Страница 29 из 93
Саша, кого ты лечишь, одёргиваю мысленно сам себя. Если бы не этот жилет (точнее, его содержимое), твой академический научный интерес к Анне Ельцовой в ночном клубе был бы совсем иным. Не столь ярко выраженным.
Ну и с Вавилоном у неё прикольно вышло. Ещё один Остап Бендер с испанскими партиями.
— Даже чистокровные сидели и смотрели, не надо делать из меня дуру! — продолжает разоряться девица. — А вместо того, чтобы хватать за руку и благодарить, я поначалу подумала о вас плохо, даже фамилию свою сперва не назвала, — она повторно шмыгает носом и взрывается. — Да хрен с вами! Я как минимум попыталась! Да идите вы к чёрту! С благодарностью навязываться не бу...!
— Хорошо, — перебиваю ещё раз. — Согласен.
— Что? — она сбивается и хлопает глазами.
А впрочем, судя по скорости и характеру реакции, с головой у неё порядок. Просто темперамент весьма своеобразный.
— Давайте вечером пересечёмся в Вавилоне, говорю, меня устраивает. Только заведение разве не закрыто? — к своему стыду, я понятия не имею, что вечером планируется у меня же.
Но выяснять в этот момент некомильфо.
— Можем пойти не в главный клуб, а в тот, что поменьше, — без паузы предлагает она. — У них же везде правила одинаковые. О, они сами пишут, что в двадцать ноль-ноль откроется головной. Так что?
Идиот! Те, кто забрал дело у полиции, и не думали закрывать твой клуб! Это не менты!
А ты сам оставил людям инструкции вчера, мудила!
Если бы я ещё о них что-то помнил, о тех инструкциях. Да и оставлял их, если быть профессионально точным, не я, а предшественник.
Но есть и плюс: браслет всё меньше и меньше видит мои мысли. Получается, баффы на защиту от местного кофе в сочетании с кое-какой гимнастикой мозгов работают.
— Восемь вечера, возле главного, — киваю. — Я вас увижу.
— Спасибо за снисхождение, — сердито ворчит Анна Ельцова и отключается.
— Мы приехали, — Фролова очень лихо тормозит возле банка. — Вы закончили свой разговор?
— Да, только что.
Интересно, она видела только факт беседы или о содержании тоже в курсе? Сейчас не критично, на будущее надо иметь ввиду.
— Идёмте.
*****
Барласов на середине дороги заёрзал, заволновался и в итоге принял чей-то входящий звонок в конфиденциальном режиме.
Светлане по большому счёту это было уже безразлично, как и личность звонившего. Однако что-то такое в настроении второсортного её подхлестнуло и она решила закрыть один незавершённый момент после того, как выбралась из машины:
— Александр, нам нужно поговорить. — Она дождалась, пока со своей стороны с черепашьей скоростью вылезет и он, и придержала его за руку. — Не бегите, лучше здесь.
Не в здании же банка, в самом деле.
— Пугаете, — серьёзно напрягся Барласов. — И смотрите пронзительно, можно испугаться. На жену утром похоже, — неожиданно выдал он после небольшой паузы.
— Пха-ха-ха, расслабьтесь, у меня нет её претензий в ваш адрес. Те пятеро тел у вас в офисе, — Фролова многозначительно сжала губы в узкую в полоску.
Давай, шевели извилинами.
— Дело же у вас забрали? Мне даже уведомление пришло о смене подведомственности, — он оживился, поковырялся в настройках коммуникатора и подвесил перед носом голограмму сообщения с сервера электронного правительства. — Я, правда, не понимаю, что такое орган подведомственности триста три. Ни названия, ни адреса, только цифра.
— Безопасность же, — машинально пояснила Светлана, взвешивая, решаться ли на полную откровенность или нет. — Что они, что их смежники никогда не подписываются текстом.
— А кто у них смежники?
— Бюро по защите конституции, — она даже удивилась. — Вы на своём финансовом уровне в юстиции что, вообще не ориентируетесь? Как только выжили до этого момента.
— Вот видимо не очень успешно выживал, — вздохнул владелец Вавилона, опираясь задом о капот рядом с ней. — Судя по утренним приключениям, фискальным блокировкам и прочим интересностям. Так что с теми трупами?
— Я, с одной стороны, не должна вам этого говорить.
— НЕ ГОВОРИТЕ! — он даже отшатнулся. Заглянув ей в глаза, пояснил. — Знаете, это только маленькие мальчики страдают болезнью под названием любопытство. У меня его давно нет, по крайней мере, в общечеловеческом виде. Меньше знаешь — крепче спишь, дольше живёшь.
— Золотые слова, — без раздумий кивнула она.
Не поспоришь.
— Только не все это понимают... — продолжила следователь. — Александр, тут такое дело. Формально ограничений на мне нет: дело забрали, вместе с ним ушла и секретность, — продолжать и хотелось, и не хотелось.
— Точно? — он скептически скривился.
А ведь в юстиции действительно не ориентируется.
— Да. Есть закон о полиции и о государственной тайне, почитайте. Мы в нём прописаны гораздо более ограничено, чем смежники... НЕ ПЕРЕБИВАЙТЕ! В общем, я могу ответить на ваш вопрос, каким образом взломщики прошли защиту вашего заведения.
— Чем я могу за это отблагодарить? — он подобрался и из расхлябанного валенка стал собой утренним. — Авансом.
— Я бы не ставила вопрос так.
— Светлана, я очень хорошо понимаю ценность оперативной информации из уст действующего сотрудника полиции. Экономить на этом не планирую.
— Я предполагаю, что в ближайшее время ваши проблемы могут только усугубиться. Пока сама не понимаю всего, сужу по косвенным признакам — но они однозначны.
— Вдвойне странно. Второсортный замухрышка — и такое участие с вашей стороны? Должна быть причина, — он требовательно смотрел ей в переносицу.
— Вы не замухрышка. Владелец Вавилона, — она ответила таким же откровенным взглядом. — Инкубаторский, своими руками забравшийся на такую высоту без поддержки, всё равно как биржевая ставка. Может и сыграть.
— А-га-га-га, — Барласов в своей дурацкой манере снова обрадовался неизвестно чему.
— Эй?
— Да старое кино вспомнил, — он вытер слезинку из уголка глаза. — Перед соревнованиями по мордобою один участник разбивает в воздухе кирпич голым кулаком.
— Прикольно, — нейтрально поощрила она продолжение.
Эмоциональный контакт с клиентом — залог успешной работы.
— Второй смотрит за этим и говорит: "Хороший удар, только кирпич сдачи не даст".
— В чём идея? — она добросовестно попыталась понять, но подстрочный смысл ускользал.
— Так и ваша биржевая ставка, — пояснил Барласов. — Если она как кирпич пассивна, это одно. А если кто-то типа меня, который шевелится локтями и руками — то шансы на выигрыш уже выше.
— Наверное, можно и так сказать, — подивившись замысловатости его мысленных изгибов, она никак не выказала удивления внешне. — Подводя черту. Точек опоры у вас нет, проблемы скорее всего углубятся. Сам Вавилон растёт и развивается, я о бизнесе и прибыли. Вы же умный, продолжайте за меня.
— Ну, в свете вашего заявления о курице, несущей золотые яйца, напрашивается вывод. Если у владельца Вавилона, — он похлопал себя по животу, — всё закончится благополучно, то он должен помнить, кому обязан всплытием. Которого без помощи могло бы и не быть.
— Точно. С одним добавлением: ничем своим рисковать не собираюсь и не рискую. Всё наше возможное сотрудничество — исключительно в рамках действующего законодательства. Считайте, что я выбрала свою необычную сторону в оффлайн-казино.