Внезапные наслаждения

– Нет. Это была деловая поездка, – пояснил Райан.

– В таком случае вам следует идти зеленым коридором, – посоветовал стюард.

– Билл нас встречает, – напомнила Эшли. – И как насчет ночных рубашек в моем багаже?

– Укажи их в декларации, если хочешь, но это женская одежда, и она в твоей сумке, а кроме того, мы быстрее пройдем, если не предъявим декларацию!

– В тебе наблюдается определенная склонность к контрабанде, Райан Малкахи, – заметила она.

После приземления они забрали вещи и вышли зеленым коридором. По другую сторону барьера их уже поджидал Билл с носильщиком, который отнес сумки в багажник. Увидев длинную очередь за такси, Эшли по достоинству оценила преимущество больших денег. Билл без помех доставил их в Эгрет-Пойнт, и Эшли вдруг осознала, как рада оказаться дома.

За время их отсутствия Фрэнки успела превратить большую комнату и маленькую, смежную, на верхнем этаже дома в офис для брата.

На следующий день Эшли вернулась в «Лейси натингс», а Райан поднялся в офис, чтобы узнать, как идут дела на фирме.

По пути в магазин Эшли невольно восхищалась многоцветием поздней осени. На сиденье «солстиса» лежали шесть неглиже, приобретенных у Валентины. Она хотела показать их Нине перед отправкой в нью-йоркский магазин.

Нина уже ждала ее. Женщины обнялись.

– Как прошла поездка? Надеюсь, все было так чудесно, как ты представляла? – нетерпеливо спросила Нина.

– Даже лучше. Графиня – прелестная женщина. Показала мне все достопримечательности Венеции, пока Райан трудился над упаковкой ее гардероба и готовил его к перевозке. Палаццо невероятно роскошен. Из окон нашей спальни открывался вид на Венецию и Большой канал. Представляешь, кровать семнадцатого века с зеркалом в балдахине! И еда неплохая, но, на мой вкус, слишком много морепродуктов.

– Зеркало над кроватью? – хмыкнула Нина. – Нужно вставить эту подробность в мою очередную фантазию на «Ченнеле»! Может, я отправлюсь в Венецию и возьму в любовники самого Казанову! Стану игривой шестнадцатилетней девственницей и проведу с ним ночь.

– Знаешь, все было так здорово, что я даже забыла о «Ченнеле»! Скорее всего, теперь он мне и не понадобится. Мы с Райаном прекрасно ладим. И ты глазам своим не поверишь, когда увидишь, что я привезла из Венеции для нью-йоркского магазина! Я нашла новую поставщицу! У нее свой тутовый сад с шелковичными червями. Она нанимает деревенских женщин прясть нити и ткать шелк, и по ее моделям шьется поразительной красоты белье. Я купила шесть неглиже.

– Почему бы не оставить их здесь? – спросила Нина.

– Они возмутительно дороги. Здесь просто не найдется таких богачей, чтобы их купить, Валентина будет присылать мне по шесть предметов трижды в год. Ручная работа. Сделать больше ей не под силу. И, кроме того, ей тоже нужно чем-то торговать. Мы выставим их на продажу к Рождеству, Валентинову дню и июньским свадьбам.

Она поставила на прилавок вышитый атласный футляр для белья и открыла молнию.

– Вот это да! – ахнула Нина, разглядывая светло-голубую шелковую ночную рубашку. Осторожно взяла и принялась изучать, отмечая почти невидимые стежки. – Сшито из двух кусков ткани. Поразительно! И такая простая, но в то же время элегантная и изысканная. Ты права – это только для Нью-Йорка. Здесь они не продадутся. Хочешь, чтобы я отослала их Сюзетт?

– Да, но сначала нужно снять лейблы Валентины и нашить наши. Я просила ее отныне не нашивать свои лейблы на веши, которые она готовит для нас, – пояснила Эшли.

– Все правильно, – кивнула Нина. – Не нужно, чтобы кто-то знал, где мы берем эти потрясающие неглиже. Они создадут репутацию городскому магазину! Сюзетт знакома с важными людьми. Убеждена, что по крайней мере одна рубашка достанется какой-нибудь актрисе.

– Скоро День благодарения, – вспомнила Эшли. – Городской комитет уже решил, какова тема украшения витрин в этом году?

– Зимняя сказка. Бюллетень вышел на прошлой неделе.

– О, в таком случае мне лучше поскорее продумать дизайн, – всполошилась Эшли.

Время, казалось, летело стрелой. Из Венеции прибыл гардероб графини, и Райан уехал на несколько дней в Нью-Йорк, чтобы проследить за разгрузкой и объяснить мастерам, с чего начать реставрацию. День благодарения прошел тихо. Они пригласили к ужину Лину, Фрэнки с сыном и Нину. Девятого декабря владелец местного цветочного магазина принес вазу из уотерфордского хрусталя с сиреневыми розами и запиской: «С днем рождения, дорогая Эшли. Бьянка».

– О, как мне стыдно! – покраснела Эшли. – Ее день рождения был третьего!

– Не волнуйся, – успокоил Райан. – В ее обычаях помнить подобные вещи. Она и не ждала, что ты запомнишь день ее рождения.

– Наш флорист до сих пор в шоке от того, что кто-то может прислать ему вазу из уотерфордского хрусталя, в которую потребует поставить цветы, – улыбнулась Эшли.

Вечером, когда они сидели за праздничным ужином, приготовленным миссис Би, Райан вдруг сказал:

– Ты не спросила, что я подарю тебе на день рождения.

Эшли, смеясь, покачала головой.

Он протянул ей бархатную коробочку, и Эшли увидела прекрасный канареечно-желтый бриллиант в оправе из ирландского червонного золота.

– Я не покупал тебе обручального кольца, – тихо сказал Райан, – и заказал кольцо в Венеции, а потом отослал домой и попросил Бернса припрятать его до сегодняшнего дня. Не хотел, чтобы ты нашла его раньше.

– О, Райан! – ахнула Эшли, надевая кольцо на палец. – Оно прекрасно. Я слышала о желтых бриллиантах, но никогда не видела раньше.

– Мне казалось, что он тебе пойдет. С днем рождения, беби.

– Спасибо, дорогой, – откликнулась она, вставая и целуя его в губы.

В этот уик-энд они стали украшать дом к Рождеству. Бернс отправился в местный питомник и привез оттуда гирлянды сосновых веток, которые обернул вокруг колонн портика и украсил цветными лампочками. На входной двери повесили гигантский венок из сосновых веток с шишками, ягод можжевельника и белого вереска. В каждом окне стояли электрические свечи, а двадцатого Эшли и Райан снова поехали в питомник выбирать ели для гостиной, столовой и маленькой гостиной рядом с их спальней. Десятифутовое дерево уже прибыло и было установлено в центре круглого холла. Его украсили клетчатыми бантами, лакированными красными яблоками из папье-маше и белыми лампочками.

Ель в столовой нарядили в зеленые и темно-красные шелковые банты и разноцветные стеклянные шары: рубиновые, сапфировые, изумрудные, аметистовые, золотые и серебряные. Крошечные лампочки тоже были белыми. Зато елке в гостиной достались игрушки викторианской эпохи, почти все подлинные и прекрасно сохранившиеся.

Елочку в салоне поставили на круглый стол, покрытый темно-зеленой бархатной скатертью. Стол поместили у камина. На ветки повесили маленькие красные бархатные бантики и стеклянные шары с изображением сценок, якобы происходящих в мастерской Санта-Клауса. Среди украшений весело мигали цветные лампочки.

– Сюда мы положим наши подарки, мой и твой, – решила Эшли. – У меня припасен совершенно необычный подарок к нашему первому Рождеству. И я нашла кое-какие игрушки для мальчиков, которые должны тебе понравиться. – Она лукаво улыбнулась.

– Что же мне купить женщине, у которой есть все? – искренне встревожился Райан.

– Я люблю красивые и необычные вещи. А также что-то мягкое. И ты всегда можешь добавить новые экземпляры к моей коллекции Санта-Клаусов.

– Той, что в столовой на буфете? Совершенно фантастическое собрание! – воскликнул Райан.

Эшли рассмеялась:

– Дед стал собирать их для моего отца, когда тот был еще маленьким. За годы супружеской жизни моя мать добавила несколько фигурок. Я начала пополнять коллекцию после гибели брата. И всегда ищу что-нибудь интересное. О, Райан! Это будет наше лучшее в жизни Рождество! В доме давно не бывало столько народа. И теперь он снова наполнится людьми, смехом и весельем!

– Неужели обязательно было приглашать всех? – проворчал он.