Дитё

— Что я хочу? — переспросил я, быстро обдумывая ситуацию. Гость неявно дал понять, что заложники для него ничего не значат, это плохо, очень плохо! — Да я хотел спокойно жить и детей растить, а не шляться по вашей сраной стране, так что то, что вы меня похитили, вам еще не раз аукнется! — Я нес все, что в голову могло прийти, быстро обдумывая свои дальнейшие шаги. С прибытием такого гостя их придется немного подкорректировать.

Гость, усмехнувшись, спросил, кивнув головой на заложников:

— Детей тебе не жалко? Ты же боевой офицер, семь наград имеешь, а ведешь себя…

— Ты где здесь детей увидел, да тут любую можно раком ставить! — возмутился я, недослушав его и не обратив внимания на краснеющих заложниц, достали уже напоминать про возраст.

«А попробуем-ка это! При допросе этой темы мы не касались».

Насмешливо наблюдая за гостем, я произнес, продолжая держать его на прицеле:

— Меня вот что интересует, сказал ли вам Денис про «Экскалибур»?

Гость был немалого ранга и наверняка был допущен к секретам подобного уровня. И посмотрев на его сузившиеся глаза и бледнеющее лицо, я понял — он знает. Однако никакой другой реакции не дождался.

«Экскалибур» — это противоядерная оборона США, и настолько засекреченная, что о ней в мое время, благодаря хакерам, не говорил только глухонемой. Она также предусматривает нанесение ответного удара по вероятному противнику, то есть по нам.

«Точно, заложников он в расчет не принимает!»

— Майор, мы можем договориться?

— Ну что вы, с любыми другими, но не с вами! — сказал я.

Гость хмыкнул и неожиданно спросил:

— Вы убили или ранили около десяти полицейских, можно же было избежать этого? — Вопрос был задан явно от себя, ему было интересно.

Почесав затылок, я несколько смущенно объяснил:

— В мое время меня так задолбал американизм и копирование всего вашего в моей стране, что возможности пострелять по настоящим американцам я не упустил! В женщин и детей не стрелял, я солдат, а не чудовище, а полицейские зарплату за риск получают, так пусть теперь почувствуют, за что им платят.

Гость задумался:

— Но ведь… — И упал от моего выстрела.

— А ну тихо! — рявкнул я на завизжавших заложниц, после чего встал, прошелся перед ними и сказал: — Этот человек был из ФБР, и в живых бы вас отсюда не выпустили, мало ли что я вам мог сказать. Я являюсь носителем особо важной информации, так что последствия, если бы он вышел отсюда, вы можете себе представить. Так что вы мне еще спасибо должны сказать. — Дождавшись слов благодарности, правда, при этом пришлось помахать автоматом, продолжил: — А сейчас я беру одну заложницу и выхожу с ней на улицу. Кто пойдет со мной, решайте сами, при этом добавлю, что она станет знаменитостью, и ее покажут по многим телеканалам.

«Блин, зря я это сказал!»

Со вздохом посмотрев на парней, стоящих у окон вытянув шеи и с интересом наблюдающих за спорами, громко озвучил:

— Ну все, хватит галдеть, она пойдет! — и ткнул пальцем в самую красивую в классе девушку с шикарным бюстом, который туго обтягивала белая кофточка, великолепно обрисовывая пышные формы.

Согнав всех девиц, я выбрал одну, самую смышленую на вид, и объявил ей свои требования, перечислив по пунктам. Понятное дело, никто вертолет и миллион долларов мне не даст, но я рассчитывал только на машину.

Открыв дверь, выгнал девиц, оставив одну красотку, и, разрешив парням курить, сел на стул ждать.

Минут через сорок с улицы прокричали в мегафон, что все готово.

Я тут же вскочил, подхватил под локоток девушку и, показав парням на дверь, велел им выходить. Сам последовал за ними, прикрываясь девицей, приклад дробовика, не влезший в сумку, немного торчал наружу, мешая мне передвигаться.

В конце коридора стояли несколько полицейских и спецназовцев, пропуская парней, которые шустро двигались, оставив нас далеко позади.

— Эй, руку убери! — потыкала мне пальчиком по тыльной стороне ладони девица.

Я сделал вид, что туплю:

— Чего убрать? — теснее к ней прижимаясь.

— Руку с груди убери! — возмущенно зашипела она.

Я немного потискал ее грудь и спросил:

— Эту руку? — продолжая тискать.

— Эту-эту, убирай давай!

— Жаль, так удобно держаться было! — сказал с сожалением, все-таки убрав руку.

Прижимая пистолет к виску девицы, я направился к полицейским и, велев им идти впереди нас, последовал дальше. Никого за своей спиной оставлять не хотел, хотя наверняка пара человек в одном из классов спрятались, но проверять у меня просто не было времени, пришлось просто утроить бдительность.

— Где машина? — орал я на полицейских, брызжа слюной. Всегда замечал, что к таким людям относятся с настороженностью, не зная, что от них ожидать, так что один из копов немедленно ответил:

— Сразу у черного хода, как вы и просили!

Поспрашивав у него про остальные требования и получив полные заверения, что миллион получу одновременно с вертолетом, мы последовали дальше.

Яркий свет немного слепил, но я старательно наблюдал за обстановкой, спускаясь по ступенькам к полицейской машине коричневого цвета.

— Кончай руками махать, ты мне обзор загораживаешь! — возмутился я, когда девица стала активно приветствовать зрителей, махая в объективы телекамер, которые стояли на крышах.

— Ну сейчас, еще немного! — взмолилась девушка.

— Потом покрасуешься, когда у тебя интервью брать будут, а пока мне не мешай.

— Хорошо! — просто ответила она, поправляя прическу и стараясь незаметно махать левой рукой.

Мы подошли к машине, осмотрев ее, я сел на водительское место, посадив девицу к себе на колени, — если уж пользоваться такой возможностью, так пользоваться вовсю.

Повернув ключ, я отодвинул девушку в сторону и, нажав на педаль газа, тронулся с места.

Ехали мы не торопясь, спокойно поворачивая на поворотах. Поглядывая в зеркало заднего вида, я видел целую шеренгу полицейских машин, следующих за нами, сверкая мигалками, но не они были мне нужны, а вертолет, круживший в небе, именно поэтому я и тянул время, катаясь по улице.

Девица, похоже, почувствовала, что я возбудился, так как начала елозить у меня на коленях, но от этого стало еще хуже. Глядя на покрасневшую девицу, я посмеивался, поглаживая ее бедро и временами получая шлепки по руке.

«Блин, была бы возможность, я бы ее давно бы разложил, а так одно только мучение!» — думал, поворачивая на очередном повороте.

Наконец, у вертолета стало кончаться горючее и он, опустив нос, рванул к аэродрому, где базировался, спугнув с курса аппарат прессы.

«Пора!» — подумал я, утопив педаль газа. Швырнув девушку на пассажирское сиденье, отчего у нее вырвался вздох разочарования, я погнал по улицам за вертолетом.

Не ожидавшие такого полицейские, уже привыкшие к моей тихой езде, немного растерялись, но тоже не сплоховали и резко стартовали за мной.

Гонки до аэродрома продолжались около десяти минут, пока я не пролетел под одним из мостов и, рванув по дороге с односторонним движением, не закупорил движение, прострелив шины и мотор следовавшей за мной первой полицейской машине. Пока они искали пути объезда, я шустро гнал дальше, и с подсказками девушки, которую, оказывается, звали Глория — везет же мне на них, — мы ворвались на территорию аэродрома, снеся хиленький шлагбаум.

Рядом с парой больших серебристых ангаров стояли три полицейских вертолета. Один с поднятыми кожухами, внутри которого ковырялись двое механиков, второй был на вид целый, но стоял несколько в стороне, а вот тот, который только что приземлился, работая двигателем на холостом ходу, активно заправлялся от небольшой бензоцистерны, на базе машины, чем-то смахивающей на нашу «Газель».