Страница 87 из 103
– Билли, – сказала она пилоту, – вам придется лететь без меня, я не могу опоздать на встречу с Президентом. Высадите доктора Кристиана и передайте его встречающим как можно скорее, ладно? Найдите дом, о котором я вам говорила, посадите свою «птичку» как можно ближе к нему, – она повернулась к солдату. – Могу я положиться на вас, рядовой?
Он уставился на нее большими серыми глазами.
– Да, мэм.
– Прекрасно. Тогда слушайте. Доктор Кристиан болен. Мы везем его на лечение. Юн болен физически, а не психически, но он испытывает такую ужасную боль, что немного не в себе – всего лишь временно, вы понимаете. Присмотрите за ним во время высадки. Когда Билли приземлится, вам предстоит проводить доктора в дом, который там стоит. Не задерживайтесь, не любопытствуйте. Чем меньше увидите, тем лучше для вас. Доктора будут ждать врачи и санитары. Поэтому просто отведите его в дом – и поживее обратно. Понятно?
Он выглядел так, словно готов умереть, выполняя это самое серьезное в своей жизни поручение; и, похоже, ему очень хотелось полета на вертолете.
– Понял, мэм. Мне надо присматривать за доктором Кристианом в полете, затем проводить его в дом. Не задерживаться. Не глазеть по сторонам. Сразу вернуться.
– Молодец! – она улыбнулась ему. – И никому ни слова, даже своим командирам. Вы выполняете приказ Президента.
– Есть, мэм.
Она любовно хлопнула Билли по плечу и выпрыгнула. Затем заглянула в салон и тронула Кристиана за колено.
– Джошуа?
Он открыл глаза и пристально посмотрел на нее; остатки рассудка мелькнули в его глазах и пропали.
– Теперь все будет прекрасно, мой милый. Поверьте, скоро все будет хорошо. Поспите, если можете. Когда вы проснетесь, все будет позади. Жизнь сначала, а? Жизнь без Иуды Карриол.
Он не ответил. Казалось, он даже не понял, кто с ним говорит.
Она отбежала от вертолета и постояла рядом с полицейскими, пока «птичка» медленно поднималась с земли. Вертолет набрал высоту, взревел турбинами и рванулся вперед, подхваченный струями воздуха.
Молчаливые полицейские рассматривали ее с тем тупым выражением на лицах, которое появляется у хорошо обученных военных при виде необъяснимых действий высшего командования. Она поджала губы.
– Сегодня утром здесь ничего не произошло, – отчеканила она. – Ни-че-го. Вы ни-че-го не видели, ни-че-го не слышали. Это приказ. Его может отменить только Президент.
– Так точно, мэм, – сказал майор Уитерс.
Билли посмотрел на шкалу горючего и покачал головой. Он любил доктора Кристиана. Чувство восхищения этим человеком укрепилось за месяцы совместных странствий. Казалось, они никогда не понимали, как трудно этому бедолаге упорно брести с места на место. Наконец-то они дадут ему передохнуть. Да вот только поздно. Не вышло у доктора завершить то, что начато. Ладно, Билли окажет доктору добрую услугу напоследок. Горючее найдется в Готтерасе. Так что можно прямиком лететь на этот Покахонтас, где доктор наконец вылечится и отдохнет, потом – в Гаттерас на заправку.
– Не унывайте, док! – бросил он через плечо. – Мы быстренько!
Карриол шла к палатке Кристианов. «Ну-ка, пошевеливайтесь, – приказывала она своим ногам. – Я кому говорю!» И ноги повиновались. «Вот и хорошо,» – хвалила она их. И ноги дотащили хозяйку до входа.
Мама, вся дрожа, первой бросилась:
– Джудит, Джошуа ушел! Он начал Марш без нас!
Карриол опустилась на первый попавшийся стул. Она больше не выглядела моложе своих лет. Ее годы догнали ее. И ударили – подло, в спину.
– Марта, дорогая, нет ли у вас горячего кофе? Мне нужно выпить чего-нибудь возбуждающего, а то свалюсь.
Марта наполнила кружку. Сделала она это нехотя, угрюмо. Снова увидев Джошуа в Нью-Йорке, она возненавидела Карриол за то, что эта посторонняя женщина взяла на себя все заботы о Джошуа, отстранив от него домашних.
– Мама, сядьте, – сказала мягко доктор Карриол, отхлебывая из кружки и морщась. – Ох! Как горячо!.. Боюсь, что Джошуа вовсе не начал без вас. Скорее, вам придется выступить без него. С ним все в порядке, только приболел. Я узнала об этом еще в Нью-Брансуике, но он не послушался, а предать его я не могла. – Она замолкла, вспомнив… Предать. Он назвал ее Иудой. Может, он и безумец, но ударил он ее больно. Предать… Это она-то? Ей хотелось кричать. Черта с два она закричит, не дождетесь. – Он хотел идти. Я согласилась. Вы ведь знаете Джошуа… С ним бесполезно спорить. Но сегодня утром он… он… он просто уже… был не в состоянии идти дальше. Поэтому Президент организовал для него – специально для него – больницу, где его поставят на ноги, где он отдохнет. Я только что отправила его туда на вертолете.
Мама, конечно же, устроила истерику. Но Джудит уже успела привыкнуть к этим истерикам с тех пор, как Мама заявилась в Мобил, чтобы быть рядом с Джошуа, чтобы разделить с ним славу. Лучше бы оставалась в Холломане. Для нее самой лучше. И для всех.
– Почему вы не сказали нам? – спросила Мама сквозь слезы.
– Я хотела, поверьте! И если молчала – то вовсе не вам назло и ради какой-то корысти. Он всегда диктовал нам, как себя с ним вести. Всем нам, и мне тоже. Он скрывал, что болен. Единственное, что я знаю, это – больше всего он хотел, чтобы вы закончили Марш вместо него. Вы это сделаете?
– Конечно, – сказал Джеймс. Милый, кроткий Джеймс!
– Без разговоров, – поддержал его Эндрю.
Но Марта разъярилась.
– Я хочу поехать к нему! Я требую, чтобы меня доставили к нему!
– Невозможно, – сказала Карриол. – Джошуа находится в специальной больнице под охраной Президента. Извините, но то, что относится к Маме, относится и к вам, Марта.
– Это какой-то заговор! – неистово воскликнула молодая женщина. – Я не верю ни единому вашему слову! Где он? Что вы с ним сделали?
Эндрю быстро встал:
– Марта, перестань городить чушь. Сейчас же пойдем со мной.
Она заплакала, но Эндрю заставил ее взять себя под руку и увел за ширму. Все равно они слышали ее отчаянные протесты и рыдания.
Эндрю вернулся.
– Извините, – сказал он и посмотрел на сестру. – Ты тоже сбавь тон. Хватит! Ни слова больше! Пойди и поплачь у Марты на плече, если тебе нужно. Но нечего стоять здесь с таким видом!