Лунный луч

«Я знаю, я тоже это чувствую. Что это со звездами?» — снова спросила я его.

«Некоторые из них не должны быть в небе. Они давным-давно упали».

«В каком смысле? Просто верни нас обратно, пожалуйста.»

«Ладно, держись».

Он отклонился от курса. Волосы на моей шее встали дыбом, когда ветер коснулся моего лица. Мы и близко не были к дому, но в нескольких милях от нашего местоположения мы увидели дворец, возвышающийся на горизонте.

Я любила летать. Я жила ради этого. Но его страх, его мысли стали моими. Я разделяла его растущее беспокойство.

Свет костра привлек мое внимание. Я посмотрела вниз, на гору Ликва — громадную гору неподалеку от замка.

На вершине горы шло сражение. Война.

Свист огненных стрел. Звон стали о сталь. Люди кричали в агонии, умирая. Эти звуки пронзили мои барабанные перепонки.

Я чувствовала, что Блейк наблюдает за образами в моем сознании. Он взмахнул крыльями, чтобы замедлиться и понять, что мы видим.

Это была битва не на жизнь, а на смерть.

«Что это такое? Кто это? Почему мы не знаем об этом?» — с тревогой в голосе спросила я.

«Нам нужно вернуться, Елена. Мы должны предупредить твоего отца и остальных!»

«Просто вытащи нас отсюда к чертовой матери!» — приказала я.

Он ускорился.

Резкая боль пронзила мою поясницу. Но пострадала не я. Это был он.

— Блейк! — закричала я.

«Ты в порядке?»

Его крылья едва заметно дрогнули.

«Да, я в порядке».

Я молилась за замок. Он всегда так говорил… что с ним все в порядке, что волноваться не о чем, но я знала правду. Эта штука причинила ему адскую боль. Еще одной вещью, которую позволяла нам испытать наша связь, была боль друг друга.

Меня охватила сонливость, внезапная и неожиданная. Я взглянула на свою талию и поняла, что, в конце концов, я испытывала боль не от Блейка. Это была моя собственная. Перья сверкающей совы, красиво уложенные на наконечнике стрелы, торчали наполовину из моего торса.

Попали в меня. Не в Блейка, а в меня…С такого расстояния? Как?

«Елена!»

Блейк, должно быть, почувствовал смятение в моей голове. Пронзительный звук раздался из его груди, но я его почти не слышала. Мои веки стали тяжелыми, очень тяжелыми. Последнее, что я осознала, прежде чем потеряла сознание, прежде чем полностью потеряла контроль над своим зрением, было соскальзывание с его спины. В небытие.

БЛЕЙК

Елена теряла сознание. Мне пришлось отключиться от нее, чтобы лететь прямо. Но тут я заметил, как ее фигура стремительно пролетела мимо моей лапы.

Я бросился за ней и схватил ее когтем. Она была такой крошечной.

Успел.

«Просто держись», — умолял я.

Я летел так, как никогда раньше не летал. Я помчался обратно к замку или, по крайней мере, туда, где звезды имели хоть какой-то смысл. Насколько серьезна ее травма? Где мы? Что случилось?

Впереди виднелся яркий свет. На этот раз я даже не пытался остановиться. Я набрал скорость и пронесся прямо сквозь него.

Голос в темноте. Король Альберт.

— Что значит «они здесь не появлялись»?

— Они не подлетали к воротам, ваше величество, — ответил Эмануэль.

— Помогите! — взревел я. Судя по изменившемуся сердцебиению, они поняли, что я в отчаянии.

— Блейк! — закричал король Альберт.

— Сын! — закричал мой отец.

— Сюда! — позвал я.

Она в порядке? Мили таяли передо мной. Через пять вдохов я увидел силуэты двух драконов на фоне размытого облака и короля верхом на моем отце-драконе.

— Что-то не так! — воскликнул мой отец, уловив мое безумное состояние по голосу.

«Елена!» — попытался я мысленно с ней связаться, но она была безмолвна, как холодная каменная стена. Либо это, либо связь снова прервалась. Я не выдержу этого. Только не снова.

— Останься со мной! — взмолился я.

— Блейк! — В голосе ее отца звучали растерянность и беспокойство. — Где Елена?

— В моей лапе. Я думаю, в нее попала стрела. На горе Ликва идет война.

В поле зрения появились Джордж и Бекки.

— Война? — переспросил мой отец.

— Отнеси Елену к Констанс. Сейчас же, — приказал король Альберт. — Блейк, оставайся с ней. Все остальные, — он кивнул Джорджу и Эмануэлю, — летят к Ликве. Сейчас же.

— С Еленой все будет в порядке? — Бекки, казалось, была на грани истерики, но тем не менее последовала за королем Альбертом и остальными. Я кивнул. Что еще я мог сделать?

— Джордж, будь осторожен. Это настоящая война.

Он кивнул, когда я снова увеличил скорость и помчался к западному крылу.

Я еще раз попытался связаться с разумом Елены, когда в поле зрения появилась наша посадочная площадка.

Я приземлился. За три шага я вернулся в свой человеческий облик и отнес ее в нашу комнату.

— Констанс! — закричал я. Она присматривала за Силхо, но Энни или кто-нибудь другой наверняка уже сообщили ей, что с нами что-то случилось. Они должны были понять, что что-то не так.

Тело Елены безжизненно повисло на моих руках. Ее разум был одной зияющей ямой тьмы.

Мое сердце сжалось, когда я посмотрел на стрелу. Однажды я совершил ошибку, вытащив такую. Констанс не сможет вылечить ее, и я тоже, но Констанс наверняка знает, как сделать так, чтобы Елене полегчало.

Ее сердце все еще билось, и она все еще дышала. Какие восхитительные звуки! Мне решительно не нравились ее обморок и неподвижность.

— Елена, — я мягко похлопал ее по щеке. — Не покидай меня!

Я не узнавал свой голос. Мое зрение затуманилось. Слезы, вызванные моим худшим страхом, навернулись на глаза.

— Давай, детка, проснись, — умолял я все настойчивее, пытаясь уловить отголоски ее разума. Она пропала. Омут тьмы заполонил пространство, где раньше были ее мысли.

Дверь распахнулась и сильно ударилась о стену. Констанс подбежала к нам.

— Какого черта произошло? — выдохнула она, увидев безжизненное тело Елены, покрытое кровью, у меня на руках.

— Ее ранили.

— Блейк, черт побери, как это случилось?

— Я не знаю.

Мой голос дрожал.

Силхо все еще была у нее на руках. Моя дочь заплакала. Констанс передала ее потрясенной Энни, которая, не говоря ни слова, вынесла девочку из комнаты.

— Это случилось так быстро, так внезапно… — я замолчал. Яркий свет.

— Что? Что именно случилось, Блейк? — требовала ответа Констанс.

Я перевел взгляд на нее.

— Яркий свет.

— Какой яркий свет? — уточнила Констанс, переключая внимание на Елену и стрелу, торчащую из ее бедра. — Нам нужно вытащить из нее эту штуку.

Она говорила больше сама с собой, чем со мной.

— Был яркий свет, мы влетели в него, а потом все стало просто… неправильно.

— Что ты имеешь в виду?

Констанс вытащила стрелу, когда Симона, фрейлина Елены, вбежала в комнату с бинтами и полотенцами. Ее глаза были полны слез. Она любила Елену как сестру.

— Ее ранили? — спросила Симона.

Я проигнорировал ее.

Констанс протянула ей стрелу, которую ей удалось вытащить из Елены, не сломав ее. Затем она приказала принести теплой воды и еще полотенец.