Страница 42 из 91
Девчонки прощаются со мной, оставляя меня наедине с разгневанной фурией.
— Ты смотри, а! А ещё комсомолец! До старух добрался! Да им же лет двадцать пять, не меньше! — говорит злюка.
— Тебе-то чего? Ты для этого пришла ко мне? — пытаюсь выяснить причину визита, ибо реально уже опаздываю с молоком.
— Побили Костю вчера! Из-за тебя! — как-то спокойно говорит Верка.
— Может из-за тебя? — пытаюсь уйти от ненужных мне разборок.
— Стой, куда пошёл! Я ещё не всё сказала! — возмущается малолетняя скандалистка.
— Ты по пути расскажи, мне молоко надо разносить, — поясняю я, не обращая внимания на девушку.
— Так вот! Я им сказала, что ты с ними разберёшься! — кричит в спину она.
— Оно мне надо! Я не твой парень.
— Они сказали, что вертели тебя…, — зашла с козырей Верка.
Я даже притормозил и спросил:
— Бухие?
— Да!
— А земляным червяком не называли? — меня пробил смех от такого нелепого манипулирования.
— Нет, — удивляется Верка.
Она что, Маугли не смотрела?
— Так что им передать? — пытается идти шагом за мной Архарова, но не выходит, я хожу быстрее.
— Передай, что я их тоже вертел, — отмахиваюсь я.
Разношу молоко, вроде никто ничего за опоздание не высказал мне. Остался последний адрес, туда всего два литра нужно, они у меня в бидоне. Звоню в дверь. Слышу ругань и крики за дверью, но никто не открывает. Хотел уже развернуться и уйти, но черт меня дернул позвонить ещё раз.
— Ты кто? — смотрит недобрым похмельным взглядом на меня мужик лет сорока, повыше меня ростом, кулаки… как у меня кулаки, до батиных не дотягивают.
Мужик в форме милиции, старшина. Еле сдерживаюсь от ответа «конь в пальто», и вежливо произношу, протягивая бидон:
— Я молоко принёс.
— Ах ты, сучка, говорила, бабка носит, а тут хахаль какой-то! А ну, сюда иди! — орёт он куда-то вглубь квартиры. — Стоило мне уехать на пару месяцев!
Хочется ответить адекватно, но в руках бидон и сетка с тремя банками пустыми. Да и портить бабке торговлю не хочу. Клиент же! Какой-никакой, а клиент, поэтому сразу в морду не бью, просто ставлю банки на пол.
И вовремя. Из глубины квартиры появляется женщина с уже подкрашенным левым глазом и с ребёнком лет трех на руках. Причем, такое впечатление, что ребенок ей нужен для защиты от мужа, так как малыш орёт и пытается вырваться.
Банки я поставил вовремя, в меня летит кулак мужика, но очень медленно, как Эстонская черепаха. Легко уклоняюсь, соскальзывая на ступеньку вниз.
При этом бидон, раскачиваясь, проливает часть молока на пол.
Похмельная горилла пытается ещё раз меня достать кулаком, но получает по ноге ниже колена. И резкий удар в печень от меня свободной от банок рукой. Сорванец вырывается, а женщина закрывает рот руками в ужасе. Надеюсь, испугалась она из-за меня, а то «стокгольмский синдром» — и все дела, да и всякое в семье бывает.