Страница 21 из 86
Глава 10
Очнувшись, я настороженно прислушивалась к окружающим меня звукам. Но кроме рёва бушующего океана ничего не слышала. Осмотреться и понять, где я и как выбраться сил совершенно не было. И я не шевелилась, каждое незначительное движение причиняло безумную боль. Не знаю, сколько я пролежала так, мне казалось вечность, во рту пересохло, шум волн уже начал раздражать. А сверху на меня безучастно взирало суровое тёмно-серое небо.
— Куинн! — донёсся надо мной чуть сдавленный крик, как будто человек боялся услышать в ответ тишину. Следом раздался отчаянный лай и на моё лицо посыпались мелкие камешки.
— Я здесь, — прохрипела, сомневаясь, что меня услышат, но нет, моё шипение уловили.
— Она здесь! Несите верёвку! Кахир придержи пса!
— Анрэй…, — просипела, увидев через несколько минут, склонённое надо мной лицо мужа, в его глазах застыла боль, сожаление и решимость. И было ещё много чего, но я благополучно отключилась.
Пришла в себя снова в комнате, в крохотное окно пробивался тонкий лучик солнца. Голова раскалывалась, правая часть тела немилосердно болела.
— День сурка! — буркнула, радуясь, что говорить могу, — интересно, как долго я провалялась. И где Анрэй, надеюсь, он не покинул туат без меня?
Мои бурчания и попытки приподняться прекратила вошедшая в комнату Дерин, следом за ней вошёл сухонький старичок.
— Куинн, ты самая бедова девка во всём туате, — проворчал дед, — распахни рот, я гляну.
Я послушно чуть приоткрыла, понимая — видимо это тот самый лекарь, что обладает силой мысли и невидимостью. Так как прошлый раз он выписал меня, не обнаружив себя в этой комнате.
— А теперь глаза, — оттянув мне веко, холоднючими пальцами, пару раз хмыкнув, постановил, — можешь вставать.
Дерин стоящая рядом, молчала и периодически прикрывала глаза, слегка качая головой. Сообщив о моём чудесном выздоровлении, лекарь покинул комнату и тут же, девочка всучила мне в руки чашку с отваром.
— Пей и дай, я намажу тебя мазью, что Кара вручила. Этот Токур, совсем ничего не мыслит в лекарском деле.
— Спасибо, — поблагодарила девочку, забирая чашку с жутко вонючим отваром. Но после пары глотков, жаркая волна прокатилась по всему моему телу и боль стала отступать, — сколько я провалялась?
— Вечер и ночь, сейчас время к полудню, — ответила, аккуратно размазывая по моему правому плечу мазь, тоже не менее вонючую. Посмотрев на свою руку и бедро, я ужаснулась, одна сплошная гематома, кроваво-синяя, бугристая.
— На голове ещё была шишка, но Кара её проколола и спустила кровь, сказала может испортиться, — поделилась Дерин, продолжая осторожно намазывать.
— Как меня нашли? — падая с обрыва, в моей голове была лишь одна мысль. Я опасалась, что меня попросту не найдут, мало того я переживала, что упаду в воду и разобьюсь о камни.
— Пёс твой позвал, — хмыкнула девочка, — Анрэй был у нас, когда прибежала собака, она так громко лаяла у дверей, что мама начала сердиться. Папа и Анрэй решил прогнать её... Так давай набок повернись, я намажу спину.
— А дальше? — мне не терпелось узнать подробности.
— Как только мы вышли из дома, увидели, что это твоя собака, она кинулась на Анрэя и стала терзать его штаны. Погрызёт и отбежит на несколько шагов. Мужчины недогадливые, — развеселилась девочка, размазывая мазь, одновременно делая лёгкий массаж, — только после третьего раза, когда от штанины остались одни лохмотья, мама не стерпела и сказала, что собака зовёт Анрэя куда-то.
— Значит Феликс подсказал, — пробормотала, еле сдерживая слёзы, ведь если бы не пёсик я могла умереть от обезвоживания, я даже позвать на помощь не смогла. Собаки забывают обиды и не держат зла, ведь прошлая Куинн, отвратительно вела себя с Феликсом, а он всё равно помог ей. Взглянув на него, лежащего у одной из стены с закрытыми глазами, я пообещала себе, что постараюсь сделать всё возможное, чтобы он был счастлив.
— Феликс…странное имя. Да, бежал впереди и громко лаял. Довёл нас до обрыва, Анрэй позвал тебя, и ты откликнулась. Как-то исхитрилась не свалиться на дно, там такие острые камни, а упала аккурат на маленький козырёк.
— Не помню, цеплялась руками за всё подряд, — произнесла поднимая руки к лицу и ужаснулась, стёрты до крови, ногти итак недлинные, теперь сточены под самые подушечки.
— Как умудрилась упасть? Ты не знаешь, что к краю нельзя подходить, нас с детства учат этому, — поинтересовалась Дерин.
— Меня столкнули, — буркнула, — пихнули в спину, я не смогла удержаться.
— Кто?! Ведь это наказание! А если бы ты умерла, ей тоже грозила смерть, — воскликнул ребёнок, — Куинн за ложь о таком, тебя накажут.
И тут я поняла, что не смогу доказать нападение на меня. Да риаг и Греди благосклонны ко мне, но как они отнесутся к такой информации? Её слово против моего и с учётом, что большинство людей, проживающих в этом туате ненавидят меня, поверят скорее всего Оноре.
— Дерин, позови пожалуйста Анрэя, мне необходимо с ним поговорить. А после приходите в комнату вместе с Мирой, я покажу ещё несколько способов плетения. И принеси для Феликса самую лучшую косточку и миску с водой.
— Хорошо. А собаку кормил Анрэй, пёс не отходил от тебя ни на шаг, поэтому принесли сюда, — ответил ребёнок и выбежал из комнаты, забыв на время о том, что я ей сказала ранее. А мне надо подумать, заявить и показать пальцем на Онору и обвинить в покушении — бессмысленная затея.Как только за девочкой закрылась дверь, я повернулась к пёсику: — Феликс, спасибо тебе малыш. Если бы не ты, я осталась там.
Собака, слегка приоткрыв глаза, посмотрела на меня умным взглядом, словно она знает куда больше меня и продолжила спать.
Боль немного отступала и ненадолго прикрыв глаза, я погрузилась в невесёлые мысли. Рассказать мужу об Оноре, а он поверит мне? Или просто промолчать и покинуть туат? И почему я уверена, что там будет лучше? И где там?
Спустя долгих томительных минут ожидания, в комнату вошёл Анрэй, вид у него был виноватый.
— Куинн, как ты? — чуть помедлив спросил он, — пригласить Кару?
— Привет, нет спасибо. Дерин была и намазала меня чудесной ароматной мазью, теперь я благоухаю словно роза, — произнесла, пытаясь сменить этот упаднический настрой мужа.
— Да, мазь Кары поднимет на ноги быстро. И скорее от вони, чем от её лечения, — ответил, слегка улыбнувшись, — ты звала? Тебе что-то нужно?
— Я хотела узнать у тебя, как идёт сбор в дорогу? И когда мы отправляемся?
— Куинн, я подумал, что тебе тяжело будет ехать, ты пострадала. Может останешься, а позже я заберу тебя?
— Нет! — воскликнула, возможно резко, но оставаться здесь, каждый раз ожидая нападения, это выше моих сил и желания.
— Хорошо. Тогда надо дождаться, когда тебе станет лучше и отправимся, — ответил муж, всё ещё замерший на пороге комнаты. Его слова казались мне странными и подозрительными, сощурив глаза, я внимательно на него посмотрела и поинтересовалась:
— Это когда же?
— Через две недели. Кара сказала, тогда ты сможешь сесть верхом.
— А как же условие риага? — не унималась я, понимая к чему он ведёт.
— Это будет моё последнее участие, — буркнул и уставился на меня.
— Нет, ты сказал, что больше не будешь участвовать в набегах, не надо из-за меня менять своё решение. Анрэй, я справлюсь, сколько у нас дней? Три? За три дня мне станет лучше, я сомневаюсь, что смогу сесть на лошадь, но может, раздобудем телегу? Я научусь ей править.