Страница 48 из 69
— Почему вы думаете что станете наложницей, а не первой женой?
— Сиськи есть, а мозгов нету, всё как и любят мужчины. Дурочка, ей богу. Это ещё при непутёвом папани и при всех живых наследниках императора я могла породниться с кем-то его кровей. Теперь же, даже твоё положение старшей сестры при его дворе, для других более высокое чем моё. Именно по этому, если бы священно служительница оставившая свой пост во имя императора, стала его наложницей, то, именно за тобой, такая безродная дворняга как я могла бы почувствовать себя защищённой. Ведь, тогда бы, за тебя и будущее твоего дитя боролись бы все женские монастыри а так же церковь, а за меня… — Печально вздохнув Шарлотта взглянула в окно, — Когда я наскучу господину, от меня и моего ребёнка, даже ветер в поле отвернётся.
— Тогда я стану ей, наложницей Карла, а позднее, наши дети будут названными братьями и сёстрами. А если повезёт и господь смилостивиться, может даже будущими мужем и женой. Ведь при дворе такое частенько происходит, я слышала!
— Звучит не плохо подруга! — Едва успела улыбнуться и откупорить новую бутыль вина Шарлотта, как вдруг, где-то у восточной стены озарив небо и всю часовню, полыхнуло яркое, высокая аж до самих небес пламя.
— Какого чёрта…
Едва эти слова сорвались с губ Шарлотты, как за пределами храма послышалась возня, затем лязг метала. И вот, проходит всего несколько секунд, как кто-то, с наги вышибая обе двери тяжёлые двери врывается в часовню. Мужчина, рыцарь, в чёрном площе и с мечом в руке хмурым взглядом окатывает аудиторию.
«Силистинцы?» подумала Шарлотта вытащив из под пояса острый кухонный нож. Будни её никогда не были лёгким. Мужчины прибывавшие к двору, не знавшие положение Бэгской то и дело постоянно домогались хрупкой, довольно низкой в положении прислужницы, от чего та взяла за основу везде носить с собой оружие, коим она считала ножик для чистки яблок.
Выставив того на встречу приближающемуся воину, Шарлотта грозно крикнула:
— Не подходи!
Но на лице рыцаря не дрогнула и мускула. Взмахом своей металлической перчатки, тот выбивает из рук девушки нож, что для брони его не страшнее хворостинки.
— С дороги рабыня… — Тяжёлый удар гардой меча прямо в лицо, рассекает той губу и щеку. Словно ничего не весящая та перелетает через парту.
— Шарлотта! — В ужасе вскрикнув при виде воспаривших в воздухе капель крови, создаёт магический импульс и отбрасывает назад воина Катрин.
Едва не выронив меч и сделав кувырок назад, незнакомец взглядом провожает перекатывающуюся через парту к подруге святую, что в ужасе глядя на разбитое лицо девочки использует исцеляющую магию.
— Потерпи, потерпи милая, я подлечу… — Нашёптывает Катрин, но вновь рвущийся к той воин не позволяет даже начать прочтение сложного заклинания.
— У нас нет времени сестра, мы должны бежать! — Кричит воин, мечом прорезая вновь созданный целительницей барьер.
— Не подходи чудовище! — Понимая что магия в этот раз не сработала хватает нож подруги и точно так же выставляет того перед собой Катрин. Её руки трясутся, сама она напугана и боится. «Сестра, бежать, с кем? Этот человек только что напал на её лучшую и единственную подругу. С ним добровольно она уже точно никуда не пойдёт».
— Катрин Дэримэ, я знаю о твоих муках, догадываюсь о той боли что ты испытала живя под гнётом принца брата-убийцы, но теперь всё позади, я спасу тебя! — Убрав меч в сторону, протянул руку на встречу Катрин мужчина.
— Муки, гнёт, спасёшь? От чего ты сукин сын собрался меня спасать?! Зачем ты напал на нас, зачем ранил мою лучшую подругу?! — С глаз монахини сорвались слёзы, она не понимала почему на них напали, почему никто из стражников не идёт их спасать.
— Так она была твоей подругой, мне жаль но двоих я не смогу унести. Идём! — Вновь мужчина порывается схватить её, и вновь та использует защитное поле способное откинуть, но не способное причинить вреда.
— Зачем?! — Упав на колено, и выронив меч, хватается за голову незнакомец.
«это шанс!» — Пытаясь поднять подругу, рассуждает Дэримэ, и едва той удаётся приподнять бессознательное тело Шарлотты, как мощный удар в живот выбивает из той весь дух.
С губ её срываются слюни, а из лёгких выходит кислород. Обмякнув девушка повисает на руке воина, что всё так же, одной рукой держась за голову второй вскидывает ту себе на плечо. «Пусть я и делаю плохое дело, но хоть одного достойного человека, живым из этого чистилища я вытащу». — В душе осуждая свой поступок и поступок своих солдат, что уже начали взрывать городские стены, рассуждал Бальтазар.
В несколько длинных шагов инквизитор с Катрин на спине достигает выхода. Ещё пара таких же, и он миновав два десятка убитым их стражников уже несётся по крышам пылающего в кострах Нивграда. Его люди, при помощи магии взрывного Огненного Смерча разрушили слабую восточную стену, а так же амбары на западе. В след за происшествием, активизировались и дремавшие агенты Силистины, принявшиеся творить погромы и наводить суету внутри города и за его пределами. Сейчас, для Бальтазара, и его воинов ожидавших того у южных врат был лучший момент покинуть пылающий Нивград.
— Потерпи сестра, скоро всё закончится. — Держа ту на плече, ощущая адскую головную боль при каждом прыжке с крыши на крышу, повторял про себя Бальтазар.
Когда до врат где того должны были ждать товарищи оставалось меньше ста метров, инквизитор резко замер. Стойкий, едкий перемешавшийся с гарью запах крови внезапно ударил тому по носу. Чутьё воина предсказывало «тебя там ждут». Спрыгнув с крыши на землю и положив женщину на землю, инквизитор, скинув мешавший тому плащ обнажает второй клинок.
Не чувствуя страха, усталости, тревог, Бальтазар спокойно выходит к уже успевшим покрыться огненными языками пламени вратам.
Больше пяти десятков трупов устилают дорогу. В некоторых местах, на башне и вратах, инквизиторы ещё умудряются сдерживать численное превосходство местную стражу, но с низу, уже всё давным-давно закончилось.
— Что ты здесь делаешь Визирий?
В одной руке пузатого, залитого кровью толстяка полуторный меч, в другой, за волосы он держит отрубленную голову одного из товарищей Бальтазара.
— Как и прежде. Защищаю империю. — Откинув отрезанную башку в сторону, освободившуюся руку Колда Эсва засовывает в карман штанов, а после, вытащив оттуда мешок, кидает его под ноги инквизитора.
— Что это? — Спрашивает Балттазар.
— То, чем ты и та грязная сука, служащая Иоану отравили мой разум. Заставили верить что без этой дряни невозможного одержать победу. Долгие годы я жил и травил себя, своих людей и поданных этой мерзостью. Десятилетия понадобилось мне, потерявшему память и рассудок на то что бы вновь вспомнить о том кто я, чего по настоящему хочу и что завещал мне мой покойный господин Августу! — Встав в боевую стойку, произнёс Колда Эсва.
— Не понимаю. — Ответил Бальтазар, вновь схватившись за голову.
— Вот как, ха-ха-ха, голова разболелась? Значит ты тоже стал его игрушкой. — Внезапно рассмеявшись вскрикнул Визирий, от чего, в сердце инквизитора, не с того не с сего взыграла ярость. Потеряв над собой контроль, в затяжном прыжке тот бросается на Визирия. Но плешивый гигант не зря носил титул Грозы Востока.
Ногой пнув голову на встречу Бальтазару, тот вынуждает инквизитора сделать ненужное движение после чего сам наносит разрезающий гаризонтальный, а после рубящий удар с верху. Сталь звенит, в разные стороны сыплются тысячи искр, а противники вновь разрывая дистанцию становятся в стойку.