Внезапные наслаждения

– Но она никогда его не продаст, – усмехнулся Райан.

– Значит, вы хорошо знаете графиню, – кивнул Пьетро.

– Как-то летом я вместе с родителями жил в гостевом домике графа и графиня. Она учила меня итальянскому, а я ее – английскому. Взгляни туда, Эш, это гостевой домик. – Он показал на очаровательную маленькую виллу, возвышающуюся среди деревьев.

– В Венеции почти не бывает перемен, синьор, – заметил Пьетро, когда катер остановился у каменного причала. Привязав суденышко к ввинченному в камень железному кольцу, он перескочил на землю и помог выйти сначала Эшли, потом Райану. – Сейчас принесу ваши вещи.

Двери палаццо распахнулись, и на крыльце появилась миниатюрная красивая женщина с безупречной кожей и рыжеватыми, модно подстриженными волосами.

– Райан! Не могу поверить, что это ты! Боже, да ты выше самого Финбара!

Райан нагнулся и расцеловал ее в обе щеки.

– Добро пожаловать в Венецию, дорогой! – воскликнула графиня и, шагнув вперед, улыбнулась. – Вы, конечно, Эшли, жена Райана. Я так рада вашему приезду! Пока Райан будет возиться с моим гардеробом и ругать меня за сухую гниль, я покажу вам город. Ведь вы никогда не были в Венеции, верно? Я сразу поняла это по вашему лицу. Такое выражение появляется у всех, кто приезжает сюда впервые. Добро пожаловать в дом. Сейчас покажу вам комнаты. Вы не голодны?

Она расцеловала Эшли и взяла супругов под руки.

– Мы поели в самолете, спасибо, – пробормотала Эшли. Палаццо! Она будет жить во дворце! Здесь так красиво!

Здание было выстроено из красного кирпича, выцветшего от ветра и непогоды и ставшего темно-розовым. Дворец был трехэтажным, с колоннадой и арками. Широкий каменный причал был уставлен большими терракотовыми горшками, в которых росли розовые кусты и плющ. Очевидно, в Венеции не было больших холодов, поскольку розы все еще цвели.

Они вошли в дом, и графиня повела их в элегантный, белый с золотом салон. Тут же появился слуга с крохотными чашками кофе-эспрессо и маленькими пирожными.

– Ты был совсем мальчиком, когда мы виделись в последний раз, – заметила графиня. – Но и тогда был совершенно очаровательным. Ах, Эшли, он считал себя взрослым и умудренным жизнью. Бродил по всему городу, совал нос во все углы. Учитывая, что он американец, я была просто поражена. Ни разу не спросил меня, где можно купить гамбургер.

– Каким он был в шестнадцать лет? – с любопытством спросила Эшли.

– Не такой высокий. Но те же выразительные карие глаза и грива черных волос. Он казался мне молодым Хитклифом.[12] И у него были прекрасные манеры, которые я оценила по достоинству. – Она снова улыбнулась. – Называйте меня Бьянкой. Райан, ты еще помнишь, как меня зовут?

– Конечно, – кивнул Райан. – Представляешь, Эшли, ма была в бешенстве, услышав, что я называю графиню по имени. Она посчитала меня наглым мальчишкой. Кстати, Бьянка, где гардероб?

– О, не успел выйти из самолета – и уже рвешься работать?! Истинный сын своего отца! Старый Венутти всегда говаривал, что Финбар Малкахи был лучшим подмастерьем, которого он когда-либо учил. Он умер несколько лет назад.

– Именно поэтому вы меня вызвали? Собственно говоря, Райан так и думал.

– У тебя исключительная репутация. Я приобрела изумительную вещь с богатым прошлым и хочу, чтобы ее реставрировали лучшие мастера. А лучшие мастера работают у тебя. Но я забыла об обязанностях хозяйки. Сейчас вас проводят в вашу спальню. А когда вернетесь, я поведу вас посмотреть гардероб. Согласен?

– Разумеется.

Супруги последовали за служанкой наверх, в просторную, уютную комнату. Райан заверил девушку, что сможет найти обратную дорогу, и супруги остались одни. Эшли подошла к окну, раздвинула жалюзи и очень удивилась, обнаружив, что каждое окно наполовину загораживают перила из кованого железа. К ее удивлению, оказалось, что за садом и крышами домов виднеется Большой канал.

– Какая красота! – ахнула она. – Все равно, что очутиться в другом мире!

Повернувшись, она крепко обняла мужа.

– Спасибо, что взял меня с собой.

– Я рад, что ты со мной, беби, – прошептал он. – Но лучше взгляни на эту кровать! Настоящее барокко! Сделана специально для любовников.

Он плюхнулся на постель и широко улыбнулся.

– Иди сюда.

– Ты забыл о работе, – пожурила она.

– Знаю, но хочу показать тебе кое-что.

Он поманил ее к себе.

Эшли уселась рядом.

– Что тут у тебя?

– Смотри, – велел он.

Над постелью находился деревянный балдахин, расписанный купидонами, обнаженными полногрудыми девами и богато одаренными природой мужчинами, резвившимися вокруг овального зеркала, вделанного в центр балдахина.

– О Боже! – охнула Эшли, заливаясь румянцем.

– Вот именно, – ухмыльнулся Райан.

– Я не могу заниматься с тобой любовью под этим зеркалом, – пробормотала она. – Это… это… это… непристойно.

– Наоборот, забавно! Тебе понравится, Эш! Это безумно заводит! Подумай сама! Видеть, как я трахаю тебя, или наблюдать, как ты объезжаешь меня! Не могу дождаться ночи, дорогая! Возбуждаюсь только при мысли о том, что увижу сегодня!

Эшли спрыгнула с постели и подбоченилась.

– Только посмей спуститься вниз в таком виде! У тебя брюки распирает! – бросила она.

– Мне не хватало тебя прошлой ночью, – хитро прищурился он.

– Я спала рядом с тобой, – напомнила она.

– У меня просто не было возможности посвятить тебя в члены Высотного клуба, – поддразнил он. – Придется сделать это на обратном пути.

– Ты невыносим! Неужели не способен думать ни о чем, кроме секса? – рассердилась она.

– Ну почему же? Я думаю и о бизнесе. Но поскольку женат на чувственной и пылкой женщине, никак не могу ею насытиться, – объяснил Райан, поднимаясь.

– Иди вниз и думай о сухой гнили, – велела Эшли.

– А ты что будешь делать в это время?

– Разложу вещи. А теперь убирайся!

Он, широко улыбаясь, вышел, и Эшли невольно рассмеялась. Следующий час она провела в возне с вещами, аккуратно развешивая каждую в барочном гардеробе. Белье она сложила в ящики комода, после чего спрятала сумки под кроватью. К их спальне примыкала ванная, и Эшли заглянула туда. Помещение оказалось выложенным черно-белым мрамором и кафелем. Здесь были биде, унитаз, раковина, душевая кабинка и старомодная ванна. Все выглядело безупречно чистым и новым. Эшли улыбнулась, вспомнив, как впервые увидела биде во время поездки в Париж, где к ним присоединился Бен. Брат убедил ее, что биде предназначено для мытья ног. Она последовала его совету, и только вопль случайно вошедшей горничной, сопровождаемый возмущенными объяснениями, открыл ей истину. Она едва не набросилась на брата с кулаками, но и он, и дед только посмеялись над ее наивностью.

Эшли смахнула слезу. Она так тосковала по родным! Жаль, что они так и не познакомились с Райаном. Правда, будь Бен жив, отпала бы необходимость в ее замужестве и она никогда бы не встретила Райана Финбара Малкахи, Согласилась бы она на такое? Но почему бы не иметь и брата, и мужа?

Она не захватила противозачаточных таблеток. Если у нее родится мальчик, она назовет его Беном. Бенджамином Кимбро Малкахи. Тогда в ее жизни снова будут и Райан, и Бен.

Вошедшая служанка объявила, что проводит ее вниз. Эшли последовала за девушкой и, войдя в маленький салон, услышала голос Райана.

– Сухая гниль действительно появилась, – говорил он. – Но, как ни удивительно, гардероб в довольно хорошем состоянии, особенно если вспомнить его возраст и многочисленные перемещения. Каким образом он оказался в Австрии?

– Почти триста лет назад девушка из рода ди Висконсини вышла замуж за австрийского аристократа. Полагаю, гардероб был частью ее приданого. Первоначально он был изготовлен для дожа, дальнего родственника семьи. Понятия не имею, каким образом он достался нам. Несколько месяцев назад моя подруга была в Австрии, зашла в маленький антикварный магазинчик и случайно увидела имя девушки, нацарапанное на внутренней боковине ящика. Лукреция ди Висконсини. Гардероб был слишком дорогим, чтобы принадлежать простой крестьянке. Поэтому подруга позвонила мне. Я проверила генеалогическое древо, и действительно оказалось, что в 1653 году Лукреция ди Висконсини вышла замуж за графа Отто фон Брюнера. Среди списка приданого значился гардероб.

12

Герой романа Эмилии Бронте «Грозовой перевал».