Страница 17 из 24
Эд… мой Эд… уже не мой, как можно заметить по ребенку, которая обнимает его за шею. Он возмужал… стал еще красивее… но в глазах грусть и печаль…
Глава 12.
— Лизи?
— Эд..
— сынок… — произнесла Дора, но затем замолчала, увидев нашу с ним реакцию друг на друга.
«Сынок?»
В моей голове стали всплывать слова Доры из ее рассказа. Я знала лишь часть, которую мне когда-то рассказывал про свою жизнь Эд. А после услышанного сегодня, все внутри меня сжалось от сочувствия к мужчине, который испытал такую боль.
Эд нарушил тишину, подошедши ближе к прилавку и спросив:
— сколько мы должны?
— все оплачено..
Мужчина с ребенком на руках вместе с женщиной вышли на улицу, а я так и осталась стоять в ступоре.
Я закрылась раньше, сразу после их ухода. На следующий день в булочную не вышла, были Катя с Ильей вдвоем, продавали вчерашнюю выпечку, но все равно люди брали. Я провалялась целый день в постели. Перебирая и расставляя полученную мной информацию. А потом меня накрывала волна будораженния, когда я вспоминала Эдуарда. Мне казалось, я перестала что-либо чувствовать за все эти последние годы, но увидев его вновь, не могла больше не думать о нем.
Он был женат, у него умерла жена. У него есть дочь, к которой я прониклась светлыми чувствами. Его мама была для меня прекрасным собеседником все эти годы с момента открытия булочной.
Я не знала, что мне думать, что делать, как себя вести. Мне хотелось все забыть, забыть вчерашний день, но в тоже время я все прокручивала и прокручивала минуты нашей встречи с Эдуардом.
Наступило утро следующего дня, и мне пришлось все-таки выйти на работу.
Катя сообщила мне, что меня искал и настойчиво просил мой номер один мужчина лет тридцати. Я почему-то сразу поняла, что это был Эд. Катя, конечно же, не дала мой номер и не сказала, где я проживаю.
Эд в этот день не появился, как и Дора с Лиз. Прошло несколько дней и ко мне пришла Дора.
— привет, Эли! — улыбнулась женщина,
— здравствуйте!
— Элизабет…
— что? — испуганно переспросила я, — вы никогда не звали меня..
— я и не знала, что твое полное имя такое красивое! Не надо было его сокращать… Элизабет, Лизи… теперь я знаю, в честь кого названа моя внучка! — Дора говорила по-доброму, без капли неприязни,
— у нас с вашим сыном ничего нет и уже давно..
— я знаю, дочка… и мне жаль… жаль вас обоих, жаль мою невестку… но так сложились обстоятельства… я, как мать, переживаю за своего сына, за его душевное равновесие. С той вашей встречи здесь он сам не свой, нервный и подавленный. А вчера он проиграл дело, плевое дело, потому что совсем не вник в его суть, потому что все мысли его заняты тобой! Я прошу как мать, прошу как твоя давняя знакомая, прошу как женщина, пожалуйста, Элизабет, встреться с Эдуардом. Расставьте все точки уже над своими и. Пожалуйста. Вот ключи. — женщина положила на прилавок связку знакомых мне ключей, моей связки с брелком в виде ростка пшеницы. Именно эту связку ключей я отправила по почте на адрес квартиры, когда наша встреча сорвалась и он не пришел. — адрес думаю, ты знаешь! Он будет ждать тебя сегодня там..
От лица Эдуарда.
Я снова, как какой-то пацан, трясусь перед свиданием, хоть свиданием это назвать нельзя. Мама сказала, что все устроит и Лизи придет сегодня в наш дом. В нашу квартиру, где мы были счастливы…
Все эти дни с последней нашей с ней встречи я сам не свой. Я думал, она уже давно замужем, что создала семью, но нет — она одна. На следующий день наведался в булочную и пытался вытрясти местонахождение или хотя бы телефон Лизи, но безуспешно. Я пробил по своим каналам про ее жизнь, но номер телефона был указан старый, и адреса не было. Эта булочная была на ее имя и какого-то мужика. Может, он ее парень? Сходил с ума, проиграл дело, да и к черту, все не важно! В моих мыслях снова она! Моя мелкая!
Мама перебралась к нам с дочерью в дом, который я приобрел когда женился. Я не верил, что мог изменить Лиз с Зариной, но ее беременность подвергла меня в шок. Я был вынужден жениться. А после рождения Лизы я не мог уже отказаться от ребенка из-за поведения моей благоверной.
Вчера уже не мог терпеть и расплакался, как ребенок, на коленках своей матери, рассказал ей все-все. Она молча слушала и гладила меня по волосам. После моих рыданий мама сказала, что устроит нашу встречу.
И вот я сижу, жду в пустой квартире в темноте, лишь телек беззвучно освещает комнату. Щелчок в замке двери, и она открывается. Медленно заходит миниатюрный женский силуэт в пальто, и дверь снова закрывается.
«Пришла! Все-таки пришла!»
Девушка медленно проходит вперед и останавливается у телевизора. Я тоже медленно встаю и подхожу к ней.
— Эд… — выдыхает она мое имя, а у меня мурашки по коже.
«Боже, мне тридцать лет, через пару месяцев тридцать один, а я, как мальчишка, плыву от ощущений».
— Лизи… ты пришла..
— да… почему ты сидишь в темноте? — тихо спрашивает она, — Лиз спит? Она здесь?
— нет, нет, она дома с моей мамой. Я нашел маму… — сообщаю ей так радостно, самому тошнотворно от моего ванильного голоса,
— я очень рада за тебя… Эд, мы… — не даю ей договорить, подхожу ближе и впиваюсь в ее губы поцелуем.
Как же я скучал по ней, по ее губам, запаху, голосу, телу. Снимаю ее пальто и бросаю в сторону дивана, не прерывая поцелуй. Она отвечает, тело ее бьет легкая дрожь. Беру ее на руки и несу в кровать. Нам не нужны слова, все скажут за нас наши тела.
Я не хочу торопиться, хочу прочувствовать каждый толчок в ней, хочу поцеловать каждый миллиметр ее тела, не прекращать слышать ее стоны и как она произносит мое имя, когда кончает. Мне мало. Мне ее мало. Но я тоже не выдерживаю долго, меня накрывает такой оргазм, который я, наверное, в своей жизни никогда не испытывал.
— я люблю тебя… — шепчу ей в губы, а она целует их уже сама, но ничего не отвечает.
Переворачиваюсь на спину и утаскиваю девушку с собой, укутываю нас одеялом и прижимаю хрупкое тело к себе.
— я люблю тебя, Лизи. я должен многое тебе рассказать, и ты можешь после всего просто встать и уйти отсюда, но я прошу, пожалуйста, даже после всего, что ты услышишь, останься со мной хотя бы до утра. проведи со мной ночь…
Она молчала. Осторожно прижалась еще теснее ко мне и поцеловала меня в грудь.
— говори… — тихо прошептала.
Я рассказал ей все как было. Как нашел дядю, маму. Как мы собирали компромат. Про суд и про тот день, когда она нас застукала с Зариной, что ничего не было. Про то, как меня опоила и соблазнила Зарина, заставила беременностью на ней жениться. Рассказал, как я жил все эти годы, думая лишь о дочери.
Почувствовал влагу на своей груди, кажется девушка плакала.
— Прошу не плачь… я сожалею. я безмерно виноват перед тобой. я хочу все исправить…
— ты не виноват… теперь я все поняла…
— Лизи, малышка, останься со мной…
Я поцеловал ее вновь. Целовал губы, шею, ключицы, грудь, спускался ниже и наткнулся на не большой шрам внизу живота девушки.
— малыш, что это за шрам?
— не важно… — Элизабет притянула меня к себе и страстно поцеловала, — возьми меня как раньше! Люби меня так, как только ты мог любить!
Ее слова взорвали мозг и отключили. Я любил ее, она любила меня. Я это чувствовал. Так притворяться нельзя. Все было искренне.
Когда начало светать, мы выдохлись из сил. Я прижал ее в свои объятия и, уткнувшись ей в макушку как в далекое раньше, вдохнул ее запах.
— прости меня. я сделаю все, чтобы ты была счастлива. мы создадим свою семью, родим еще детишек, но знай, Лизу я не оставлю! — шутливо произнес последнее, и почувствовал, что Лизи улыбнулась, — спи сладко, жизнь моя…