Страница 39 из 85
— Вчера вечером приезжал ваш сотрудник и сказал ей, чтобы она ехала с ним.
— Как его фамилия, не знаете? — спросил Воронков.
— Не знаю, — сказала Рита.
Вторая женщина вмешалась в разговор.
— Перед тем как забрать Надю, он разговаривал с дежурной медсестрой Ниной. За что он ее забрал неизвестно, но ходит слух, что Надя тех азербайджанцев, что хотели её… напали на неё… вроде бы она пыталась их обворовать.
Воронков возмутился.
— Кто эту глупость распространяет?
— Так приходила, какая-то азербайджанка, выпытывала про Надю.
— Понятно, — обеспокоенно проговорил Воронков. Выйдя из палаты, он подошел к столику дежурной.
— Лена, — обратился он к медсестре, сидевшей за столом и делавшей какие-то отметки в толстой хозяйственной книге, — а кто вчера дежурил?
Лена, девушка с широким лицом, толстыми ногами, облитыми блестящими серыми колготками, подняла голову.
— Алина Хайбуллина.
— Телефон и адрес её есть?
— Есть, только в ординаторской.
— Ну, тогда давай посмотрим.
Ординаторская находилась в конце коридора, и они прошли по коридору, девушка впереди, а Воронков сзади.
Белый халат был маловат, туго обтягивал пышное тело, и сквозь него чернел бюстгальтер и узкие трусики. На ногах девушки были туфли, и она шла, громко стуча каблуками, словно чеканивший шаг солдат.
Дойдя до двери с бронзовой надписью «Ординаторская» на черном стекле, медсестра открыла дверь и вошла. Воронков вошел след за ней.
В ординаторской на диване сидели двое мужчин и о чем-то разговаривали. На столике перед ними стояли две мензурки из бело-молочного пластика. На блюдечке лежала пара бутербродов с колбасой. Заметив незнакомого человека, мужчины уставились на него красноречивым неприязненным взглядом. Несложно было догадаться, что Воронков мешал им. Но Воронкова было трудно смутить такой мелочью.
Медсестра ойкнула и извинилась за неожиданное вторжение, а Воронков сухо поинтересовался:
— Где адреса сотрудников?
Медсестра повела головой на стол:
— Тут, под стеклом.
Воронков подошел к столу и бесцеремонно отодвинул в сторону блюдечко и мензурки. Один из мужчин вспыхнул и приподнялся:
— Не понял?!
— Уголовный розыск, — сказал Воронков и принялся рассматривать список. Мужчина опустился обратно на диван.
— Вы кого-то ищете? — поинтересовался он.
— Кого-то ищу, — сказал Воронков и обратился к медсестре. — Так как ее фамилия?
— Хайбуллина Алина, — сказала медсестра.
Воронков нашел номер, потянулся к телефону и набрал номер. После нескольких гудков в трубке послышался женский голос. В голосе чувствовалась досада, тем, что ее оторвали от дела.
— Да?
— Алина Хайбуллина? — спросил Воронков.
— Ну, да! — Досада сменилась на удивление.
— Я майор милиции Воронков, — представился Воронков.
— Да, — растерянно.
— При Вас вчера выписывали Егорову? — спросил Воронков.
— Ну да, — немного замявшись, подтвердила Хайбуллина.
— А почему её выписали вечером, а не как положено днем? — спросил Воронков.
Хайбуллина промолчала.
— Вы хотите, чтобы я приехал к вам домой? — не слыша ответа, с напором спросил Воронков и пообещал: — Но тогда у Вас будут неприятности, потому что возникнет вопрос — по чьему разрешению Вы ее выписали?
Хайбуллина осторожно кашлянула в трубку:
— Знаете, мне приказано всё это держать в секрете. Если уж ее забрал ваш сотрудник, так Вы уж сами разберитесь у себя в милиции со своими делами.
— Без вас мы и разберемся, обойдемся без ваших советов, — сказал Воронков и сердито спросил: — Кто забрал ее?
— Ваш майор Гарибов, — зло ответила Хайбуллина.
— За что?
— Откуда я знаю! Сказал, что она мошенница. Больше я ничего не знаю.
— Понятно. Спасибо за помощь, — сказал Воронков и положил трубку. Он взглянул на врачей и поинтересовался: — Это что, у вас такой порядок, что медсестра сама выписывает больных?
Рита пожала плечами и язвительно заметила.
— Ну, когда приходит милиционер и заявляет, что он увозит с собой человека, то ему как-то трудно возражать.
— И тем не менее… — начал было возражать Воронков, но не стал продолжать свою речь.
Ему пришла в голову мысль, что если медсестра нарушила порядок, то в этом виноват тот, кто заставил ее это сделать. Воронков раздраженно махнул рукой.
— Ладно!
Выйдя из здания больницы, он обнаружил, что на улице уже стемнело.
Некоторое время он стоял и размышлял над тем, что произошло. Гарибова он знал. Он тоже был следователем, но к делу на кавказцев напавших на Надю он не имел никакого отношения. Поэтому Воронкова удивило, почему Гарибов вмешался в его дела.
Воронков вспомнил о разговорах, о том, что якобы Надю Егорову обвиняют в мошенничестве, но для этого не было никаких оснований.
Воронков и взглянул на часы: они показывали десятый час, и он отметил, что уголовно-процессуальный кодекс позволяет допрашивать до десяти вечера, тем не менее на практике допросы производятся обычно в рабочее время.
Это отступление от обычных правил Воронкову не понравилось, но он особенно не встревожился, хотя и в душе у него и появилось неприятное предчувствие.
После этого Воронков решил зайти на работу и там выяснить у самого Гарибова, почему тот решил влезть в чужое дело.
Но, пока он шел в управление, у него утвердилось убеждение, что Гарибов все же арестовал девчонку, и эта мысль его встревожила не на шутку, — много ли надо несчастной девчонке, чтобы заставить ее признаться в том, чего она не делала, — и он ускорил шаг.
В управление он вошел, едва ли не бегом, и сразу обратился к дежурному.
— Гарибов здесь?
— Привет, Александр Иванович! — отозвался дежурный. — Ты чего как взмыленный?
— Петрович, некогда мне, — с досадой проговорил Воронков и повторил вопрос: — Так Гарибов здесь?
— Нет, его не было после обеда, — сказал дежурный.
Воронков бросил на него взгляд, полный сомнения:
— Ты, может, его не заметил?
Дежурный немного подумал и согласился:
— Может быть. Вы же носитесь, как угорелые.
— Ладно, — сказал Воронков. — Пойду, загляну в кабинет.
— А что случилось? — спросил дежурный.
— Ничего особенно, — ответил Воронков и быстро поднялся на третий этаж, где находился кабинет Гарибова. Обнаружив, что кабинет Гарибова закрыт, Воронков спустился на первый этаж и снова подошел к окошку дежурного.
— Ну что, нет? — спросил дежурный.
— Кабинет заперт, — сказал Воронков.
— Вот я и говорю, что не видел его — так время уже одиннадцатый час, — сказал дежурный.
— Ладно, пойду и я баиньки, — сказал Воронков и собрался уже уходить, как задал вопрос. — Петрович, а Гарибов не привозил-ка сюда молодую девчонку?
— Иваныч, с чего это следователи начали проститутками заниматься? — удивленно поинтересовался Петрович.
— Нет, это приличная девушка, — возразил Воронков.
— Да кто же их поймет — приличные они или неприличные. Но приличных сюда не водят, — сказал Петрович.
Воронков усмехнулся:
— Петрович, ты не поверишь, но не все женщины шлюхи.