Девочка, которую нельзя

— А когда?

Он пожал плечами:

— Как положено, через месяц. — И отвернулся, готовясь к выходу.

— В смысле — через месяц?! — возмутилась я. — Я же говорила, у меня всего две недели!

— Следуй за мной, — ответил он и направился через просторный холл к выходу. Ох, как же он бесил вот этим своим…

— Вы можете по-человечески объяснить, что происходит? — снова пристала я к нему на улице, пока мы быстрым шагом шли к красивому высотному зданию по соседству.

— Конечно. Но не здесь.

— А где? Эй, да стой ты! — психанув, пихнула я его в спину. — Я может ещё и не пойду с тобой никуда, нашёл тоже, дуру! Стой!

Хотела снова пихнуть, но он перехватил мою руку, больно сжал запястье:

— Завязывай с этим, ясно? Иначе отхватишь как-нибудь… для профилактики. — Обменялись взглядами, и он отпустил руку. — Пошли, нечего тут цирк устраивать.

— Я никуда не пойду!

Он развернулся и пошёл один.

— Просто объясни, что происходит, и я сразу скажу, согласна или нет! — крикнула я ему вслед, но он не остановился. — Ну и ладно! — обиженно надулась я. — Не больно-то и надо! — Но, когда он уже почти скрылся за углом, выругалась и побежала следом.

Это был Гранд-отель. Шикарнючий, мать его, как в кино! Мы, не подходя к ресепшен, сразу вошли в лифт. Поднялись на последний этаж. Здесь обнаружился круглый холл и всего три двери.

— Это, — остановился Гордеев перед центральной, — апартаменты генерального. Его, кстати, Коломоец Сергей Дмитриевич зовут. Запомни.

Подошёл к следующе двери, распахнул её, давая понять, что я должна войти. Я замялась. Он вошёл первый.

— Это твоё. Всего две комнаты, но со всеми удобствами. Лифт персональный на этаж, кроме нас здесь никого. — Протянул карту-ключ. — Потеряешь, будешь через окно по пожарной лестнице залезать, поняла? Апартаменты Коломойца закрываются, твои и мои нет. Никогда. Это против правил, запомни.

Я обвела вороватым взглядом огромную прихожую, красивую, как мои тайные мечты.

— Вы издеваетесь что ли?

— Ты просила денег, я обещал что-нибудь придумать. Генеральный согласился взять тебя на работу, так что приступаешь с завтрашнего дня, через месяц зарплата. Сто тысяч. Плюс полный пансион на время службы.

Я снова обвела помещение взглядом. Высокие потолки, гладкие, молочного цвета стены с перламутровым отливом, на полу плитка — то ли под мрамор, то ли и правда он. Дверные ручки с позолотой, зеркало в пол… Не заброшенная дачная избушка, точно.

— И… что я должна буду делать?

— А на что ты готова?

В его голосе я явно услышала сарказм. И наверное, ему было от чего веселиться — я реально обалдела до отупения. Наверное, на моём лице сейчас было написано, что я буду делать что угодно, лишь бы получить всё вот это. Он, наверняка, для этого и не объяснял ничего по пути — чтобы я сначала увидела и уже точно не смогла отказаться.

— Я не буду с ним спать, — положив ключ-карту на тумбу, твёрдо заявила я. — Ни с ним, ни с вами. Ни за какие деньги.

— Очень самонадеянно, — усмехнулся Гордеев. — Но на самом деле у тебя даже не будет такой возможности, потому что личные отношения исключены по контракту. Контракт, кстати, подпишешь сегодня после обеда.

— Тогда я не понимаю. У меня такое ощущение, что вы меня разводите. Тут скрытые камеры что ли? Куда помахать ручкой?

— Это не развод, скорее удача. Коломойцу как раз нужна была личная помощница, и я, как его личный телохранитель, занимаюсь подбором кандидаток. На мой взгляд ты подходишь. Ему, как видишь, тоже понравилась. Так что тебе крупно повезло. Радуйся.

— Аха, — криво улыбнулась я, — мои навыки ставить собакам клизмы и брить котикам бубенцы перед кастрацией как раз исчерпывают весь набор требований к личной помощнице большого босса. Нет, правда, предложение охренеть, какое крутое… Но, боюсь, я тупо не потяну.

— Ты даже не представляешь, как сильно ошибаешься.

— Хорошо, что мне нужно будет делать?

— Перестать материться — это раз. Определиться наконец на «вы» или на «ты» обращаешься ко мне — это два…

Происходила какая-то хренатень — волшебная, просто оху… офиге… просто прекрасная хрена… эмм… прелесть! Словом, поверить я в это не могла, но очень-очень хотела!

— …Находиться при Коломойце в режиме двадцать четыре на семь, — продолжал между тем Гордеев. — Выполнять поручения, типа заглянуть в расписание, набрать номер телефона, завязать галстук, поговорить по душам, сопроводить на прогулку и всё такое. С этим проблем не будет, поверь. Он просто богатый папенькин сынок, который пытается жить самостоятельно, так что не бойся его.

— А он правда гей?

— Чего?

— Ну… — я смутилась. — Ничего. Это шутка такая. Извините.

— Я так и подумал, что шутка, — без тени улыбки кивнул Гордеев. — Но на всякий случай напомню, что секс с ним запрещён твоим контрактом. Так что сразу закатай губу. — Шагнул к выходу, но на пороге задержался: — Пообедаешь в ресторане отеля. Просто спускаешься, говоришь, что ты помощница Коломойца и заказываешь всё, что хочешь. Возможно, я успею подойти. Потом тебе нужно будет сходить в какой-нибудь местный салон красоты и по магазинам. Татьяна, секретарь из приёмной, передаст тебе инструкции по дресс-коду. Она же выдаст телефон с рабочей симкой. На этом пока всё. Вопросы?

— Нет. Вернее да. Как вас… — замялась, решаясь, — как тебя зовут?

— Ну раз тебя, значит просто Игнат. И я твой непосредственный начальник, так что секс со мной тоже запрещён по контракту. Всё, теперь готовься к первому рабочему дню. — И вдруг едва уловимо улыбнулся. — Но сначала нос вытри.

Он ушёл, я бросилась к зеркалу и обнаружила что на носу у меня уже почти засохло нехилое такое, стрёмное пятно кофейной пенки.

А ещё, он волосы мои держал, когда я блевала. Вот блин…