Страница 60 из 80
— Так я делом и занимаюсь. — откликается Фуцзянь: — вот, полотенце держу. Вдруг смелый генерал простудится и помрет. Такая потеря для нации будет. Особенно для одной мастерицы танца с алебардой. Только оседлала и тут… на вот.
— Собери всех на поляне. У меня объявление. — говорит он, вытираясь протянутым ему полотенцем. Говорит уже серьезным голосом, отдавая приказание.
— Цунмин! — Фуцзянь вытягивается в струнку, козырнув и тотчас уносится вдаль. В армии есть только одна скорость — бегом. Никто не передвигается неспешным шагом.
Через двадцать минут на поляне выстроился десяток всадников передового отряда. Лю специально не стал брать с собой сотню, как раз чтобы не пугать Наместника, но тому и десятка хватило.
— Передовой отряд собран по вашему приказанию! — докладывает Фуцзян.
— Отлично. — Лю делает шаг вперед и вглядывается в лица всадников и всадниц. В середине строя стоит Кианна со своей неразлучной алебардой.
— Сон Ми Кианна! Выйти из строя! — командует он.
— Цунмин! — два шага вперед и вот она уже стоит перед ним навытяжку. В ее глазах — вопрос.
— Настоящим оглашаю приказ. — говорит он и разворачивает бумагу, только что подписанную им в своей палатке: — Сон Ми Кианна, сотница «Крылатых Всадниц» увольняется из армии Сына Неба по приказу своего непосредственного командования.
— Что⁈ Но… — распахнутые глаза и горечь в них: — но…
— Извини, Кианна, но начальник и подчиненная не могут быть в таких отношениях, и ты это знаешь. — говорит он, сворачивая бумагу в свиток: — ты получишь выходное пособие в размере тысячи лян и сохраняешь свое оружие и доспехи как вышедшая в почетную отставку.
— Как ты можешь! Да… — Кианна глубоко вздыхает и на секунду закрывает глаза. Когда она снова открывает их, он видит мрачную решимость.
— Цунмин. — коротко бросает она: — приказ получен и понят. Разрешите удалится? В почетную отставку…
— Ты свободна. — отвечает Лю. Она разворачивается и шагает к своей палатке. На поляне царит тишина.
— Все свободны. — бросает он и всадники остаются стоять на местах, недоуменно переглядываясь. Он отбрасывает свиток с приказом и спешит вслед за Кианной. Успевает схватить ее за руку.
— Кианна! Погоди…
— Убери… уберите руки, генерал Лю! Кажется, я теперь больше не служу в вашем войске? — она вырывает свою руку из его и делает шаг назад, разворачиваясь к нему лицом: — оставьте меня в покое!
— Кианна! Я не могу поступить иначе! Ты и я… мы не можем больше быть в таких отношениях! Мой статус… мне плевать что подумают люди, но ты же будешь в положении подчиненной! Я не могу так…
— Мне все равно! — вспыхивает Кианна, ее глаза мечут молнии, ее черные волосы разметались по плечам: — все равно, слышишь, ты! Мне все равно генерал ты или последний подсобный рабочий в лагере — мне был нужен ты! Слышишь⁈ Именно ты! Не «Полководец, Сокрушающий Замыслы Врага», не Генерал Байгу, а просто Лю! Который смешит всех своими шуточками и всегда готов прийти на помощь. Наверное, я просто ошиблась. Отпусти меня, я соберу вещи и ты больше меня не увидишь, Генерал Лю Байгу. Что… что ты… — она смотрит на него. Он встал перед ней на одно колено.
— Мы не сможем больше быть начальником и подчиненной и это моя вина. — говорит он грустно: — я подвел тебя, знаю. Тебе нравилось служба в войске и твои девчата из «Крылатой» сотни. Но… может быть мы все равно сможем быть вместе? По-хорошему мне нужно было прислать к тебе сватов, я вон уже с Фуцзяном поговорил, но ты же уедешь, и я могу потерять тебя навсегда, так что не до этого сейчас…. Сон Ми Кианна, ты станешь моей женой? Будешь ли делить все тяготы и лишения жизни жены солдата? Ты прекрасна, и я всегда мечтал о том, чтобы ты переехала жить в мою палатку, но это были лишь несбыточные мечты. Я твой начальник, а ты моя подчиненная… но теперь, когда я своим самовольным приказом, уволил тебя из армии… я знаю, что поступил дурно, ты хороший солдат, я знаю, что у меня нет оснований увольнять тебя со службы и отправлять в отставку. Все это я сделал исходя из личных, эгоистических мотивов. Просто чтобы иметь возможность предложить тебе разделить твою жизнь со мной. — он наклонил голову.
— Пресвятая Гуаньин, какой же ты все-таки идиот, генерал Лю. — тихий голос звучит сверху. Он поднимает голову и видит, что Кианна — улыбается. На ее глазах выступили слезы, но она улыбается.
— Это… значит да? Я не очень силен в интерпретациях женского…
— Это значит тысячу раз да, ты, глупый и эгоистичный, высокомерный сукин сын… Стоять! — поднимает она руку, видя, что он встает с колена и приближается к ней, желая заключить в объятья: — я все еще зла на тебя! Разыграть такой спектакль! Не мог прямо сказать⁈ У меня чуть сердце не порвалось!
— Мы же были…
— Начальник и подчиненная, помню. — закатывает глаза она: — а сейчас? Сейчас мы больше не начальник и подчиненная⁈
— Формально уже нет. Я написал приказ и приложил печать, красными чернилами как положено и подпись поставил. Осталось только с довольствия тебя снять и…
Звук пощечины разнесся над замершей поляной, словно выстрел из бомбарды. Он поднял руку и потрогал левую щеку, которая горела огнем.
— Раз уж мы теперь не начальник и подчиненная! — говорит Кианна, упирая руки в бока: — вот тебе! За все! Издеваться он надо мной будет! Спектакли разыгрывать!
— Это… значит нет?
— Это значит да! И не мечтай спрыгнуть с лодки семейного быта, генерал Лю! Я тебе припомню! Свадьба будет шикарной!
— Так все-таки да… — он задумчиво потрогал начинающую опухать щеку. Рука у мастерицы танца с алебардой была тяжелой. Все-таки он так и не научился понимать женщин до конца. Наверное, это немыслимо для мужчины. Но… он рад, что Кианна станет его женщиной на законных основаниях, ему не придется прятаться, а ей не придется терпеть слухи и шепотки в спину, а когда у них появятся дети — то они будут рождены в законном браке, как и положено. Он уже совершил подобную ошибку один раз и больше не намерен ее повторять. И конечно же он все сделал правильно — сперва уволил ее из армии, а уже потом сделал предложение. Хотя, конечно, это ее обидело. Но что он может с этим сделать? Только попросить прощения. У своей женщины.
— Конечно да. — на лицо Кианны наконец возвращается улыбка: — как я еще могу тебе отомстить, если не выйду за тебя замуж? А уж в законном браке я буду мстить тебе всю твою жизнь. За все эти сегодняшние фокусы. Трепещи, генерал Лю, моя месть будет ужасной.
— Я выставлю охрану перед своей палаткой сегодня ночью. — говорит он, улыбаясь в ответ: — мои воины не допустят чтобы их командир пострадал.
— Кто? Вот эти вот? Остановят меня? — она пренебрежительно машет рукой куда-то ему за спину. Он оборачивается и видит, что десяток суровых всадников, ветеранов кровопролитных сражений и хладнокровных профессионалов — сбились в кучку за его спиной и улыбаются, так, что ему захотелось их всех срочно лимонами накормить. Умиляются они. Да это ж кучка девиц-сплетниц, а не бойцы. Им что, делать нечего⁈
— Мы так за вас рады, командир Лю, Кианна! — смахивает скупую мужскую слезу лучник Фуцзян: — а за охрану не извольте беспокоится, Госпожа, кто ж вас теперь остановит то… с вами все наши надежды.
— Предатели. — ворчит Лю: — трибунал по вам плачет. Бросаете своего командира перед лицом опасности.
— В таких делах каждый сам за себя, — разводит руками Фуцзян: — уж извиняйте, генерал Лю.
— Так что готовься, генерал. — указательный палец мастерицы танца с алебардой упирается ему прямо в грудь: — сегодня ночью я отомщу тебе за все. Может быть даже несколько раз. Определенно несколько раз. Десяток. Или больше.