Страница 3 из 31
Приехал, доложил.
- Прибыл, замечаний не имел.
- Поступил?
- Так точно!
- Ну, ты и гу-усь! За три с половиной часа на все-про-все, да еще вместе с дорогой…
Наступил ноябрь. Вызов прислали о начале занятий, а у нас первый срок. Выезд из пределов только с разрешения комполка. Герман звонит, я рядом на параллельном. Папа на проводе.
- Виктор Алексеевич! Тут Профессору надо в город, в университете философией заниматься…
- Какой это такой философией?
- Марксистско-ленинской.
- Интересно. Почему же я про это ничего не знаю?
- А это через политорганы прошло.
Все же-таки тертый Герман мужик. Знает, что сказать. И в должном темпе. Сходу, по военному.
- Ну, ладно. Пусть едет.
Через неделю история повторилась. Только мудрый Гоша звонил уже не командиру, а замполиту полка.
- А почему мне про это не известно?
- Это командир части разрешил. Еще на прошлой неделе.
Вот так. И начальники привыкли. Через месяц, когда и комполка и замполит как раз в четверг на "Планшет" пожаловали, я уже прямо к ним в наглую подошел.
- Товарищ полковник! Разрешите с вами в город? Мне на занятия.
И поехал с ними как миленькими.
Э-хе-хе, эти занятия… От английского пришлось сразу отказаться.
Двух отлучек в неделю я бы никак не потянул. Да и четверги нелегко дались. Чтобы мое дежурство на них не попало, меняться приходилось.
Чаще всего на субботу-воскресенье. И все равно, не все занятия посетить довелось. Должен сказать, философию читали хорошо.
Профессор Шубняков. Уж на что я ее не шибко любил, но тут нравилось.
Или, может, просто от службы отдыхал в другой обстановке. Группа была без специализации. И технари, и гуманитарии в одной куче.
Следователь, помню, был из прокуратуры. Экономисты. Инженеры с
"Автодизеля". На семинарах разница заметна была. Одна дама, экскурсоводша по местным историческим примечательностям, потрясающую дикцию имела. Мне же, наоборот, очен-но себя контролировать приходилось. Чтобы на военно-матерном языке чего не влепить. Да уж.
Реферат я на дежурствах по ночам сочинял. Из физики вообще-то, а не из Маркса. С названием учудил, до сих пор горжусь. "Аналогии и моделирование. Гносеологическое значение изоморфизма качественно разнородных структур". Кстати, вот что удивительно. Как диссертация моя полностью называлась, вспомнить не могу. Содержание помню, чуть ли не по параграфам, а название надо в автореферате смотреть. А у какой-то дребедени - запомнилось… Большая часть группы нашей до экзамена добралось и благополучно его одолела, завершив легкой пьянкой в кабаке.
Месяца три Герман "точкой" поруководил, а потом подполковника А. прислали, дядю Колю. По замене из ГДР. Из ПВО сухопутных войск в ПВО страны. Вот он я, здрас-сте.
- Это черт знает что, куда я попал! - заявил он день на третий, - Во всем дивизионе не могу найти еще двух офицеров, чтобы пулю расписать. Профессор! Ты университет закончил.
Почему в преферанс не играешь?
- Так получилось, товарищ подполковник! У меня проявление азарта выливается в другие формы…
Комбат сразу окрестил его "аншефом", а воины - Анискиным. У нас рабочий день (ну, анекдот!) по писаному в 18-40 заканчивался. Шеф стал на 19-00 совещание назначать. Всех офицеров и прапоров. Каждый день. Если Анискину было что сказать по делу - то минут на 15. Если же не было, то держись! Сперва шефуля произносил речугу о том, какие благородные и порядочные люди военные и какое барахло все остальные.
Особенно впечатлял меня его тезис о презумпции звания.
- Если рядовой говорит мне одно, - излагал дядя Коля, - а сержант говорит другое, то я верю сержанту. Потому, что он старше по званию.
Затем, по которому уже разу, шеф начинал вспоминать персональные грехи присутствующих. Словом, с этих совещаний на ужин, начинавшийся в 19-50 (я с солдатами питался) я редко успевал. Кухня мне потом отдельно разогревала.
Вообще-то командир из Николая Ивановича был не плох. И знания были нормальные и характер независимый. И пил в меру. Но был дядя Коля самодуром. Это не ругательство и не оскорбление. Самодур это тот, у кого отношение к окружающим, к ситуации и принятие по ним решения зависит от собственного его в тот момент настроения. И по решению этому сохраняется определенная упертость даже тогда, когда настроение поменялось.
Есть ли на сомнительные решения таких начальников способ демпфирования? Ну а как же! В армии все есть! Тут я добром должен военную кафедру вспомнить. Точнее, начальника физфаковского цикла подполковника Г-ца, популярного под кличкой Григ.
Насмешники-студенты героя факультетских легенд, баек и анекдотов
Грига все-таки здорово уважали. За знания, за хоть и военные, но изящные приколы при проведении занятий. И, в общем-то, за человечность. С нашего курса он нескольких обладателей выговоров с предупреждением об отчислении на поруки взял. Хоть и проступки их были не по его департаменту. Григу самому полковничью звезду то вешали, то снимали. За характер шебутной. Рассказывали, будто был такой случай. Привелось ему звание обмывать. В ресторане "Пекин".
Там встретился им при выходе полковник китайский. В форме. Дело было вскоре после пограничного конфликта на Даманском. И поддатый Григ прямо на лестнице, "не отходя от кассы", сделал китайцу "козу".
- У-тютю-тютю! - и двумя пальцами в живот.
А китаец-то оказался дипломатом. Каким-то там помощником военного атташе. По конвенции от "где-то сразу после Ватерлоо" оскорбление лицом государевым любого человека с диппаспортом есть оскорбление представляемой им страны. Быстренько тут Григу звезду и сняли. Через год вернули, а потом опять сняли за что-то еще. Но с должности не трогали. По григовским учебникам, наиподробнейше описывающим СНР-75
"Волхов" все ЗРВ учились. Настольные книги училищ, кафедр и войск.
Великолепным преподавателем он был, военный московский армянин.
Но ближе к теме. Сто выпускничков нашего курса в войска шло. И уже после выпуска собрал Григ желающих на прощальную лекцию-инструктаж.
Человек двадцать набралось.
- Вы, ребята, похоже, последние двухгодичники. Готовится приказ после вас призыв тормознуть. И я не хочу, чтобы о вашем брате впечатление в войсках осталось, как о растяпах интеллигентных. Как о ЧМО - чрезвычайном московском ополчении
41-го года. Ведь вы - мой продукт. И потому расскажу вам, сколько могу, всякие конкретные военные штучки. Чтобы вы там лопухами не оказались.
Это было то что надо! Какое шмотье мы должны получить, и как нас при этом кинуть могут, с кем водку пить, а с кем воздерживаться и т.д. и т.п. И про глупые приказания тоже. Очень эта практическая лекция пригодилась. Двухгодичников же потом действительно года четыре-пять не призывали. Вот я на "Планшете" и крутился как бобик сразу на трех системах, целых восемь месяцев исполняя капитанские обязанности начальника второго отделения с одним прапором и одним кадровым старлеем-координатчиком в подчинении. Лишь под конец нагрузку облегчили из внутренних резервов.
Ну, так вот, о дяде Коле. Бзыкнуло ему развернуть на "Планшете" строительство. Сначала теплый бокс хотел на два седельных тягача
ТЗМ-ки. Потом, когда не получилось, еще что-то, поменьше, но непременно "большое и чистое"… Но стройки-то в плане нет. Где же тогда материалы брать? Да где придется! У гражданских украдем. Какие подвернутся, те и приватизируем. Вызвал он раз в воскресенье меня и еще одного старлея-стартовика.
- Берите КРАЗ, автокран и езжайте туда-то. Там, я проезжал, гражданские столбы осветительные для установки вдоль дороги разложили. Заберите штук 5, только по-шустрому.
Сели мы с Юрком старшими машин и поехали. Подкатили, посмотрели.
Шагами промеряли. Столбы бетонные, длиннющие. Стропить их целое дело, да и не положишь толком. Даже в кузове КРАЗ-256 консоль одуренная получится. Тряхнет - и хана столбам. Ни себе, ни людям.
Развернулись мы, да и плюнули на это дело. На обратном пути плиту перекрытия какую-то из кювета в кузов кинули для очистки совести, с ней и прибыли. Иду, как старший этой поездки, докладывать. Доложил, а потом и говорю, вспоминая Григову лекцию.