Живое божество

Наступила весна 3000 года. Однажды утром во время завтрака, на который был приглашен глава Бюро внутренней статистики, более известного как Тайная Гвардия, император поведал, что в ванной на него снизошло вдохновение.

– Новый рыцарский орден! – сказал Эмшандар. – Он будет называться Братство «Белой императрицы». Его эмблемой станет сделанная из опала императорская корона, окаймленная бриллиантами. В число членов ордена войдут лишь те мужчины и женщины, которые вместе с нами бежали из Хаба в ночь нашего восшествия на престол.

– Блестящая мысль! – пробормотал лорд Ампили, взмахнув столовым ножом, словно саблей. – Вам не положить еще кусочек жареного лебедя, ваше величество?

– Нет, спасибо, я больше не хочу. А вы продолжайте. Конечно, в их число будут включены моя жена и дочь, Чародей Распнекс, волшебница Джарга и король Рэп. Ну и, разумеется, вы.

Набивший полный рот лорд Ампили просиял. Ему чрезвычайно нравилась его новая должность, поскольку она требовала знать все обо всех.

– Попробуйте трюфели в малине и оливковом масле, государь. Эльфийский рецепт. Бесспорно, графиня Эигейз заслуживает того, чтобы быть включенной в число членов нового ордена, но как быть с ее мужем?

Шанди недовольно скривился:

– Нет, конечно. Он опозорился в Юдарке!

– Ах да! Может, еще чашечку шоколада? Или омаров? А центурион Хардграа, которого вы сослали в Мосвипс?

– Ни в коем случае!

– М-м-м… – Некоторое время толстяк сосредоточенно жевал. – А как тогда быть с королевой Иносолан и принцем Гэтом? Они находились рядом с вами во время множества дальнейших происшествий, но отсутствовали на борту «Белой императрицы».

Шанди раскрошил булочку.

– Конечно же они тоже будут входить в Братство. – Император обеспокоенно нахмурился.

Ампили сделал неопределенное движение вилкой, на которую был наколот очередной лакомый кусочек.

– А как быть с принцессой Краснегара? Не богохульство ли – включить Богиню в один рыцарский орден со смертными? И не святотатство ли ее туда не включить?

Шанди прикусил губу.

– И как насчет господина Акопуло, государь?

Разговор прервался: собеседники задумались о господине Акопуло. Из Винтерфеста пришло письмо, подписанное его именем. В письме сообщалось, что он удалился в монастырь и отныне намерен посвятить свою жизнь неким трудам во имя любви. Эта новость была несколько странной. Даже если не считать господина Акопуло жеманным ханжой, как называл его Ило, он все же никогда на походил на человека, охваченного религиозным рвением.

– Как вы думаете, это письмо на самом деле было написано господином Акопуло?

– Почерк его, разве что немного неровный. Не хотите попробовать гувушского синего сыра?

– Нет, спасибо! Лучше отодвиньте его подальше. А вам не удалось определить местонахождение монастыря, именуемого Убежище Постоянного Служения?

– Не удалось, – с сожалением признался Ампили. – А как насчет той группы людей, объединенных одним заклинанием? Насколько я понимаю, двое из пяти присутствовали на борту «Белой императрицы». Тот же сенатор Сагорн.

Из груди Шанди вырвалось воинственное рычание. Он поддался на уговоры Чародея Рэпа и включил знаменитого мудреца в состав сената. Но, увы, с течением времени его Слово Силы ослабло, и теперь, когда старинное заклинание больше не действовало, доктор Сагорн был уже не тем, что прежде. Он быстро приобрел репутацию самого нудного и многословного сенатора даже в этом, известном своей болтливостью учреждении.

– И господин Тинал, – пробормотал Ампили. – Я вам не говорил, что он подает большие надежды на своей новой должности?

– Говорили. – В подробности Шанди не вникал. Он пытался удержать Бюро внутренней статистики от вмешательства в дела других государственных служб, но ему редко это удавалось. – Но что касается еще троих – нога их не ступала на борт «Белой императрицы».

– В любом случае им сейчас не до этого, государь. Етунский воитель был казнен эльфами. Джалон остался в Илрэйне, рисует там картины и собирает песни. Хотя сейчас его талант уже не тот, что прежде, говорят, он доволен своей нынешней жизнью. – Источники информации у Ампили были самые невероятные.

– А еще один, этакий герой-любовник? Как там его зовут? Андор?

– Именно так. Он неоднократно ходатайствовал о присвоении ему титула баронета. На некоторое время он вернулся в Хаб, но очень быстро его покинул.

Шанди вопросительно приподнял брови. Ампили ухмыльнулся:

– Он нанес оскорбление одной юной леди. И несколько недель спустя был вынужден спешно покинуть Хаб, поскольку у девушки оказалось четыре вспыльчивых брата, и все – известные дуэлянты. Если хотите, я могу попытаться узнать, куда именно он делся.

– Я всегда мог положиться на твои искренние и честные советы, старый друг, – вздохнул император.

Ампили поднес к губам салфетку – возможно, для того, чтобы скрыть смущение.

– Ну что ж, государь, если честно, то мне кажется, что это довольно рискованное предприятие, и оно может плохо закончиться. Как быть с сигнифером Ило? Стоит ли бередить раны, которые и без того еще болят? К тому же… строго между нами… У меня есть причины думать, что как Чародею Распнексу, так и волшебнице Джарге тоже вскоре будет не до этого.

– Почему же? – требовательно спросил Шанди.

– Такие ходят слухи, – самодовольно ответил Ам-пили. – Смею обратить ваше внимание на пряных угрей в имбире.

Шанди сообразил, что существуют тайны, которые нельзя доверять даже императору, и сменил тему. С тех пор он никогда больше не возвращался к разговору об ордене Братства «Белой императрицы».

Предложения Ампили полностью оправдались. Пару месяцев спустя пришлось избирать нового Смотрителя Севера, поскольку эта должность внезапно освободилась. Тогда же исчезла и волшебница Джарга. А вскоре после этого в списке Богов появился новый – Бог Безнадежных Предприятий.

Принц Гэтмор, снова побывав на сходке в Нинторе и получив от императора к своему пятнадцатилетию титул герцога Кинвэйлского, обнаружил, что является молодым львом из Краснегара, равно почитаемым как импами, так и етунами. Еще он обнаружил, что существует такая проблема, как девушки, и то, какие преимущества в решении этой проблемы дает предвидение. Именно с этого момента его мать начала находить у себя седые волосы и все чаще молиться Богине Спасения.

Эшиала родила дочку, которую назвали принцессой Иллой.

Император неустанно ухаживал за своей женой, но прошло немало времени после коронации и рождения Иллы, прежде чем Эшиала снова признала Шанди своим мужем. После этого они жили долго и счастливо, у них родилась еще одна дочь.

Принц Эмторо и герцогиня Эшия окончательно оправилась после тех испытаний, которые им пришлось перенести, изображая из себя императора и императрицу. Из пережитых совместно бедствий родилась взаимная привязанность. Престарелый герцог Хайлинский уже скончался, и Эшня вышла замуж за принца Эмторо. Впоследствии она родила мужу нескольких прехорошеньких детей, чем немало удивила его.

В ту самую ночь, когда родилась принцесса Илла, в Юдарке умерла госпожа Юкка. Было начало весны. На деревьях, окружавших старый дом, распускались почки, цвели невидимые в темноте крокусы, и среди травы уже пробивались ростки нарциссов.

Юкка умерла так же, как провела большую часть своей жизни – в одиночестве, но твердо веря, что она не одна. Последние часы своей жизни она оживленно разговаривала с незримыми духами, голосов которых никто, кроме нее, не слышал, и тихо смеялась, словно они рассказывали что-то забавное. То ли свеча упала, то ли что-то случайно загорелось в захламленном погребе… Так или иначе, но вскоре после смерти госпожи Юкки дом загорелся и сгорел дотла. Духи умолкли – если они когда-нибудь действительно разговаривали.

Много лет спустя император построил на этом месте новый дом и подарил его жене. Они провели в Юдарке немало счастливых дней, а позже там часто жила вышедшая замуж принцесса Илла.