Лунный луч

Когда мы, наконец, добрались до передней части, отец повернулся ко мне и приподнял мою вуаль. Он расцеловал меня в обе щеки.

Священник громко заговорил.

— Кто отдает эту женщину?

— Я, — сказал отец. Он повернулся и строго посмотрел на Блейка. Тот молча смотрел на него в ответ, пока все присутствующие не засмеялись.

— Сделай ее счастливой, Блейк.

— Вы же знаете, что сделаю, — ответил Блейк.

Отец взял мою руку и вложил ее в руку Блейка, прежде чем сойти с алтаря.

Церемония началась, но, честно говоря, я почти ничего не слышала. Я не могла отвести глаз от Блейка, а он не мог отвести глаз от меня.

— Теперь вы можете дать свои обеты, — сказал священник.

Блейк решил сделать это первым. Он достал кольцо из кармана. Очень романтично.

— Прошу прощения, у меня большие проблемы с доверием, — пояснил он толпе, в ответ раздался смех.

Он надел кольцо мне на палец.

— Этим кольцом я даю обещание подарить тебе свою душу и свою вечную любовь.

Прежде клятв таких я не давал,

Но рядом с тобой я лучше стал.

Твоя любовь, как поцелуи, нежна.

Как маяк в ночи ты мне нужна.

С этим кольцом начнется золотая эпоха.

Я клянусь любить тебя до последнего вдоха.

Пока он говорил, к моим глазам подкатили слезы. Я чувствовала, как каждое слово отпечатывается в моей душе. Это все рифмы. Да, конечно, все дело в рифмах…

Чувствуя прохладу золотого кольца на своем пальце, я повернулась к Бекки, которая протянула мне кольцо Блейка.

Кольцо стало тяжелым в моей руке, когда я повернулась и посмотрела в его ярко-голубые глаза. Те самые глаза, в которые я хотела смотреть всю оставшуюся жизнь.

Сделав глубокий вдох, я начала свою клятву. Я не готовила ее заранее. Я позволила своему сердцу говорить правду.

— Несмотря на то, что у нас было много проблем, одно для меня всегда оставалось неизменным, и это моя глубокая любовь к тебе. Даже когда ты оттолкнул меня, в глубине души я знала, что нам суждено быть вместе и что нам суждено рука об руку противостоять вызовам этого мира. Ты больше, чем мой дракон. Ты — мое сердце, моя душа и жизненная сила, текущая в моих венах. Я обещаю всегда быть рядом, любить тебя и заботиться о тебе до последнего вздоха.

Я дала волю эмоциям. Его глаза светились счастьем, когда я надевала кольцо ему на палец. Я почувствовала тот момент, когда наши жизни стали единым целым.

— Я объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.

Блейк шагнул вперед, его рука обвилась вокруг моей талии, и он нежно поцеловал меня.

Я не осмелилась открыть глаза, так как этот поцелуй был нашим первым как мужа и жены. Когда мы наконец оторвались друг от друга, было темно, и я огляделась вокруг.

Я поняла, что он прикрыл этот личный момент своими крыльями, частично трансформировавшись. Затем он опустил крылья, и толпа снова появилась в поле зрения.

Все зааплодировали.

Прием тоже проходил на небе. Все пролетело так быстро. Ближе к концу Блейк взял меня с собой в полет.

Этой ночью звезды были похожи на бриллианты. Он отвел меня в наше особое место у реки. Светлячки освещали наш путь.

У меня по-прежнему перехватывает дыхание каждый раз, когда я оказываюсь там.

Я соскользнула с его крыла, и когда я обернулась, мой муж был обнажен, а я была в его объятиях.

То, что последовало дальше, было как в тумане.

Мы занимались любовью прямо там, под нашим деревом, каким-то образом не порвав мое платье.

Как я всегда говорила, для него нет ничего невозможного.

Мы оставались там до восхода солнца, а затем вернулись в замок.

Это была наша свадьба. Красивая. Незабываемая.

Мой отец выделил нам отдельное крыло в замке — западное, которое когда-то принадлежало моей матери. Его как раз восстановили. Комнат было слишком много. Каждую ночь мы занимались любовью. Часами. Я думала, что умру от счастья.

Забеременеть оказалось не так просто, как я думала. Несколько раз я думала, что да, но потом оказывалось, что это всего лишь задержка.

Но когда этот день настал, он оказался еще более волшебным, чем я могла себе представить. Теперь пришла моя очередь попытаться блокировать свои мысли. Я собиралась сообщить эту новость Блейку за ужином.

Блейк отсутствовал несколько дней, помогая моему отцу с некоторыми проблемами, которые снова доставляли виверны. Мне не нравилось, когда его так долго не было.

Даже мой отец еще не знал, но Констанс сказала, что сообщит ему перед ужином, как только он вернется, чтобы это стало сюрпризом только для Блейка.

Я провела весь день, ожидая его у окна нашей комнаты, молясь увидеть его очертания вдалеке.

— Констанс! — закричала я и выбежала из комнаты. — Они здесь!

Он, конечно, Рубикон, но виверны есть виверны. Я рада, что он вернулся целым и невредимым.

Он тяжело приземлился. Земля загрохотала; его драконья форма была больше, чем когда-либо.

Он вернулся в свою человеческий облик, и я тут же заключила его в объятия, целуя его повсюду.

— Меня не было всего три дня, Елена.

— Три дня — это слишком долго.

Он рассмеялся.

— Так как поживает любовь всей моей жизни? — спросил он, прищурившись.

— Идеально.

— Что ты пытаешься от меня скрыть? — спросил он серьезным тоном.

— Ничего! Я ничего не скрываю.

— Почему я не могу прочитать твои мысли, Елена?

— Не можешь? — Я попыталась изобразить удивление. — Кажется, я наконец-то нашла способ блокировать тебя.

Он покачал головой.

— Ладно, неважно, — пробормотал он и взял халат, который протянул ему Дживс.

— Спасибо, Дживс.

— С возвращением, ваше высочество, — поприветствовал тот.

Блейк фыркнул.

— Никак не привыкну, — сказал он, натягивая халат на тело. Он обнял меня, и мы бок о бок пошли к замку. — Серьезно, Елена. Ты начинаешь меня немного пугать.

— Совсем ничего? Ты совсем ничего не слышишь?

Я улыбалась от уха до уха.

— Совсем. Это пугает.

Он сделал тяжелый вдох, и я засмеялась.

— Это не смешно! Я чувствую себя выбитым из колеи.

— Скоро. Просто наберись терпения.

Мы приготовились к ужину и спустились вниз где-то в семь часов. Было приятно видеть, что стол сегодня накрыли по максимуму.

Изабель пришла на ужин. Сэр Роберт был в отъезде с моим отцом, так что он тоже ни о чем не знал.

Отец поймал меня на кухне прямо перед тем, как мы сели за стол.

— Горошинка моя, — прошептал он со слезами на глазах, крепко обнимая меня. — Я не буду ничего говорить. Ты так старалась сохранить это в секрете.

— Тише, пап.

— Извини, — сказал он и одними губами произнес: «Поздравляю».

Мы сели, и ужин начался.

Они говорили о вивернах и обо всем, что произошло за последние три дня.

Блейк был тих, очень тих. Я попыталась заглянуть в его разум в надежде понять, что его беспокоит, но испугалась, что это позволит ему увидеть мои мысли и испортит сюрприз.

Наконец, пришло время для десерта.

Все слуги покинули столовую. Перед каждым из нас поставили тарелку, накрытую серебряной чашей.