Хозяйка замка Эдвенч

Глава 26

Лорд Стортон уехал через день, и я вновь вернулась в столовую. Ремонт в замке двигался, пусть и не слишком быстро, кружева плелись, дни сливались в монотонную вереницу.

Мой разговор с капитаном Арсом состоялся уже через неделю после отбытия лорда. Признаться, капитан был не слишком доволен моим интересом, кажется, даже рассердился:

-- Леди Элиз, вам не стоит совать нос в мои дела.

-- Капитан Арс, у меня и мысли такой не возникло! Меня больше беспокоит быт ваших солдат. Тепло ли у них? Удобно ли в казарме и прочее. Может быть, нужно побелить помещения или еще что-то…

-- Если будет прямой приказ барона – вы получите туда доступ. А пока, прошу прощения, меня ждут дела.

Вот и поговорили…

Я не стала обижаться на капитана. Неприятно, да, но не смертельно. Вполне возможно, что он прав и это совсем не мое дело. Барон ничего не говорил о казармах и солдатах, так что, похоже, армия здесь, в замке, это как государство в государстве. Как, например, Ватикан в Италии.

Я только не могла понять, мое ли дело – маленькая леди Миранда. Решилась эта проблема довольно скоро и совершенно неожиданно: в замок вернулся барон с довольно большим отрядом солдат, примерно половиной.

Выглядел барон не слишком хорошо: осунулся, лицо сильно обветрилось. Да и солдаты, хоть и гомонили во дворе, но совсем не так радостно, как тогда, когда нас с Барб привезли сюда.

Лорд Хоггер мылся и ужинал в своих покоях, в столовую не выходил. Завтракал там же. Что-то долго обсуждал с капитаном Арсом. Днем отправил куда-то двух гонцов с письмами, но на меня и мои книги времени у него не нашлось.

Лезть сама я не стала: понадоблюсь – вызовут. А на следующий день, еще до ужина, в замке появился лорд Стортон. Еду на двоих барон приказал принести в комнату.

Все это было мне довольно неприятно. Я знала, что Стортон подозревает меня в воровстве, но казалось, что барону Хоггеру правильнее было бы спросить у меня, что и как. Тем более, что даже книг он не видел.

Однако прошел еще один день, мы ели вдвоем с баронессой, и даже капитан Арс больше не приходил к накрытому столу. Я нервничала все больше и больше. Просто не понимала, что случилось? Почему меня не вызывают с отчетом? Почему барон не требует себе книги? Ему понравились собственные комнаты или нет?! Мне-то теперь что делать?

Лакей барона нашел меня в моей комнате через день после приезда лорда Стортона и потребовал все записи. Я собралась было сама отправится и пояснить некоторые счета, но Патрик заявил, что барон велел принести только книги. Спорить с лакеем я не стала, книги отдала, так же как и отдельно перевязанные три стопочки счетов. И села плести кружево на отделку – оставалось не так и много.

Патрик вернулся за мной через пару часов.

-- Госпожа Элиз, барон приказал вам идти в кабинет.

До кабинета у меня еще руки не дошли. Нет, конечно, тут все было вымыто и паутину из углов смели, но комната была не слишком уютная, с ветхими шторами, разлапистыми трещинами по старой сероватой побелке и неухоженной мебелью. Стулья рассохлись и изрядно скрипели.

Барон сидел за столом, лорд Стортон чуть сбоку на стуле. Мягко горели три свечи, да и пламя камина давало свет. Я подошла к столу и встала напротив мужчин. Перед бароном лежала открытой книга расходов и чуть сбоку смешанные в кучу счета.

Сесть мне не предложили, молча рассматривали, а я стояла и злилась. Я навела в книгах относительный порядок: аккуратно раскладывала счета по сортам. Отдельно за материалы типа побелки и гипса, отдельно за ткани. И третья – за мебель. Все эти лавки находились довольно далеко друг от друга и если кому-то вздумается проверять, можно брать одну пачку и идти по одному ряду. Так гораздо быстрее.

-- Госпожа Элиз, я просмотрел книги и не нашел в них приписок.

Я только молча кивнула, соглашаясь: разумеется, их там и нет.

-- Если верить итогу, у вас должна остаться вот эта сумма – барон крепким ногтем отчеркнул нижнюю строчку и вопросительно глянул на меня.

Я молча выложила на стол, прямо поверх книги, два мешочка с остатками монет. Один поменьше, с золотыми и серебряными львами, второй побольше, с кучей более мелких монет.

-- Элиз, кто научил вас вынести счета в одну половину книги, а зарплаты вписывать отдельно?

-- Никто. Мне показалось, что так будет удобнее. Завтра последний день полного месяца, господин барон. Я еще не платила людям, просто отложила необходимую сумму. Соответственно, она не вписана в книгу расходов. Здесь все приготовлено для оплаты рабочих. Кроме работников кухни: с ними Марта расплачивается сама. Я только проверяю. В остальном все сходится, можете пересчитать. И вот еще, я забыла отдать сразу, – я протянула листок, на котором были расписаны все зарплаты за этот месяц, в том числе и моя. – Эта сумма в том мешочке, что побольше размером, – пояснила им.

Они действительно начали считать. Барон – серебро и золото, Стортон – серебряную мелочь, отложенную для зарплаты. Справились быстро и наступило молчание. Мужчины переглянулись, и лорд весьма выразительно пожал плечами. Барон откашлялся и, несколько неуверенно произнес:

-- Госпожа Элиз, я не нашел в этих книгах и счетах расходов на мастера, который делал разные картинки на стенах.

-- Я делала их сама, потому не вписала. Я не знаю, сколько запрашивать за такую работу.

Так-то я все прекрасно поняла. Господа собрались устроить мне серьезный выговор за транжирство. Только я тоже не бестолковый ребенок. Сейчас я принудительно «возложила» на барона обязанность как-то оплатить эту работу. Пусть решает сам.

Мне стало очень интересно, сколько он сочтет нужным потратить. Изначально мне и в голову не приходило запросить за это деньги. Я делала просто из желания доказать, что от меня будет польза. Возвращаться на кухню и получать оплеухи от баронессы не хотелось. Бежать было рано: я слишком мало знала об Англитании и ее нравах. Да и документов у меня не было.

А потом, после слов лорда Стортона, я вспомнила поговорку из своего мира: «Все любят халяву, но никто ее не ценит». Так что, господа властители, никакой бесплатной работы вам не обломится.

То, что здесь таких барельефов еще не делали, я догадывалась. Ну, или делали, но в домах пороскошнее замка Эдвенч. Вот и посмотрим, насколько щедр барон. Тем более, что его должна немного мучить совесть за подозрения в мой адрес.

Смотрела я на них весьма внимательно. Заметила, и как растерялся барон, и как жалобно, словно от больного зуба, поморщился лорд Стортон. Морщись-морщись! В следующий раз будешь думать, прежде чем ляпать свои подозрения.

-- Госпожа Элиз, вы… Прямо своими руками?! – барон смотрел на меня с каким-то подозрением даже.

-- Прямо своими! – с некоторой долей ехидства ответила я. – Чужих рук у меня не было. Мастера штукатурили, шкурили и белили стены. Барельефы я делала сама, – это слово я произнесла на русском и дождалась вопроса:

-- Госпожа Элиз, а где вы научились этому искусству?

-- Во Франкии, – я специально не стала добавлять вежливое «лорд Стортон». Пусть понимает, что у меня нет желания разговаривать с ним.

Барон задумчиво потер бритый подбородок и сказал: