Страница 6 из 10
Например, считалось очевидным, что мир состоит из земли, огня, воздуха и воды. Конечно же, это не подтверждает ни опыт, ни эксперимент.
Это просто гипотеза. Но если вы будете ее придерживаться, как Аристотель и ученые Средневековья, то будете смотреть на мир с качественной точки зрения. И тогда легко представить себе мир как соединение таких качеств. В конце концов, наш опыт мира, получаемый при помощи чувств, в основе своей является качественным.
Сладкий, кислый, горячий, холодный, яркий… земля, вода, воздух и огонь - просто дедуктивный вывод из этих посылок.
Таким был взгляд на мир, унаследованный Аквинатом от Аристотеля - парадигма или установка, характерная для средневековой философии.
Ограниченность такого мировоззрения становится заметной только в сравнении с другим, например, с нашим сегодняшним. Современный взгляд на мир в основе своей является количественным.
Мы смотрим не с точки зрения качеств, а с точки зрения измерений. (Именно поэтому средневековая математика считалась такой абстрактной, тогда как наша описывает все, от субатомных частиц до самых дальних пределов Вселенной.) Количественный подход также возник в Греции.
Демокрит говорил, что мир состоит из неделимых атомов, Архимед применял математику к решению практических проблем механики и гидростатики.
Но этот подход был отвергнут аристотелевской традицией. Его возрождение в эпоху Ренессанса положило начало современной науке.
Однако следует отметить, что количественный подход не является единственным в наше время.
Средневековое мировоззрение может показаться нелепым в мире квантовой физики и черных дыр, но и наш подход не лишен ограниченности. И эта ограниченность не была бы понятна во времена Фомы Аквинского. Формулы физики могут объяснить появление радуги и даже показать, почему цвета появляются именно в этой данной последовательности. Но они не могут передать красоту - а именно таковая и является неотъемлемым свойством радуги. Современные ученые осознают это. Великий физик Ричард Фейнман, занимающийся квантовой теорией, однажды сказад:
«Наука способна предсказывать. И ясно, что она еще слаба. Если бы вы никогда не были на Земле, могли бы вы предсказать грозы, вулканы, волны океана, восходы и красоту заката?.. Следующая эра развития разума, возможно, создаст методы понимания качественного содержания событий… Сегодня мы не можем видеть в уравнениях «квантовой механики» туман, музыку или мораль, как и их отсутствие». Поэтому «следующая эра развития разума» вполне может взять на вооружение средневековую науку!
Аквинат продолжал работать над «Суммой против язычников» несколько лет, но, не успев закончить свой великий труд, был назначен в курию как советник. В 1259 году он вернулся в Италию и занял пост в Анагни, городе, находящемся в 30 милях от Рима. В нем Папа Александр IV основал свою резиденцию, так как это был его родной город. (В те дни Папа предпочитал править из безопасной гавани. Улицы Рима кишели ворами, убийцами и попрошайками, которые нападали на прохожих и туристов. В отличие от сегодняшнего времени, они нападали и на Пап!) Папа Александр IV (подлинное имя которого Ринальдо) происходил из известной папской семьи (его дядя был Папой Григорием IX). Александр IV был известен своей любовью к инквизиции, а также безуспешными попытками возглавить крестовый поход против монголов. (По разумным причинам никто не хотел скакать сотни миль по голой степи, чтобы разбудить осиное гнездо монгольских войск, и орды наследников Чингисхана могли спать спокойно.) К несчастью, Александр был настолько занят этим, что забыл назначить кардиналов. Это означало, что после его смерти в 1261 году, через два года после прибытия Фомы, осталось только восемь кардиналов.
Престарелые кардиналы собрались на совет, чтобы избрать нового Папу, но не смогли договориться о том, кто из них должен взять на себя этот труд.
Поэтому в итоге они отдали титул патриарху Иерусалима, который случайно приехал в город с визитом из Священной земли. Это был француз по имени Панталеон, который мудро решил принять имя Урбан IV. Поэтому Аквинат теперь служил новому Папе, который начал править в Орвието, но затем перебрался в Перуджию, потому что боялся отравления.
Во время своего пребывания в курии Фома закончил «Сумму против язычников», написал комментарии к Евангелиям, сочинил несколько прекрасных гимнов, завершил комментарии к Аристотелю, а также трактат, указывающий на ошибки греческой философии. Количество его работ столь же велико, как и у многих великих философов. Но тот факт, что он пользовался услугами секретарей, говорит о том, что стиль его трудов не блистал. Он утверждал, что может диктовать сразу четырем секретарям одновременно, хотя во времена гусиных перьев, сложного италийского шрифта и секретарей средневекового офиса это было не так сложно, как может показаться.
Аквинат также проводил много времени в курии, занимаясь подготовкой унии между католической церковью Рима и православной церковью Византии. Этот проект лелеяли многие Папы.
Проходили долгие и сложные переговоры, делались уступки и писались сложные документы, временами даже случались встречи между двумя партиями, но это ни к чему не приводило. Католики оставались византийцами в своем подходе, а византийцы и без того были византийцами.
Аквинат не единственный великий философ, игравший важную роль в попытке объединения церквей. В XVII веке немецкий философ Лейбниц проявлял активность в деле объединения католической и протестантской церквей (Византия к этому времени давно находилась под властью турок).
Для философов того времени он играл необычно важную роль в политике, и вдвойне необычно, что он относился к этой роли серьезно. Лейбниц разрабатывал очень сложные планы, слишком сложные для того, чтобы им осуществиться.
Фома Аквинский использовал аристотелевский подход к политике, то есть прагматический подход, имеющий некоторые шансы на успех.
Когда Аристотель писал новую конституцию для какого-то города, его главным критерием была возможность применения этих правил на практике.
И только потом он предпринимал попытку внедрить в практику лучшие черты из конституций других городов. Аквинат несколько раз предпринимал попытки найти общее между практиками обеих церквей, но переговоры сводились на нет неприятием его принципов политики представителями противоположных партий. Все попытки Аквината привести стороны к переговорам провалились.
В то время как политическая деятельность Аквината имела практическую направленность, его теория политики оставалась весьма абстрактной.
Для Аквината государство было совершенным общественным устройством. Оно не могло быть подавляющим, потому что главная моральная цель в этой жизни - счастье людей. Это может показаться странным, но по крайней мере не лишено здравого смысла - и даже могло бы слу жить общим принципом. Но, к несчастью, Фома был слишком интеллектуален, чтобы позволить такую неясность. Он пытается применить подход Аристотеля, любовь которого к здравому смыслу в греческом понимании этого слова оставалась принципом философии в течение многих веков.
Одним из принципов метафизики Аристотеля было следующее утверждение: часть относится к целому так же, как несовершенное относится к совершенному. Поэтому, так как индивид является частью совершенного общества, закон должен быть направлен на счастье человека (потому что в совершенном обществе все должны быть счастливы). Это рассуждение требует прояснения, потому что его выводы неочевидны. Впрочем, прояснить эту мысль так и не удалось.
К счастью, политическая теория Аквината никогда не применялась к реальности. Однако его практические навыки политика были высоко оценены и оставались востребованными. В 1268 году он спешно прибывает с дипломатической миссией в Париж. Его университет опять сотрясает борьба между доминиканцами и профессорами. В то же самое время недавние переводы комментариев Аверроэса к Аристотелю привели к опасному радикализму.