Страница 25 из 32
И все же он сумел различить бледную призрачную фигуру.
Вот дверь также осторожно закрылась, и вместе с этим он потерял способность что-то различать. Затем он явно услышал шуршание шелка и почувствовал запах терпких духов, которые любила Джульетта.
Он не двигался. Ему ясно представилось лицо девушки, когда она бежала к убитой собаке, странное напряженное выражение во взгляде. И слова Мейзи о Джульетте.
Она была совсем рядом.
— Роджер, — прошептала она еле слышно. — Роджер, проснитесь!
Никто в этом доме не называл его Роджером… Почему же она вспомнила его имя?
— Проснитесь же! — повторила Джульетта, и Роджер почувствовал у себя на плече ее холодную руку, потом ее пальцы вцепились ему в запястье: — Проснитесь!
Он вздрогнул, делая вид, что ничего не понимает со сна.
— Кто тут?.. В чем дело?..
Он поднялся и сбросил ее руки прочь, как бы в испуге.
— Кто это?
— Не шумите! — яростно прошептала она и внезапно навалилась на него, вынуждая снова лечь на подушку. Он почувствовал упругую мягкость ее груди и почувствовал, что если он ее сейчас же не сбросит с себя, ему не выдержать подобного искушения.
Но она сама отпрянула, пробормотав:
— Если он меня найдет здесь, то убьет! Прошу вас, тихо!
Роджер почувствовал, что она совершенно искренна в своих опасениях.
Внезапно зажглась прикроватная лампочка, и Роджер увидел Джульетту.
На ней был надет тонкий, совершенно прозрачный белый пеньюар, весь отделанный кружевами, в котором она выглядела настоящей красавицей. Она подкрасилась, как будто шла на свидание с любовником. Она ему улыбалась, но губы у нее были напряжены, как будто эта улыбка была вынужденной.
В ее глазах горел какой-то мрачный огонек.
— Взгляните на меня! — приказала она. — Внимательно, прошу вас! Разве я чем-то отличаюсь от других женщин? Скажите мне откровенно, уничтожил ли он меня?.. Могу ли я привлечь мужчину?.. Или не могу?
Она быстро распахнула пеньюар.
Она была прямо ослепительна, редко он видел что-либо подобное, только в ее глазах было безумное выражение.
Роджер понял, что наступила та единственная возможность, о которой он так молил небеса, но что при малейшей неосторожности он ее может упустить. Оттолкни он сейчас Джульетту, и она превратится в разъяренную тигрицу. Он не имеет права рисковать, он обязан ей польстить и успокоить ее, сделать все, что угодно, лишь бы она не рассердилась на него. Хотя бы потому, что на ее шее висела золотая цепочка, к которой был прикреплен знакомый ему заветный кружок.
— Ну, так я чем-то от них отличаюсь? — она гордо откинула голову, но губы у нее при этом предательски дрожали. — Говорите же, что во мне не так, как у других?
Роджер ответил нетвердым голосом:
— Отличаетесь? Конечно, отличаетесь, как золото отличается от меди!
Наступила минута напряженной тишины… Он не знал, что она сделает, не был уверен, то ли он сказал, что ей хотелось услышать.
Потом он увидел, как яростный восторг появился у нее в глазах. Она снова прижалась к нему всем телом и замерла, закрыв глаза. Он крепко сжимал ее в объятиях, слушая ее бессвязные отрывистые восклицания. Почему-то в этот момент он почувствовал к ней острую жалость. Она напоминала ему его младшего сынишку Ричарда, который что-то натворив, растерянный и испуганный, приходил к нему излить перед ним истерзанную душу.
И так же, как он делал с Ричардом, он начал осторожно и нежно гладить ее по голове, утешая и успокаивая.
— Он настоящий дьявол, мучает меня, превращая в существо, безразличное к другим мужчинам. Он никогда мне не разрешит жить собственной жизнью.
— Все будет хорошо, Джульетта, маленькая, ты скоро будешь счастлива и беззаботна!
— Я ненавижу его! Ненавижу!.. И буду всегда ненавидеть!
— Он больше не будет мучить тебя, Джульетта!
— Он заставил убить моих собак, моих любимых собак. Он приказал их застрелить!
— Все будет хорошо, девочка! Он больше не сможет этого сделать.
— Он дьявол! Он заставляет людей творить его сатанинские дела. Если они не подчиняются, он их убивает или выкрадывает их жен. Он всегда добивается того, что ему хочется, он убирает с дороги всякого, кто ему мешает!
— Это скоро прекратится, Джульетта!
— Почему вы его не убьете?
Только при этих словах она откинулась назад, как бы сообразив, что практически на ней ничего не одето. Запахнув пеньюар, она вплотную приблизила свое лицо к его лицу и спросила вторично:
— Почему вы его не убьете?
Наступил момент откровения. Но должен ли он сейчас узнать все то, что ему было так необходимо узнать?.. Знает ли она, что замышляет Карози?
Роджер осторожно объяснил:
— Его нельзя убивать до тех пор, пока мы не выясним, что он делает, Джульетта. Потом мы сможем спасти многих людей от тяжких испытаний.
Огонь исчез из ее глаз, она отпрянула от него и с ошеломленным видом спросила:
— Почему я должна спасать других?.. Разве они уж так важны?
— Они помогут тебе стать более нормальной, они…
Это было серьезной ошибкой.
— Нормальной? — закричала девушка, подскочив к нему и ударив его по лицу, затем откинулась назад и зашипела с такой злобой, что ему невольно стало страшно.
— Ты сказал, что я ненормальная? Ты осмелился оскорбить меня? Меня?.. Несравненную женщину Карози! Ну, ты пожалеешь, когда я скажу ему об этом. Я пыталась спасти тебя, я убедила его, чтобы он сохранил тебе жизнь, но теперь я ему скажу, что нашла тебя в своей комнате, скажу ему, что ты пытался меня…
Голос ее становился все более громким и пронзительным. Скоро его будет слышно по всему дому. Она стояла перед Роджером, потрясая кулачками, ее тело била дрожь, прозрачная одежда колыхалась, а красный кружок плясал на ее безукоризненной груди.
Ему было необходимо заставить ее замолчать.
Роджер схватил ее руку и притянул к себе, зажав левой рукой рот, чтобы заглушить крики, а правой сжал ей горло, нажав указательным пальцем на сонную артерию. Сначала она брыкалась и извивалась, но постепенно сопротивление прекратилось, она обмякла в его руках. Он уложил ее в кровать, быстро поднялся, нащупал ее пульс, но ничего не мог понять, потому что сам дышал с большим трудом. Нет, она была жива. Конечно, жива!
Тогда он отыскал замочек на золотой цепочке с красным кружком, раскрыл его, снял цепочку с шеи и опустил в карман своего пиджака, висевшего рядом на спинке стула. После этого он поспешно оделся. Джульетта тихонько зашевелилась, но не проснулась. Он оторвал длинную полоску от подола ее прозрачного пеньюара и на всякий случай обмотал ей лицо, так, чтобы она не могла закричать, подошел к двери, рассчитывая, что если она сумела ее открыть, то он тоже сможет.
Дверь открылась.
Из холла доходил слабый свет.
Он знал, где находится спальня Джульетты и осторожно двинулся к ней, благодаря в душе толстый ковер, заглушавший его шаги. Вытянув шею, он увидел сторожа, сидевшего у двери, дабы у него, Роджера, не возникло желания удрать из дома.
Но в данный момент этот человек не интересовал Роджера. Он дошел до комнаты Джульетты и тихонько заглянул внутрь. Возле кровати горел ночник, кровать была измята. Видно, девушка в ней ворочалась, прежде чем решилась отправиться к нему. Роджер вернулся к себе, поднял Джульетту и отнес в ее комнату, уложил на кровать и прикрыл одеялом.
Она все еще не пришла в себя.
Даже если он и убил ее, ее не найдут до утра, а тогда он уже будет далеко.
Но нужно ли ее убивать?
Когда она придет в себя, сохранится ли у нее прежняя обида к Карози и захочет ли она рассказать ему о случившемся? Или же осторожность заставит ее молчать, опасаясь его гнева?.. Ведь она не сможет отделаться полуправдой. Карози сообразит, что Роджер не мог выйти из своей комнаты и попасть к ней.
Свой пропуск она могла просто потерять.
Роджер еще раз пощупал ее пульс и определил, что забытье еще продлится некоторое время, а после этого она не сразу побежит узнавать, где он находится и что делает.