Пропавшая улика

— Да.

— Тогда вы, вероятно, знаете сестер из акушерского отделения?

— Знаю некоторых.

— Почему бы вам не отправиться туда на разведку? Может быть, вы наткнетесь на сестру, которая помнит эту девушку. Ведь прошло только три месяца.

— Под каким предлогом?

— Скажем, вы помогаете адвокату искать миссис Эксетер. Она получила наследство, и адвокат не может ее найти. — Он усмехнулся. — Это всегда срабатывает.

Когда Джесси вернулась, ее глаза возбужденно блестели.

— Медсестра Женевьева Фуллер встретится с нами в кафе через десять минут.

— Конечно, я помню миссис Эксетер, мистер Квин, — сказала сестра Фуллер. Подруга Джесси была маленькой бойкой женщиной с седеющими волосами и пытливым взглядом. — Она все время выглядела такой печальной — почти не разговаривала. Другая пациентка в ее палате думала, что она просто тупая, но я видела, что с ней что-то не так. Хорошенькая девушка, которой пришлось нелегко. Она родила чудесного мальчика.

Джесси отхлебнула кофе.

— Она что-нибудь говорила вам о себе, мисс Фуллер? — спросил Ричард Квин.

— Нет, и я ее не расспрашивала. Я знала, что в ее жизни произошла какая-то трагедия. Муж ни разу ее не навестил!

— Неужели?

— Я подходила к ней, когда у нее начались схватки, и она плакала, держа меня за руку. Ей было легче, когда она видела рядом хоть одно сочувствующее лицо. Никто к ней не приходил — ни родители, ни сестра, ни брат, ни друзья. Представить не могу, что у нее за семья. Должно быть, какие-то звери.

— Она не упоминала ничего, что могло бы указать нам на ее теперешнее местопребывание, мисс Фуллер?

— Нет. — Сестра окинула взглядом кафе и понизила голос. — Но я уверена практически на сто процентов, что Эксетер — не настоящая ее фамилия.

— Вот как? Ну, это многое объясняет. Почему вы так думаете?

— Потому что я с первого взгляда подумала, что видела ее раньше. Только не могла вспомнить где. Но однажды утром она себя выдала.

— Как?! — воскликнула Джесси.

— Я не дала ей это понять — просто заметила, какой у нее приятный голос. Ты ведь понимаешь.

— Ничего я не понимаю, Джен! При чем тут ее голос?

— Однажды утром, — Женевьева Фуллер снова огляделась вокруг, — это было за день до ее выписки — я проходила мимо ее палаты и услышала, как кто-то тихо напевает чарующим голосом. Я заглянула туда, и будь я проклята, если это не была эта Эксетер. Возле ее кровати стояла ширма, так как ей принесли ребенка для кормления. Мне нравилось, что девушка ее профессии сама кормит своего ребенка — не то что эти шлюхи-паразитки, которые целыми днями торчат в ресторане Шраффта в норковых манто, пока чужие люди готовят их детям питание. Кажется, они думают, что Бог дал им грудь только для украшения...

— Что вы имели в виду под ее профессией, мисс Фуллер? — прервал ее Ричард Квин.

— Я как раз начала вам рассказывать. Она кормила ребенка и пела ему. Ну, в том, что касается голосов, меня не обманешь. Ты ведь знаешь, Джесси, как я помешана на поп-певицах. Я бы узнала нот голос где угодно. Многие предпочитают Роузмэри Клуни, Дайну Шор, Джо Стаффорд, Пэтти Пейдж и Дорис Дей — они, безусловно, хороши и в тысячу раз более известны, чем эта девушка, которая только начала записываться на пластинки, но помяните мое слово, в один прекрасный день она перещеголяет их всех.

— И ее настоящее имя...

— Я не уверена, что это ее настоящее имя, мистер Квин. Она выступала как Конни Кой. — Сестра Фуллер откинулась назад и прищурилась, наблюдая за произведенным эффектом, но выглядела разочарованной реакцией слушателей. — Я решила, что она здесь инкогнито, и ни за что не стала бы ее выдавать. Кроме того, как я говорила, мне казалось, что у нее какие-то неприятности. Но я готова поклясться на Библии, что это была Конни Кой — певица в ночных клубах. Говорите, она унаследовала деньги? Это чудесно! Да благословит ее Бог! Слишком много талантливых людей чахнет в безвестности. Когда найдете ее, мистер Квин, скажите ей, что я ее фанатка номер один, ладно? И что у нее чудесный малыш...

— Конни Кой... — задумчиво промолвил старик, когда Женевьева Фуллер ушла. — Вы когда-нибудь слышали о ней, Джесси?

— Я ни разу не была в ночном клубе после 18 декабря 1943 года, Ричард. Как я могла о ней слышать?

Но он пропустил ее реплику мимо ушей.

— Если бы не воскресенье, я бы мог раздобыть ее адрес одним из дюжины способов. А теперь нам придется ждать до завтра.

— Я знаю тринадцатый способ, — сказала Джесси.

— Какой?

— Посмотреть в телефонном справочнике.

Инспектор уставился на нее.

— Иногда, Джесси, я спрашиваю себя, что бы я без вас делал, — серьезно сказал он. — Прошу прощения.

Старик вернулся, размахивая клочком бумаги.

— Она живет на Восемьдесят восьмой улице, около Уэст-Энд-авеню! — возбужденно воскликнул он. — После вас, комиссар!

— Все еще нет никаких признаков мистера Уирхаузера, — заметила Джесси, когда инспектор Квин заводил машину. В течение дня они ни разу не видели черный «крайслер».

— Странно, — пробормотал старик.

— Может быть, он не работает по воскресеньям. Или его отозвали.

Инспектор промолчал, но всю дорогу посматривал в зеркало заднего вида.

Многоквартирный дом начала века, украшенный завитушками и декоративными балкончиками, изрядно обветшал и потрескался; некогда полосатые навесы поблекли; двери с железными решетками казались покрытыми струпьями; тротуар был расчерчен квадратами для игры в «классики». Все здание, казалось, съежилось от стыда.

В подъезде сильно пахло едой. Около настенного коммутатора, согнувшись на трехногом табурете под лампочкой в двадцать пять ватт, сидел тощий прыщавый юнец в униформе, которая была ему заметно велика, и читал сборник комиксов.

— Кто вам нужен? — Юнец даже не поднял взгляд.

— Мисс Конни Кой.

— Ее сейчас нет.

— Когда она вернется?

— Не знаю.

— Вон там дверь с надписью «Управляющий», — указала Джесси.

Старик кивнул. Они подошли к двери, и он позвонил.

Коренастый мужчина в рубашке без воротничка, поверх которой на шее торчала зеленая салфетка, открыл дверь.

— Да?

— Мне нужны сведения об одном из ваших жильцов — мисс Конни Кой.

— Я не даю сведений о жильцах. — Мужчина начал закрывать дверь, но она не поддавалась. Он холодно посмотрел вниз. — Так можно остаться без ноги. Хотите, чтобы я вызвал копа?

На ладони инспектора Квина блеснул золотой значок.

— Это другое дело, — усмехнулся мужчина. — Входите.

— Мы можем поговорить здесь. Кстати, как вас зовут?

— Маккиоун. Джозеф Н.

— Вы знаете, где сейчас мисс Кой, мистер Маккиоун?

— В городе ее нет. Она уехала три недели назад в пятницу. Сказала, что только на неделю, но, вероятно, ее там задержали.

— Профессиональный ангажемент?

— Да, она поет в ночных клубах. Как это называется... шансонетка. — Маккиоун покосился на Джесси.

— Значит, она может вернуться в любой день?

— Очевидно.

— Она давно здесь живет?

— Семь-восемь месяцев.

— Где она сейчас поет?

— В Чикаго. — Маккиоун посмотрел на юнца у коммутатора и понизил голос. — Что она натворила, капитан?

— Ничего. Она может понадобиться в качестве свидетеля.

— Рад это слышать, — сказал управляющий. — Она приятная девушка. Не повезло ее мужу.

— Так у нее есть муж?

— Да, военный. Сейчас он в Корее. — Маккиоун выглядел печальным. — Сделал жену беременной и отплыл, а она потеряла ребенка во время родов. Вернулась из больницы вся разбитая.

— Понятно. Вы знаете, в какой больнице она лежала?

— По ее словам, в каком-то военном госпитале в Джерси. Когда она въехала сюда, у нее только появился живот. Жаль.

— Действительно, жаль, — пробормотала Джесси.