Страница 10 из 37
Леший замолчал. Выпили.
- Значит, воевал там, на Кавказе? - спросил Миша немного погодя.
Леший сморщился и кивнул.
- Хвалиться нечем. Что я там был, что меня не было… На уровень говна не повлияло. Вон, смотрел новости? На днях в Шатое очередной БТР на фугасе спалился… А там комполка наш бывший, он в Генштабе сейчас, приехал в родной полк с наградными листами, ребят поздравить… И - ёбс!… Вот так. А Амир по «Аль-Джазире» интервью раздает… Все как было, так и осталось, один бардак, и ничего хорошего.
- Что бардак - это точно, - подтвердил Миша. - И везде война. В Чечне одна, в Москве другая…
Он подцепил вилкой сардину из банки, положил на хлеб, размял, положил сверху пару оливок и целиком отправил необычный бутерброд в рот. Леший отметил, что не видел, чтобы кто-нибудь так ел.
- У нас на побережье тоже война. «Черные» понаехали, а еще москвичи ваши, и питерцы там всякие, ростовчане… Недвижимость скупают, ох…ли просто, как козлы в огороде. К тетке моей двоюродной тоже «купцы» явились из агентства: продай и продай. Целый месяц хороводы водили, жить не давали. А у нее домик на лимане, три комнатки, пристань своя… Ну, короче, она «купцов» этих послала. И тут же по ночам звонки начались какие-то дурацкие: спать, говорят, полезно на улице, под открытым небом, а то, не ровен час, подпалит кто-нибудь дом, изжаришься вместе с ним… В милицию ходила, а они ей: так а че ты халупу свою не продашь, че людей искушаешь?… Пришлось самому вмешаться.
- И что? - спросил Леший.
Миша посмотрел на него, словно не понял вопрос.
- Что, что. Взял сканер у дружбанов… Запеленговал мудаков этих. Они не особо и прятались даже, гады, поох…евали там совсем от безнаказанности. Пока они страшилки свои тетке впаривали, мы уже на месте были. Утоптали их хорошо, потом в лодку, на море отвезли… это под утро уже, пакеты им на головы надели, в воду окунули, пока они по уши не обосрались… Ну а потом в поезд усадили, «Керчь-Дагестан». И все. Больше тетку никто не трогал.
- Резко ты вопросы решаешь, - хмыкнул Леший. В его голосе прозвучало неподдельное восхищение. - Запеленговал, утоптал, усадил…
- Да нормально. А что мне с ними было делать? В милицию отвести? Или вообще не обращать…
- Так это что, дагестанцы были? - спросил Леший. - Откуда там дагестанцы? У вас ведь татары погоду делают?
- Да у нас всех хватает, - неопределенно ответил Миша, разглядывая что-то за спиной Лешего. Потом ловко поднялся без помощи рук, словно взлетел над полом, и подошел к плите. Внимательно рассмотрел огрызок вентиля со следами ножовочного полотна, принюхался.
- У тебя газовый вентиль сорван, - сказал Миша. - Тоже твои гости постарались?
Он посмотрел на Лешего.
- Да ерунда. - Леший наполнил стаканы. - Я уже звонил в аварийку. Они меня от магистрали отключили, чтобы не рвануло. Должны на днях заменить… Садись, не парься.
- Все в порядке, значит? - сказал Миша, усаживаясь на место. - Смирение и кротость, говоришь? Бьют по левой щеке - подставь правую? Ну-ну…
Он соорудил еще один бутерброд с рыбой и оливками. Леший сосредоточенно возил сигаретой в блюдце, заостряя тлеющий кончик.
- Да ничего я не говорю.
Леший поднял глаза.
- Ты прав, есть у меня одна проблема.
Он вкратце рассказал о находке николаевских рублей и неприятностях, последовавших за этим. Миша снова встал, словно бурлящая внутри энергия не позволяла ему долго сидеть на одном месте. Он хотел пройтись по кухне, но здесь было слишком тесно, и он просто остался стоять на месте, высокий, мощный, воткнув огромные накачанные ручищи в карманы.
- И что думаешь делать? - спросил он.
- Пока не знаю, - сказал Леший. - По крайней мере до сегодняшнего вечера не знал. Ну, а сейчас… Вот ты бы что сделал?
- Как что? - удивился Миша. - Давить в пыль их надо. Уничтожать. Или ты думаешь, оно все само собой рассосется?
Леший посмотрел на свой погасший уже окурок, похожий на остро оточенный карандаш.
- Нет, не рассосется, - сказал он. - Но ведь это уголовщина. Одно дело там, в горах, а другое… - Он помотал головой. - Я так не умею.
- Ты что, ничего не понял? Они такие же гады, шакалы, как твой Амир. Чем они лучше? Все, что умеют, - грабить, убивать, насиловать, ничего другого. Только они не где-то там, за Кавказским хребтом, а в твоем родном городе, ходят по твоим улицам, гадят здесь, в твоей квартире, у тебя под носом. И ты еще сомневаешься?
Лицо Лешего потемнело.
- Нет, я не в этом смысле… Но там мы играли в открытую: вот наши, вот они, побеждай или умри… Но никто потом не назовет тебя уголовным преступником и алиби не потребует… Я не знаю, как выкручиваться здесь, понимаешь?
- А-а, вот в чем дело, - сказал Миша и замолчал.
Леший встал и подошел к окну. За окном во дворе послышался звук автомобильного двигателя, потом донеслись голоса и тупой «умцающий» звук автодинамиков. Кто-то резко надавил на сигнал и долго не отпускал. Леший глянул на часы: половина второго ночи.
- Ты, я вижу, парень крутой, - произнес он. - Можешь мне помочь? Я в долгу не останусь.
- Давай только без этого, без долгов, - отозвался Миша. - Никаких «ты мне - я тебе», мы же не торгаши. Возьми меня в напарники, покажи подземную Москву, я ведь ее не знаю…
Он снова оглядел срезанный газовый вентиль, хмыкнул.
- Ну, а если мы напарники, то проблемы решаем вместе, дело ясное!
Леший почесал в затылке.
- Только знаешь что… Те, люди тоже серьезные… У меня был товарищ - круче некуда, воевали вместе. А когда стал мою проблему решать, его взорвали. И еще ребят вместе с ним. Так что ты подумай…
Миша усмехнулся нехорошей усмешкой.
- Да видал я всяких! Вы же в горах воевать привыкли. А я уже давно в городах да под землей воюю. Оружие только надо бы серьезное… Найдешь?
- Найду. Только это… - Леший опять почесал в затылке. - Они под землей как дома. Мы думаем, это бойцы из какого-то подземного спецназа. Поимей в виду.
- Имею, - без особых эмоций сказал Миша. - Когда пойдем вниз?
- Да прямо сейчас и пойдем. Чего ждать?
Леший достал свой рюкзак и сложил в него коньяк и остатки закуски.
- Сейчас покажу тебе кое-что, - сказал он. - Еще никому это не показывал.
Он вышел в прихожую, взял гвоздодер и поддел одну за другой две плиты ламината, укрепленные снизу толстыми досками. Под плитами открылось пустое черное пространство, откуда потянуло запахом слежавшейся земли, многолетней пыли, старого мышиного помета и чего-то еще - наверное, это был запах самой темноты.