Адвокатская булочка

Ну а работу Эди никто, конечно, не отменял, заменить этого адвоката нельзя.

Я рассказала о своих переменах в личной жизни родителям и брату с Карлой.

Тони с Карлой и Алексом сразу наведались к нам. Алекс с Лиз пытались найти общий язык, но порой Алекс просто не понимал, что говорит Лиз. Я с Эди служили сурдопереводчиками.

— лишь родная мать и отец могут понимать, о чем говорят и что говорят их дети! Вы семья! Это видно! — сказала мне перед уходом Карла, от ее слов на душе стало хорошо и спокойно.

С каждым днем Лиз становилось все лучше, она уже шевелила ногой, и даже могла недолго стоять. Нам назначили физиотерапию.

Видимо, от усталости или переутомления я плохо себя чувствовала, иногда кружилась голова, когда резко встаю, а от запаха рыбы вообще мутило. Мы с Лиз уплели все запасы домашних закруток огурцов и помидор Доры. Я все ела, ела и ела. Ну а что было еще делать? Мы почти не вставали с дивана в гостиной. К маю все изменилось. Лиз уже можно было ходить, и мы стали каждый день гулять на свежем воздухе пешком.

— давайте присядем? — предложил Эд, показывая на лавочку, когда мы прогуливались по парку,

— ох нет! — я закрыла нос, — тут же воняет!

— чем? Я не чувствую… — не понимал мужчина, не чувствовал безумного запаха животной мочи,

— воняет — засмеялась Лиз и взяла меня за руку, — поши, пап!

— ну девочки… — догонял нас Эдуард.

Наступил день моего 25ти-летия. И в этот день как раз был назначен прием у хирурга Лиз. Эди вызвали срочно на работу, Дора ждала ремонтника к себе в квартиру. А я себя с утра уж очень плохо чувствовала. Меня мучала изжога, тянуло низ живота, как будто я кирпич носила с собой всегда. Но делать было нечего и везти в больницу Лиз пришлось мне.

Сходили на осмотр. Хирург заверил, что все идет прекрасно. Продолжаем реабилитацию в том же ключе.

И пока мы были в больнице, я решила посетить терапевта.

Она посоветовала мне обратиться к гинекологу, я не поняла, зачем, правда, но пошла.

Пока меня осматривали на кресле и делали узи, Лиз сидела и рисовала мне подарок.

— почему меня к вам отправили? — спрашивала я у врача, слезая с кресла после осмотра.

— девушка, вы сейчас серьезно?

— конечно. Со мной что-то не так?

— а вы сами не знаете? Вы на 13 неделе беременности! Вы на учет не вставали еще?

— этого не может быть! Я не могу иметь детей

— за дуру-то меня не держите, есть дочка, будет и сынок

— какая дочка?

— барышня, не тратьте мое время! Вот вам все направления на анализы, как можно скорее сдайте и встаньте на учет в женскую консультацию!

— я беременна?

— да — уже не выдержала врач и засмеялась, — у вас в руках помимо направлений есть фото плода!

Я, будучи в шоке, как-то поблагодарила врача и добралась с Лиз до дома. Когда мы зашли домой, в гостиной бахнули хлопушки, все кричали «С днем рождения!».

Были Тони с Карлой и Алексом, мама с папой, Дора, тетя Надя с мужем, даже Илья с Катей, была Исса, и, конечно же, мой Эдуард. Все кричали поздравления и обнимали на перебой. Как же я была рада всем. Дора забрала Лиз, и все отошли, остался лишь Эд. Он обнял меня и поцеловал.

— что происходит, Эд? — хихикала я,

— я люблю тебя, мелкая! Я обещаю каждый день и ночь делать тебя счастливой! — он присел на одно колено и достал из-за спины красную коробочку, открыл, в ней было кольцо, — Элизабет Зафир, станешь ли ты моей женой? Я предлагаю тебе всего себя, свою жизнь, все, что у меня есть! Я очень тебя люблю! Выходи за меня?

— я согласна! — без промедления ответила я мужчине и протянула ему свою ручку, на палец которой было надето очень красивое кольцо,

— Боже, спасибо!! — мужчина начал кружить меня,

— постой, постой, не кружи, мне не стоит… — смеясь, останавливала я Эди, он поставил меня на ноги,

— что такое? Я так рад!

— кое-кому может быть некомфортно…

— кому?

Я взяла его руку и положила на свой живот. Улыбалась во все зубы. Эд стоял не понимающе. Я услышала женский писк со стороны гостей.

— 13 недель — прошептала я, — уже 13 недель во мне бьется два сердца..

— ты беременна? — мужчина вытаращил глаза, не веря моим словам,

— угу — кивнула я,

— мелкая!!! — он рухнул на колени и схватился ладонями за мои бедра, — малыш, ты там? — задал вопрос он моему животу, а потом приложился ухом к животу, — я очень рад тебе! Мы с мамой даже и не мечтали…мы тебя ждём, сиди главное там и будь умницей! — шептал мужчина, я лишь тихонько хихикала,

— ну все, папаша, дай и нам дочь поздравить! — с добротой заявил папа и они с мамой подошли и начали меня обнимать и целовать как маленькую, в нос, щеки, лоб..

Устраивать пышную свадьбу мы не стали из-за моего положения. Просто расписались и устроили праздничный ужин. Наши мамы сдружились, хорошо стали общаться. Лиз называла моих родителей бабушка Ита и дедушка Ами. Малышка еще не выговаривала некоторые буквы (Рита и Арман), но говорить стала лучше после того, как я стала с ней заниматься упражнениями по совету логопеда.

Глава 15.

Часть 5.

«Ты же знаешь, в этом мире не каждой

дано быть счастливой.

Найти свою судьбу, своего героя…

Поэтому приходится делать его самой,

создавать своими руками, губами,

своим сердцем, драться за него со всем

миром и даже с ним самим, ведь судьба

любит тех, кто бросает ей вызов…»

Автор неизвестен

Беременность протекала сложно. Самое легкое время беременности были как раз эти первые три месяца, когда я не знала о ней, остальные полгода я практически каждые две недели лежала на сохранении, была угроза выкидыша, потом преждевременных родов. Я родила мальчика на 38,5 недели. Малыша положили под лампу и сказали будут держать примерно неделю.

Сыночка мне отдали на пятый день после родов. Чувствовал он себя хорошо и был здоров. Только вот, видимо, эти пять дней, отлученных от материнского молока, дали о себе знать. Сынок отказывался от грудного вскармливания, да и молока то у меня толком и не было, была какая-то полупрозрачная водичка. Так и остались мы на искусственном вскармливании.

Выписали нас быстро. Сына мы назвали Марк.

Так как была середина ноября и погода была не теплая, нашу с сыном встречу устроили у нас дома. Эд забрал нас, а дома Марк познакомился со своими бабушками и дедушкой, а также тетей и дядей, и, конечно же, двоюродным братом и «родной» сестрой.

Первый месяц кроватка Марка стояла в нашей с Эди спальне, а затем, по согласию Лиз, переехала к ней в комнату. Лиз уже было 4 года, и она вполне могла справляться с порученными ей заданиями, такими как дать соску брату и позвать меня или Эди, если Марк плачет.

Новый год мы встретили тихо в семейном узком кругу: лишь мы с Эди и наши дети. А вот первого января отправились в дом к брату, наш с ним родительский дом.

Прошло 9 лет и 9 мес.

Мы все так же живем счастливой и дружной семьей. Сделали перепланировку дома, теперь у детей есть по своей личной комнате.

Карьера Эдуарда росла, и он открыл свою адвокатскую контору, у него уже было несколько человек в подчинении. Я тоже не стояла на месте. Благодаря ушлости Ильи, моего компаньона, который кстати женился на Кате, нашей работнице, организовал для нас открытие еще двух булочных в разных частях города. Адвокатская булочка имела свою популярность, булочная была известна так же как главный хлебозавод нашего города. Я реже пекла в больших количествах, для этого были наняты и обучены новые работники булочных, но все равно очень любила, меня это успокаивало. Я больше посвятила себя семье и детям. Когда Марку исполнился годик, он вовсю уже лепетал. Лиз помогала мне с Марком, хоть и сама была еще пятилетней на тот момент малышкой. Она повторяла за братом мама, папа, а потом и вовсе начала сама уже называть меня «мама». Я была безумно рада и счастлива быть для нее мамой. Про ее родную мать мы не рассказывали, это решение вынес Эдуард с матерью, чтобы не травмировать психику девочки. Но сейчас Лиз уже большая, ей через неделю исполняется 14. Как-то так получалось, что за все эти годы у Лиз не было необходимости смотреть свое свидетельство о рождении, где в графе мать было указано не мое имя. Но ей после дня рождения нужно получать свой первый паспорт гражданина страны, и она узнает, что мне не родная. Нужно было все рассказать.