Страница 2 из 17
Они падали, долго падали в темный с багровыми прожилками туннель, будто в желудок гигантской змеи. Кружилась голова, тошнило – Изольда была права, отказав в завтраке и позже в обеде. Весс сжался упругим горячим комом, Астра крепко держалась за него. Слилась с ним. Ее волосы развевал вселенский ветер, и они неслись сквозь чрево миров, подобно стремительной комете. Иногда то слева, то справа, то в далеком конце туннеля возникали причудливые пейзажи, смутные, словно виды в преломлении хрустальной чаши оракула. Неожиданно весс замедлил полет. Внизу появились пропасти, горы в слоях темных туч и вязкие красные реки меж черных камней.
– Что это? – Астра приникла к проводнику, касаясь лицом его жесткой щетины.
– Некрон. Нижний и самый печальный из известных миров.
– Шет! Я сказала в Иальс! Поворачивай к нашей Гринвее! И в Иальс! – она сердито дернула его уши.
– Ай! – вскрикнуло существо. – Милейшая госпожа Астра, я лишь хотел показать, что ждет некоторых злых и самоуверенных людей. Но могу отнести в высочайший прекрасный Эдос, – он выгнулся, стараясь заглянуть ей в глаза.
– Нет. В Иальс, – мэги ослабила хватку. – Сегодня у меня нет желания скитаться в чужих сферах.
Херик свернул в другой рукав туннеля. Его тело обмякло, и они уже не летели так быстро. Пространство вокруг наполнилось голубым, зеленоватым едва светом, будто вокруг плескались воды тихой лагуны. Эфир, обтекавший их, казался нежным прохладным, как одежды влажного шелка. Пальцы весса, осторожно коснулись ее бедра, поднялись к поясу, стягивавшему платье.
– Приятно путешествовать с такой славной госпожой. Восхитительно! Изольда, да и сама Рая, перед тобой – всего лишь старые ведьмы – Херик повернул голову и сразу получил щелчок по носу.
– Не смей шалить так! – она приударила в его бока коленями и перехватила мохнатую руку, а через миг обнаружила, что на поясе нет кошелька. Сумки с письмом к Варольду тоже не было – лишь ремешок с серебряной застежкой болтался на плече. – Херик! Мерзкий шетенок! – мэги яростно вцепилась в его огромные уши, – я убью тебя! Где мои деньги! Моя сумка! Я буду жечь тебя в самом ужасном огне!
Весс взвыл, как дикий звереныш, угодивший в зубатый капкан. Они перевернулись, полетели кувырком. Вокруг вспыхивали, кружились вихрем ленты красного и голубого света. Что-то огромное, как мир, надвигалось то сверху, то снизу. Астра нещадно трепала мохнатые уши, пыталась вырвать мешочек, зажатый в рыжеволосом кулаке. Херик отбивался, как мог, пытался что-то сказать, но только рычал от боли. Пограничный слой пространства, по которому они рискованно скользили, разорвался – земля, небо, лес, появившийся вдруг закружились крыльями мельницы, и все прервалось громким шлепком.
Астра вскочила на ноги и тут же, путаясь в намокшем платье, снова упала на четвереньки. Дыра Измерений исчезла в мгновенье, словно лопнувший мыльный пузырь. Рядом была дорога с разбитой колеей от колес повозок, и высокие деревья по краю луга. Где-то в камнях журчал ручей, слышались насмешливые голоса лягушек, а мэги сидела посреди лужи, с испачканным липкой грязью лицом, в мокром разорванном платье и колючими осколками гнева в глазах.
Проклятый Херик! Рыжий коварный гаденыш, обокрал и так небрежно бросил ее! На поясе дохлым червяком болтался шнурок кошелька. Сумка с магическими кристаллами, рекомендацией в салон Варольда и, главное – ее личным бесценным медальоном, пропала. Астра встала, увязая по щиколотки в липкой жиже, измазанная, в оборванном платье, будто последняя нищенка на помойке. Рыжая жесткая шерсть весса, застрявшая клочьями между пальцев, щекотала ладони, словно чужой смех.
– Мы еще встретимся! Очень скоро! Ты заплатишь за все! Веселись пока, но через несколько дней я научу тебя уважать Астру Пэй! – она вышла к дороге, остановилась, вытерла лицо сухим краем рукава, сорвала лопух и принялась очищать ноги, оставляя травянистые следы. Потом поднялась на возвышенность и огляделась. Где-то там, у берега речушки виднелось селение в полторы-две сотни домов, крошечный рыбацкий причал, козьи загоны и пастбища вокруг. Близости Иальса не было даже признаков. Оставалось надеяться, что это по-прежнему была Гринвея – ее родной мир.
Астра направилась к поселку, надеясь до наступления темноты выяснить в какие глухие края занес ее сволочной Херик.
Под навесом, примыкавшим косо к амбару, стояла лошаденка, низкая и толстоногая, похоже, бургской породы, которую разводят болотные люди. И это несколько насторожило Астру – откуда такая кляча могла взяться здесь, если Херик донес действительно близко к Иальсу, а не в противоположную сторону?
Возле лужи, изрытой следами козьих копыт, играли камешками мальчишки – старший в рваной рубахе и чумазые, босые малыши. Астра прошла дальше, мимо угрюмых сельчан сидевших на длинной скамье, похожих на молчаливых воронов, что стерегут тайные жертвенники Маро. Она еще раз оглядела святилище Эты – красные кедровые колонны, венки лилий над входом и двери, с выведенным охрой глазом богини, конечно, в это время закрытые. Да и вряд ли здесь можно добыть вещи необходимые, чтобы снова отрыть Дверь Измерений. Прежде всего, мэги требовался кристалл Лучистой Сферы. Но где его взять в лягушачьем захолустье? Здесь даже храм Пресветлой выглядел, словно украшенная к празднеству конюшня.
– До Иальса далеко отсюда? – Астра шагнула к старику, наблюдавшему за ней со ступеней черно-деревянного дома.
– До Иальса? Это туда вот, – почернелым скрюченным пальцем он указал на юго-восток – тянувшуюся от селения за холмы дорогу.
– Я понимаю, – Астра подумала, что весс оказался не последней сволочью – подбросил ее в верном направлении, а не к топям Бурга. – До города самого далеко? – переспросила она. – Сколько лиг? Или идти сколько? День, два?
– Не был там, – старик мотнул головой. – Вот уже не знаю. Сколько не был… В «Золотой гусь» сходи. Там есть несколько проезжих – они могут сказать.
– Благодарю, – придерживая край разорванного до неприличия платья, Астра направилась к таверне. Запах дыма, жареной козлятины дразнил, как дразнит все близкое и недозволенное. Она вспомнила о колечке, изящном колечке звонкой бронзы, отмеченном руной, которая должна беречь от укусов змей. Его можно было бы заложить и выкупить через месяц другой. Действительно, не ночевать же на улице, будто убогой оборванке. Без особых мучений она бы вынесла голод, жажду день, и три, и пять, но только не такой позор.
Поправив волосы, спадавшие на лицо, мэги толкнула дверь и спустилась в небольшой зал, пропахший элем так, что воздух был кислым на вкус и пьяным. Масляные светильники, висевшие на цепочках над столами, мазали стены мутным светом. На решетке, шипя и истекая соком на угли, жарилось мясо и длинные ломти баклажанов.
Не обращая внимания на крестьян, хлебавших питье у входа и торговцев, кутивших за сдвинутыми столами, Астра прошла к стойке, загораживавшей большие бочки и очаг.
– Сколько дней пути отсюда до Иальса? – спросила она у мужчины в сальном холщовом фартуке, похоже, бывшим хозяином.
– А это как ехать, моя принцесса. Ежели верхом, да на хорошей лошадке, то за день можно. На повозке за два добираются. К выходным от нас караван выходит, если охота ждать, – его правый, по-бычьи выпученный глаз с интересом разглядывал незнакомку.
– И сколько стоит здесь комната на ночь? Отдельная и чистая только, – Астра потихоньку сняла с пальца кольцо.
– Нет таких. Отдельных нет. Единственную сам господин Голаф Брис занял – все ж защитник наш, – он кивнул на молодого человека лет двадцати пяти в синем плаще с потускневшей серебряной вышивкой, скрывавшем потертый дорожный костюм. – А общих комнаты у нас три. Одна пустая почти. Всего три малых шилда за ночь, если устроит.
– А ужин… Сколько за ужин берешь?
– Если без мяса и попроще, то тоже три шилда. Я вижу, ты не со слишком тугим кошельком, – трактирщик наклонился, с насмешкой глядя на ее грязное платье.