глаз это не скрылось.

- Дома он, - вздохнула Ася. – Только, Яриночка…

- Мам, не волнуйся, я ко всему уже готова. Я в порядке. Хуже, чем есть, вряд ли уже будет, но я должна хотя бы попытаться.

Больнее быть уже просто не может. Уж столько выплакано за эти дни… В душе одна пустота осталась – все выжжено дотла родной сестренкой. Отодвинув маму с пути, Ярина направилась к лестнице, прикидывая, где сейчас Марек, но искать его не пришлось – он сам вышел из спальни, которая должна была стать их, и… И сердечко оборвалось.

Он показался ей осунувшимся, уставшим. Он вышел из комнаты и, лишь мельком взглянув на нее, прошел мимо, даже не сбавив шаг.

- Марек…

Ярина перехватила его за руку, заставив остановиться, но тут же отпустила, когда увидела его глаза – холодные, чужие и абсолютно равнодушные. Он смотрел на нее так, словно ее здесь не было. С непониманием, почему его остановили. С недовольством, что к нему прикоснулись. Мольба ее осталась неуслышанной – он не узнал ее, нигде у него ничего не екнуло.

Зато на голос ее выбежала Агнешка. Увидев сестру рядом с парнем, она сперва не на шутку испугалась, глаза ее сверкнули недобрым блеском, но вскоре взгляд ее смягчился – когда увидела растерянность, беспомощность Яринки и непробиваемую холодность к ней Марека.

Вот тогда, в ту минуту, последние надежды Яринки рухнули, и пришло тяжелое осознание: жениха своего она потеряла. Не будет сказки и волшебного исцеления, не хватит любви ее и присутствия рядом. Глаза наполнились слезами, горло перехватило…

- Марек! – прошептала с мольбой Яринка, пытаясь еще раз хоть на мгновенье встретиться с ним взглядом.

Но Марек посмотрел куда-то сквозь нее и пошел дальше по своим делам, оставив без малейшего внимания ту, что заплакала за его спиной.