Мисс Прайс и волшебные каникулы

— Но ведь все хорошо в меру, — заметил Чарльз.

— Только не колдовство, — возразила мисс Прайс.

— Вы когда-то сказали: даже колдовство.

— Да? — спросила мисс Прайс. — Я действительно так говорила?

— Да, говорили, я хорошо помню.

— В самом деле? — задумчиво произнесла мисс Прайс. — Ну ладно. Как бы то ни было, пора идти. Пола надо укладывать спать. Осторожно, тут ступенька.

Пока Кэри купала Пола, Чарльз побрел в сад. Он прислонился к изгороди и уставился на Медников Холм. Так значит, она бросила колдовать. Вот что получается, когда чего-то уж очень ждешь: скука и разочарование. Он подумал о Корнуолле: о ловле макрели, о скалах, пещерах, пляжах во время отлива. Ну ничего, сказал он себе, в конце концов, мы все равно в деревне. Есть река; может, даже найдется лодка... И тут что-то зашевелилось у него под ботинком. Это крот рыл мягкую землю, собираясь выбраться на поверхность в том самом месте, куда Чарльз поставил ногу. В следующий миг Чарльз уже стоял на коленях, выдергивая пучки травы вместе с землей. Он раскапывал рыхлую землю обеими руками, по-собачьи отбрасывая в сторону, и не заметил Кэри, пока она не встала рядом.

— Ты что делаешь?

— Откапываю крота. — Чарльз присел на корточки. — Слушай, Кэри... — Он заглянул снизу ей в лицо и осекся. — Что случилось?

— Идем, я хочу тебе кое-что показать, — сказала она.

— Дай мне сначала закончить с этим!

— Ты его уже не поймаешь. — Кэри помедлила. — Важное дело.

— Ну что еще? — спросил Чарльз, привстав.

— Идем, увидишь.

Кэри повернулась и пошла к дому. Чарльз — за ней. У парадной двери он заметил:

— Могла бы и сказать...

Кэри резко повернулась кругом, приложив палец к губам.

— Ш-ш-ш, — прошептала она.

— Где мисс Прайс? — спросил Чарльз громким шепотом.

— Ш-ш-ш, — повторила Кэри. — На кухне. Готовит макароны с сыром. Идем.

Чарльз поднялся за нею по ступенькам.

— Здесь, — сказала Кэри. — Где Пол спит. — И распахнула дверь.

Это была спальня мисс Прайс. Очень чистая, очень аккуратная и очень душистая. Над камином висела большая фотография военного. На туалетном столике лежали серебряные щетки и стояло фарфоровое «деревце» для колец. Пол, непривычно чистый и круглоглазый, был уже в постели. Ему постелили на небольшой старинной кушетке с изогнутой спинкой.

— Ну и что, все в порядке, — сказал Чарльз.

— Что в порядке? — спросила Кэри.

— Кровать Пола.

— Я не его кровать имела в виду.

Чарльз посмотрел на кровать мисс Прайс. Она была застелена белым вышитым покрывалом, а на подушке лежала черная шелковая ночная сорочка — очень волнующая ночная сорочка, отделанная атласными шариками и чем-то напоминающая чехол на чайник.

— Вот бестолковый, — сказала Кэри. — Сама кровать.

Чарльз пригляделся: самая обыкновенная железная кровать, как сотни других. Только в головах, там, где полагалось быть второй шишечке, правый столбик заканчивался отрезком ржавой нарезки.

— Да-а, — протянул Чарльз и неожиданно для себя опустился на диван в ногах у Пола.

— Думаешь, это она? — с беспокойством спросила Кэри.

Чарльз откашлялся.

— Да. Да, это должна быть она.

— Таких кроватей полно. Она могла давно здесь стоять. Может, мисс Прайс купила ее тогда же, когда тетка Беатриса купила свою.

— Да, — сказал Чарльз. Он еще не пришел в себя после такого потрясения. — Но нарезка... Я думаю, что это она. Мисс Прайс, наверное, купила ее на распродаже. — Он повернулся к Кэри. — Это же легко проверить. Достань шишечку.

— В том-то и дело, — воскликнула Кэри, — шишечка исчезла!

— Исчезла?

— Да. Пока я купала Пола, мисс Прайс распаковывала вещи. Я все обыскала. Можешь сам посмотреть. Пропала.

— Это она ее взяла, — догадался Чарльз.

— Больше некому.

— Эх, — сказал Чарльз, и в голосе его прозвучали печаль и разочарование.

Пол хмуро глядел на них поверх своего аккуратно отвернутого одеяла.

ВЗЯВШИСЬ ЗА ГУЖ...

Да, они, выходит, приехали к шапочному разбору. Грех, конечно, было жаловаться на мисс Прайс. Она была внимательна и при­ветлива; она устроила для Пола замечательную постель на диване у себя в комнате; она придумала чудесные пикники в Пеппериндж-Ай, и на Ферме Лоубоди, и на Римских Развалинах; она читала ребятам на ночь и учила их играть в крокет. Но что толку во всем этом, если она бросила колдовать!

Видно, все их волнение, все их планы оказались напрасными. Но однажды...

В обязанности Кэри входило расставлять у кроватей вычищенные ботинки. Примерно через неделю после приезда она позабыла это сделать вечером и решила до завтрака пробраться на кухню и вынести оттуда ботинки Пола. Кэри не хотелось будить мисс Прайс, а это значило, что надо осторожно проскользнуть в комнату и тихо-тихо поставить ботинки у кушетки, на которой спал Пол.

И тут Кэри обнаружила, что кровать мисс Прайс исчезла!

Тончайший слой пыли и пара стеганых тапочек отмечали то место, где ей полагалось бы стоять. Больше из вещей ничего не пропало. Кушетка Пола осталась в своем углу, его одежда аккуратно лежала на стуле, но вот самого Пола нигде не было видно.

Кэри кинулась звать Чарльза, и тот сонно приплелся за нею — посмотреть на пустую комнату. Они обсудили случившееся, хотя в него верилось с трудом.

— Я же говорил, что это та самая кровать! — напомнил Чарльз. — Я узнал ее по ржавой нарезке.

— Но тайком от нас! — воскликнула Кэри. — Притвориться, что бросила колдовать, а потом взять и вытворить такое — у нас за спиной.

Одеваясь, Кэри сердилась все больше и больше. Она так яростно терла зубы щеткой, что до крови расцарапала десны. Она чуть не взорвалась, услышав стук в комнате мисс Прайс и бодрый голос Пола, спрашиваю­щего, будет ли на завтрак малина.

Едва Кэри и Чарльз уселись за стол, как появилась мисс Прайс в сопровождении Пола. Мисс Прайс, подтянутая и аккуратная, как ни в чем не бывало направилась прямо к плите, чтобы подать овсянку, а Пол бочком пробрался на свое место. Он, правда, забыл причесаться и натянул майку задом наперед, но в целом тоже выглядел вполне обыкновенно. Когда мисс Прайс подошла к столу с кастрюлей, вид у нее был такой бодрый, словно она только что приняла холодный душ.

— Чудесный день, — весело сказала она. — Что мы намерены делать по этому случаю?

Лицо Кэри стало деревянным.

— Мы об этом еще не думали, — холодно ответила она.

— Как насчет пикника на Римских Развалинах? — отважно пред­ложила мисс Прайс.

— По-моему, вообще не стоит устраивать пикники на Римских развалинах, — буркнула Кэри.

Мисс Прайс удивленно на нее взглянула и повернулась к Чарльзу.

— А ты что предлагаешь, Чарльз?

— А что будет делать Пол? — с подозрением спросил тот.

Мисс Прайс немного растерялась.

— Видимо, пойдет с вами. Если только вы не собираетесь на Римские Развалины. Это далековато.

— Я считаю, — сказал Чарльз, — надо пойти туда, куда и Пол сможет пойти.

Мисс Прайс удивилась.

— Ну разумеется, так будет лучше. Я просто подумала... что иногда вы с Кэри предпочитаете быть сами по себе...

— Нет, — твердо сказала Кэри, — мы хотим, чтобы Пол был с нами. Всегда.

Мисс Прайс удивилась по-настоящему. И Пол тоже. Он замер, косо держа ложку с овсянкой, и молоко капало ему на майку.

— Пол! — резко окликнула мисс Прайс. Пол опомнился и прогло­тил овсянку, а мисс Прайс вытерла капли.

— Ну что же, ребята, — сказала она после завтрака, — планируйте день сами. У меня уроки музыки, но к обеду я буду свободна. Пол, пожалуйста, иди в ванную.

Кэри и Чарльз дождались Пола в саду. Он возник почти внезапно, громко и немузыкально распевая: «Слушай! Ангелы поют». Быстро и молча Чарльз и Кэри схватили его с обеих сторон за руки и потащили сквозь изгородь на луг. Они отвели его подальше от дома и, не отпуская, усадили в высокую траву.